(Англия) Элизабет Чедвик - Любовь не кончается: Джулитта

— Ни моя мать, ни сестра не сидели бы на берегу реки поблизости от веселого квартала, — раздраженно ответил Моджер.

Бенедикт поджал губы.

— В таком случае, мы должны помочь им хотя бы из христианского милосердия… Или ты и его не признаешь?

Моджер свирепо сверкнул глазами.

— Не нужно делать вид, будто ты знаешь все на свете.

Между тем лодочник пересчитал монеты, убедился, что все правильно, и принялся отвязывать лодку, не переставая что-то ворчать себе под нос. Бенедикт и Моджер обменивались друг с другом откровенно враждебными взглядами.

Обстановку разрядила девушка: она потянула юношу за рукав и положила на его ладонь серебряную монетку.

— Спасибо.

— Нет, оставьте деньги себе. — По изношенной одежде женщин Бенедикт догадался, что они нуждались в деньгах гораздо больше, нежели он сам. И еще, приглядевшись внимательнее, он заметил, что девушка намного моложе, чем ему показалось сначала. Скорее, даже еще девочка, нежели девушка.

— Это ваши деньги, — решительно возразила она и поспешила к матери, чтобы помочь ей подняться на ноги.

Наконец они забрались в лодку, и лодочник энергично налег на весла. Когда старшая женщина подняла голову и с чувством собственного достоинства поблагодарила Бенедикта за помощь, он смутился и пробормотал что-то невнятное. Ее лицо показалось ему очень знакомым, но он никак не мог вспомнить, где и когда его видел. Моджер опередил его. Сначала он долго сидел скрестив руки и с раздражением поглядывал на женщину. Затем раздражение сменилось изумлением.

— Госпожа Эйлит?! — нерешительно произнес он и перевел взгляд на девушку. Его глаза расширились еще больше. — Джулитта?

Женщина закашлялась и прижала ко рту носовой платок, на котором тут же проступили алые пятна крови. Потом она взглянула на Моджера.

— А ты — Моджер, если я не ошибаюсь.

У Бенедикта перехватило дыхание, сердце бешено забилось в груди. Изможденное, осунувшееся лицо женщины выражало и облегчение, и страх… Обхватив себя руками, девушка исподлобья смотрела на мужчин. Казалось, она была готова отразить любой удар.

Моджер отчаянно пытался справиться со смущением. Бенедикт сгорал от любопытства. Ему не терпелось узнать, где Эйлит и Джулитта скрывались все эти годы, ведь их появление здесь было равносильно возвращению из мира мертвых.

— Это невероятно! — Моджер недоверчиво потряс головой, затем сурово сдвинул брови. — Господин Рольф искал вас повсюду. Он решил, что вы умерли.

Эйлит поморщилась.

— И был не далек от истины. Рольф в Лондоне?

— Нет, в Улвертоне. Вместе с женой и дочерью.

— Но зато мои родители здесь, — поспешно вмешался Бенедикт. — Я говорю о Фелиции и Оберте де Реми.

В глазах Эйлит засветились слабые лучики радости. Она подняла голову и, превозмогая боль, попробовала улыбнуться.

— Бенедикт! Как же я не узнала тебя сразу? Ведь я кормила тебя грудью целый год.

— Теперь я тоже вас вспомнил, — признался Бенедикт, правда, не слишком уверенно. — Хотя должен сказать, что вы сильно изменились.

— Неудивительно, — с трудом проговорила Эйлит, чувствуя неумолимое приближение следующего приступа. — Ради Бога, прошу тебя об одном отвези нас к своей матери… Нам больше некуда идти. А дни мои, сам видишь, сочтены.

— Мама, не говори так… Ты обязательно поправишься, — Джулитта судорожно вцепилась в руку матери.

Ее голос сразу напомнил Бенедикту маленькую рыжеволосую девочку, которая когда-то сидела в седле у него за спиной.

— О, да, — прошептала Эйлит. — Скоро я освобожусь от боли, и тогда мне станет лучше. — Ее забил озноб, и она плотнее закуталась в накидку.

Джулитта тыльной стороной ладони смахнула слезы, навернувшиеся на глаза..

Между тем начал моросить дождь Лица сидящих в лодке покрылись каплями воды Лодочник надвинул на глаза шляпу и звучно прищелкнул языком, таким образом известив всех о своем неудовольствии. Когда они наконец добрались до другого берега, стало очевидно, что Эйлит не в силах самостоятельно преодолеть даже короткое расстояние от пристани до дома де Реми..

Моджер, как старший и более сильный, понес ее на руках… Случись такое лет десять назад, он надорвался бы под тяжестью ее тела. Но сейчас болезнь превратила Эйлит в кожу да кости и сделала ее легкой как пушинка… Огромные темные круги под ее глазами походили на синяки По дороге Эйлит впала в полубессознательное состояние..

— Скоро твоя мать окажется в тепле и безопасности, — сказал Бенедикт Джулитте, покосившись на лодочника, который снова прыгнул в лодку и, оттолкнувшись от пристани, отправился в обратный путь.

Она молча кивнула головой..

— Ты помнишь меня?

Джулитта захлопала ресницами, стряхнув с них капли дождя. Разве она могла его забыть?

— Да, помню Тогда я была принцессой. — Она еле передвигала ногами Подошвы поношенных туфель будто прилипали к земле Ее память все еще хранила яркое воспоминание о толстом мастере золотых дел, лежащем на полу Она вновь и вновь ощущала тяжесть его грузного тела навалившегося на нее… Джулитта тряхнула головой Вульфстан хотел разрушить ее жизнь и поплатился за это своей.

Она искоса взглянула на Бенедикта однажды он уже спас ее, защитив от страшного гусака. Правда, это случилось в другом мире..

— А что вы делали в Саутуорке?

Путаясь в намокших юбках, Джулитта плелась сзади, и Бенедикту пришлось замедлить шаг, чтобы поравняться с ней.

— Мы с Моджером посещали баню, — сознался он, глядя под ноги. — Честно говоря, я побывал в Саутуорке впервые..

— А я работаю в одной из этих бань. — Джулитта отчетливо выговаривала каждое слово, словно бросая их в упрек. — Вернее, работала до сегодняшнего дня. — Перед ее глазами снова возник образ похотливого торговца, и упрек, который она метнула в Бенедикта, стальным копьем вонзился в ее собственную грудь, отозвавшись болью во всем теле. Старательно пряча глаза, Джулитта попятилась в сторону, но через мгновение споткнулась об валявшийся на дороге острый камень и упала, тихо вскрикнув.

Бенедикт опустился на колено и склонился над ней. Она зажмурилась, боясь встретиться с ним взглядом.

Боль в лодыжке становилась все сильнее. Джулитта слышала, как Бенедикт окликнул Моджера и попросил его немного подождать. Затем его руки осторожно ощупали ее ногу.

— Думаю, перелома нет, — с облегчением выдохнул он. — Но идти ты, к сожалению, не сможешь. Нога распухнет быстрее, чем дрожжевое тесто. Я возьму тебя на руки и понесу.

От усталости и переживаний у Джулитты закружилась голова. Чуть приподняв веки, она тайком посмотрела на Бенедикта и, заметив на его лице выражение жалости, снова закрыла глаза, стараясь не разреветься. Он поднял ее на руки, и она, чтобы удержаться, обвила его шею руками, уткнулась носом в предплечье и уловила сначала знакомый запах намокшей шерсти, а затем тонкий аромат душистых трав. Тех самых, которые добавляли в ванны в банях Саутуорка.

Джулитта сидела в кресле Оберта перед ярко пылающим огнем. Ее распухшая нога покоилась на невысоком стульчике, руки сжимали кружку с подогретым крепким вином. Эйлит уже положили в постель, и сейчас за ней присматривала Фелиция де Реми.

Несмотря на темень и дождь, Моджера срочно послали за священником… Оберт объяснил это простой мерой предосторожности, но Джулитта сразу догадалась, что он не говорит ей всей правды. Она сделала еще глоток вина, такого же темного, как кудри, обрамлявшие ее бледное измученное лицо.

— Хочешь есть? — спросил Оберт. Он уже довольно долго сидел рядом, не смыкая глаз, и молчал, надеясь, что Джулитта заговорит первой.

Она покачала головой. Ее желудок, как и все внутри, будто околел от горя и страха. Даже вино девочка глотала с трудом. Весь вечер она не сводила глаз с поленьев, потрескивающих в камине: пламя лизало их пепельно-серые края ярко-оранжевыми прозрачными язычками.

Оберт тяжело вздохнул.

— Я искренне хотел бы, чтобы твоя мать пришла к нам раньше… Мы потеряли столько времени.

Джулитта мрачным взглядом скользнула по его окаймленной мехом накидке, не скрывающей уже довольно заметное брюшко Оберт де Реми выглядел идеалом прилежного семьянина. Сколько таких мужчин приходило в заведение Агаты! Они толпились в прихожей с самого раннего утра и до позднего вечера.