— Парень! Аууу! Даришь мне сдачу? Так и быть!
— Да дарю. А ты мне взамен подаришь свидание? — неловко спросил Саша, ожидая, куда его пошлют и насколько долго.
— Подарю, только… Во- первых, я выбираю место, во- вторых, ты платишь, третьих, у меня есть сын и поэтому в десять я должна быть дома. Пиши мой номер.
Саша вытянул мобильный телефон, быстро проглядел сотни смсок от ехидного друга:
«Бабуля огонь женщина! Я впрямь завидую!»
«Давай, давай, пригласи ее на свиданку. Порадуй старушку!»
«Мужик, держу за тебя кулаки! Если не выйдет, Алиса говорит, что у нее есть знакомая ведьма — подруга, она тебе поможет приворожить!»
Продавщица продиктовала свой номер, выговаривая свое имя по буквам:
— С-о-л-о-м-и-я! Не смотри на меня так. Мама назвала в честь Саломеи, иудейской принцессы, дочери Иродиады и Ирода Боэта, впоследствии царица Халкиды и Малой Армении.
Колобка явно забавляла картина. Друг даже вытащил телефон и что-то писал туда, явно ответное сообщение. После пришел к ним и громко заявил:
— Завтра я иду на свидание с этой красавицей!
Егор не ожидали такой фразы и такого воодушевленного вида вернувшегося охранника. Колобок принялся осматривать друга. Я знала, еще проходя мимо этой женщины несколько десятков миныт назад, я видела ее лицо и знала, куда посылаю охранника.
— Да успокойся! Она просто очень замерзла и надела одежду своей бабушки! Это девушка, ей двадцать семь и у нее есть маленький сын. Зовут Соломия. Она такая классная. Спасибо Алисонька, моя хорошая!
— Че реально? — не поверил Егор и, не дождавшись ответа, ушел проверить правдивость «на свои глаза». Через десять минут, вернувшись еще с тремя стаканами семечек, начал упрекать меня, почему его не послали к этой милой «бабушке».
— Услышала бы моя мать, что вы вообще говорите и творите — головы бы сплеча сняла обоим и… мне тоже. — Конечно, мне было наплевать, о чем воркуют охранники, но я ненавидела крика, а тем более мешающего наслаждаться играющей в плеере любимой мелодии «Бетховен — К Элизе».
Саша стоял довольный, улыбаясь, как африканские слоны, время от времени поворачивал голову в сторону Соломии, Егор явно озадаченный теорией «как достать товарища?» хмуро наблюдал за приближением зеленого поезда.
Поезд мчался к платформе, игнорируя дождь и рассекая ветер на своем пути. Люди метушились, бегая, искали то хвост, то где лицо. Только я ни куда не спеша завязывала волосы в резинку трясущимися ледяными руками. Каждый раз перед поездкой я размышляла, зачем люди это делают? Что заставляет их убегать? Откуда человек знает куда именно, и в какой момент поехать? В правильности своего решения не сомневалась, но грусть затаившись в районе от горла к солнечному сплетению вместе с непонятно откуда взявшейся нерешительностью в коленках съедала весь восторг и предвкушение.
Наблюдение за проходящими мимо людьми очень помогло сосредоточиться и взять себя в руки. Сколько же было тут людей! Насколько разными и забавными они были. Некие бабушки вместе с новонайденными дедушками, те, что десять минут назад жаловались о неспособности передвигаться или о других смертельных болезнях и немощности своего организма, отрыли у себя запасное дыхание, отталкивая всех молодых в опасной битве за очередь. Молодая пара готов с милейшим ребенком, на удивление их дочка была одета во все розовенькое, а на голове красовался большой бантик, явно не собирались уступать бабулям законное первое место в очереди и выслушав еще пару лекций самой занудной бабули «а в наше время мы себе такого не позволяли», хотя стоящая рядом с ней Галька явно строила глазки деду и приглашала к себе на дачу, с какой целью и почему так никто не узнал, вторая подруга скандальной бабушки тихо прошептала: «Я не знаю, чего я в молодости не делала, что теперь должна это вспомнить и упрекнуть!». Парочка ехидным голосом перебила первую скандальную бабу:
— Бабуля, если вы в молодости такого себе не позволяли, то перед смертью я думаю, пора начать все разрешать!
Бабушки медленно стали коллективно превращаться в шипящих анаконд и показали, зачем им так быстро бегающим, нужны костыли — хором стали поднимать их вверх, грозясь избить «иродов окаянных».
На перроне появилась новые пассажиры — парочка французов, пытающихся узнать у толпы «какой маршрут» или «какая платформа?», но единственным кто их понял, выявилась я и по доброте душевной поспешила помочь туристам. В след за мной побежали с чемоданами Егор, он уже себя мысленно женил на Соломии, и Саша, с интересом наблюдающий за всем.
— Даниель, — говорила девушка по — французские, стоящему рядом мужчине в элегантном китайском костюме, — Мы забыли в номере планшет с словарем и как теперь попасть на нужный поезд?
— Анжелина, давай вспоминать, чего нас на курсах русского учили…
Я подбежала вовремя, парочка как раз решила что «как дойти к инопланетянам» соответствует именно волнующему их вопросу. Интересно, куда бы их боевые бабушки послали в ответ?
— Извините, я подслушала вашу беседу, — перебивая, обратилась к ним.
Да, моя речь была до сих пор правильной с красивым акцентом. С самых пеленок отец заставлял нас с братом учить разные языки. Когда мы освоили по — немножко французского, английского и немецкого, брат еще испанский немножко пытался учить, в дом прибыли новые три служанки говорящее только на своем родном языке: кухарка — итальянка, горничная — англичанка и няня — немка. Волей — неволей пришлось привыкать к такому общению. Первое время у меня с Максимом была просто истерика, после брат освоил главные вопросы и возможные на них ответы, успокаивал:
— За то они нас не поминают! Можешь их ругать, а они знать не будут!
Да вот русский они знали отлично, только отцом было запрещено подавать любой намек на это.
— О, слава Богу! Девушка мы с моей супругой ищем поезд по этому билету, — Даниель протянул билет, — вы сможете нам помочь?
— Да. Вы правильно нашли платформу и вам со мной в один вагон, — расставляла правильно ударения я, все-таки год без практики казался слишком очевидным и влиял на речь, но, надеюсь, собеседники так не считали:
— Я — Анжелина, а это — Даниель. Мы очень рады Вас встретить. Вы тоже француженка? Только… извините за дерзость, внешне вы не похожи, хотя ваша речь идеальна, даже мне некоторые слова сложно так выговаривать…Эх…
— Спасибо большое, но нет, меня зовут Алиса или если вам будет удобней, можете называть меня Эллис. Я русская. — Вспомнила ненавистную служанку, разбудившую меня вчера.
— Эллис, а ты бывала во Франции? — Стал интересоваться Даниель.
Два охранника непонимающие ни бе, ни ме на всех языках мира, кроме русского жаргона и команды «фас» внимательно наблюдали за мной «объектом», готовясь в каждую минуту надрать то, на чем интуристы будут сидеть в вагонах.
— Да, пару раз проводила каникулы в Париже и еще в нескольких городах.
Поезд издал тяжелый стон, оповещая о своем прибытии. После третьего гудка двери отрылись и с них вышли охранники с контролерами. Люди живо столпились вокруг входа и по очереди принялись предъявлять документы с билетами, а после очень шумно и долго каждый входил внутрь, по тридцать раз прощаясь с родными и близкими, тем самым задерживая остальных нервирующих не успеть пройти внутрь. Я довольно про себя отметила, что не придется никого грустящего успокаивать на перроне, и внутрь точно попаду быстрее всех. Если бы я только знала, насколько за мной переживают благодарный Егор и Саша, тут бы отправила их домой.
Очередь продвигалась, пара французов, воспользовались любезно предложенным им мною переводом их речи, пропала с виду внутри.
— Девушка, добрый день! Предъявите Ваш паспорт и билет, если есть студенческий.
Я дрожащими руками отдала указанные вещи в руки контролера. Тот несколько минут внимательно изучал документы, а после стал переводить взгляд то на меня, то на фотографию в паспорте.
— Вы здесь очень не похожи, разве что только глаза и волосы…
Конечно, не похожа! Я улыбнулась. Фотографа делающего быстрое фото я запомнила навсегда, после даже воспользовалась связями отца и уволила горе работника с той студии, про себя называла его Раком. Это неудачный умелец, возомнив себя Властелином Фотошопа, растянул лицо к нереальным размерам. Вместо сорока семи килограмм, спортивного тела при росте метр шестьдесят шесть, я выглядела на тонну.