Все дружно раскрыли рот от удивления.
– Поражаюсь, как это Эш не кинулся на своего гувернера с ножом, – выдохнул Мастерсон.
– Я испытывала огромный соблазн выхватить у Шарпа его же кнут и испробовать его на нем самом.
Вместо этого она посмотрела на дерево и увидела, что лицо мальчика, на которого орал мужчина, застыло от страданий. Ребенок понимал каждое слово и знал, что его презирают.
И в этот самый миг он покорил ее сердце. Леди Агнес хорошо знала, что это значит, быть изгоем в обществе, в котором ты родился. Этот малыш с потрясающими зелеными глазами нуждался в союзнике.
– Эштона презирали все, с кем ему выпадало общаться после того, как его отобрали у матери в Индии и посадили на корабль, отправляющийся в Англию. Не удивительно, что он надеялся на то, что от этой новой ужасной жизни можно каким-то образом отгородиться.
Она окинула взглядом каждого из сидящих перед нею мужчин.
– Именно это, джентльмены, вдохновило меня на создание Академии Уэстерфилд. Я использовала все властные интонации своего голоса, когда сообщала этому мерзавцу, что я леди Агнес Уэстерфилд, дочь герцога Роктона, и что мне принадлежит академия для мальчиков благородного происхождения, но с плохим поведением. Я также заявила, что изучила все древние методы наведения дисциплины во время своего путешествия по загадочному Востоку. Шарп был заинтригован, и мы заключили сделку. Если я выманю Эштона с дерева, применив только вежливое обращение, Шарп возьмется выхлопотать перед Советом Попечителей, чтобы мальчика направили именно в мою академию, а не в Итон. Я тут же попросила этого человека отойти подальше, где он не мог меня подслушать, и, пытаясь вспомнить все, что знала на хинди, выученное мною во время пребывания в Индии, попросила Адама спуститься.
Воспоминания вызвали на ее лице нежную улыбку.
– Конечно же, он отлично говорил по-английски. Я была уверена, что он выучил язык от своего отца. Но поскольку я попыталась обратиться к нему на хинди, он решил, что пришло время спуститься с дерева и обратить внимание на тот мир, что его окружает. – Когда он ступил на землю, леди Агнес заметила, что лицо мальчика залито слезами, но она никогда и никому об этом не рассказывала. – Хотя я ужасно говорила на его родном языке, но, по крайней мере, я пыталась это сделать. И мы заключили между собой соглашение. Он будет учиться в моей новой школе, если ему позволят оставить Бану и продолжить изучение механики, начатое еще с его отцом. Я подумала, что его требования вполне разумны. В свою очередь, я ждала от него обещания усердно заниматься по всем остальным предметам и выучить правила поведения английского джентльмена.
Кроме того, она пообещала, что никто не станет лезть к нему в душу, и свои мысли он может оставить при себе. Мальчику, оторванному от родной земли и от своей матери, необходимо было в это поверить.
– Затем я отправилась на поиски других студентов. Вы все знаете, как попали в Уэстерфилд.
Английская аристократия не имела недостатка в озлобленных, разочарованных мальчиках, не подходивших под тот эталон, который к ним примеряли. Рендалл, например, умудрился быть изгнанным из Итона, Хэрроу[4] и Винчестера[5], трех самых престижных государственных школ Великобритании. И леди Агнес верила, что его подвиги не имели себе равных.
Родители и опекуны учеников ее первого класса были рады найти респектабельную школу, которая согласилась бы принять их проблемных мальчиков. Достаточно обширное поместье леди Агнес как нельзя лучше подходило для учебного заведения, а ее знатное происхождение явилось хорошей приманкой. Ей удалось увлечь своей идеей генерала Филиппа Роулингса. Выдающаяся репутация армейского генерала сделала свое дело, и родители решили, что он будет управлять детьми железной рукой.
Вместо этого, генерал разделял ее уверенность в том, что насилие не должно ставиться во главу угла при работе с учениками. Скучая после выхода на пенсию, он с энтузиазмом принял ее предложение. С ее связями в высшем свете и его способностью управлять мальчиками, совершенно не повышая голоса, они создали уникальную школу.
Через год другие родители начали вымаливать места в ее школе, и последующие классы стали более многочисленными. Все признали леди Агнес экспертом в деле обучения подростков, благодаря ее таинственным восточным методам, с помощью которых она выпускала из школы образованных и хорошо воспитанных молодых джентльменов.
На самом же деле, ее методика обучения вовсе не была таинственной, хотя и несколько нетрадиционной. Впервые встречаясь с мальчиком, леди Агнес прежде всего интересовалась тем, что ему хочется больше всего, а также тем, что он больше всего ненавидит. Затем ей оставалось только сделать так, чтобы он получил то, о чем мечтал, и не был вынужден терпеть то, что находил нестерпимым.
Но в обмен леди Агнес требовала от своих мальчиков упорного труда над своим образованием и умением выполнять свою роль на подмостках высшего света. После того, как ее подопечные начинали понимать, что им по силам выполнять все то, что от них ожидают, не теряя при этом свое достоинство, они добивались потрясающих успехов.
Киркленд подлил всем кларета, затем поднял бокал, собираясь произнести тост:
– За Адама Даршана Лоуфорда, седьмого герцога Эштона и лучшего друга, которого когда-либо доводилось иметь человеку.
Остальные торжественно подняли свои бокалы. Леди Агнес надеялась, что в тускло освещенной комнате слезы на ее глазах вряд ли видны. Ей не очень хотелось разрушать свою репутацию.
После тоста Киркленд произнес:
– Теперь его кузен Хэл стал восьмым герцогом Эштоном. Именно Хэл и сообщил нам об этом. Он нашел нас обедающими в Бруксе[6], поскольку был совершенно уверен в том, что мы захотели бы узнать обо всем как можно скорее.
– Хэл – добрый малый, – заметил Мастерсон. – Эта новость его совершенно подкосила. Унаследовать герцогство – весьма неплохо, но они с Адамом были друзьями.
Леди Агнес встречала кузена Адама Хэла. Он действительно был порядочным человеком, хотя и немного консервативным. Жизнь, как и титул Эштона, будет продолжаться. Ей не давал покоя вопрос, а нет ли какой-либо особенной молодой леди, которой также необходимо сообщить о смерти Адама, но на ее глазах он никогда не выражал заинтересованности в какой-то конкретной женщине. Свою личную жизнь Адам всегда держал в тайне, даже от нее. Что ж, эта новость достаточно скоро станет достоянием общественности.
Вспомнив о том, что еще не слышала полный рассказ о случившемся с Адамом, она спросила:
– От чего он умер? Несчастный случай на конной прогулке?
– Нет, он испытывал свою новую паровую яхту "Энтерпрайз", неподалеку от Глазго[7], – ответил Рендалл. – Он и его инженеры пытались осуществить пробный заплыв вниз по реке Клайд[8]. Они уже прекратили использовать паровой котел, пройдя довольно большое расстояние, и повернули обратно, когда этот четров котел вдруг взорвался. Судно затонуло почти мгновенно. Полдюжины инженеров и членов экипажа выжили, другим же не повезло.
Мастерсон мрачно добавил:
– Эш, вероятно, возился в машинном отделении со своими проклятыми механизмами, когда все взорвалось. Это... наверняка, случилось очень быстро.
Леди Агнес подумала, что если бы Эштон мог выбирать, какой смертью умереть, то он с радостью ушел бы из жизни именно так. Он был, безусловно, единственным герцогом в Англии, имеющим такую неподдельную страсть к созданию всевозможных механических устройств. Эштон вообще был необычен во многих отношениях.
На секунду она замерла, затем, припомнив все, что было сказано, спросила:
– А тело было найдено?
Молодые люди обменялись взглядами.
– Нет, насколько я слышал, – ответил Рендалл. – Хотя наша информация может быть неполной.
Он может быть жив! Ей отчаянно хотелось в это верить, но леди Агнес знала, что ее мысль – всего лишь надежда, вероятность которой ничтожно мала. И тем не менее...
– Значит, никаких доказательств того, что он мертв, не существует.
– С учетом взрыва и того, что судно затонуло в весьма опасных водах, его тело могут так никогда и не найти, – спокойно произнес Мастерсон.
– И все же он мог выжить. – Осознав это, она нахмурилась. – Что, если он был ранен, и его выбросило на берег в некотором удалении от места аварии? В одном из своих писем, он рассказывал мне, какие сильные течения проходят возле Шотландского[9] и Камберлендского[10] побережий. По крайней мере, его... его тело, возможно, было отнесено течением на такое значительное расстояние, что его появление никак не свяжут с взрывом паровой яхты, произошедшей на много миль дальше.