Джанет Оак - Любовь никогда не перестает

— Он из моего родного города, — сказал управляющий магазином. — Парень совсем молодой и, наверное, прочел не слишком много книг. Однако он этому делу обучался, хотя попасть в семинарию ему не удалось. Впрочем, это не отбило у него желания учиться, да и рвения ему не занимать. Он честный и трудолюбивый парнишка, вот только опыта никакого.

— Это для нас не важно, — ответил Бен. — У нас тоже опыта не много. Будем учиться вместе.

Выяснить, что представляет собой упомянутый юноша, отправилась делегация из двух прихожан. Через восемь дней они вернулись и привезли добрые вести.

Они увидели человека, который полон желания стать пастором. Он надеется продолжить свое образование, а пока готов отдать служению все силы. Решение было принято.

Пастор Джозеф Бервик прибыл пятого сентября. В тот же день мисс Клэй Ларсон начала преподавать в сельской школе. Первая проповедь была назначена на воскресенье, но будущий пастор решил, что до этого дня успеет познакомиться с некоторыми из прихожан.

Новый пастор, как и его предшественник, поселился в доме Уотли. Увидев высокого и красивого молодого человека, миссис Уотли подмигнула дочерям. Она немедленно пригласила пастора в гостиную, на чай.

— Уж на этот раз непременно, — вздохнув, пробормотала она.

Однако мистер Бервик не был настроен рассиживаться и, едва передохнув с дороги, отправился в путь, чтобы познакомиться с обитателями округи, которые теперь составляли его паству.

Он не чурался физической работы и охотно помог вдове Райдер нарубить дров, Джейсону Стерну — поставить изгородь, а сыновьям Грэхэмов — убрать сено.

Продолжая знакомиться с поселенцами, в четверг около четырех часов пополудни он верхом на лошади въехал на школьный двор, чтобы нанести визит учителю.

С небрежно перехваченными какой-то лентой волосами, Клэй стояла на коленях у заброшенной клумбы. Она выпалывала сорняки, и ее руки были перепачканы землей до самых локтей. Девушка была совершенно не готова к появлению гостей.

Она удивленно подняла на незнакомца глаза и откинула упавшую на лицо прядь — на щеке осталась грязная полоса.

— Я — пастор Бервик, — вежливо представился гость, спускаясь с лошади. — Ваш отец дома?

Клэй безмолвно покачала головой, размышляя, что сказать пастору о своем отце.

— А мать?

— Нет… здесь никого нет… я… — Она перевела дыхание и попыталась внести в разговор немного ясности: — Вы имеете в виду Дэвисов или Ларсонов?

Пастор, в свою очередь, смутился.

— Я говорю про учителя, кто бы он ни был. Я не знаю, как его зовут.

— Не его, а ее.

— Простите.

— Учитель… учитель уехал… — Клэй снова запнулась. — Он больше не живет здесь.

— Простите, — сказал пастор, — но, насколько я понимаю, дети посещают занятия.

— Да, они, то есть мы, занимаемся, — быстро ответила Клэй.

— Вы школьница?

Клэй поднялась, однако несмотря на то, что теперь она стояла во весь рост, это не произвело на пастора особого впечатления.

— Я, — внушительно сказала она, — учительница.

— Учительница! — Пастор покраснел. — Господи!.. Так, значит, я приехал повидаться с вами, а не с вашим отцом! То есть я опять говорю не то… Я хотел сказать, что приехал познакомиться с учителем.

Он смущенно усмехнулся.

— Не начать ли нам с начала?

Он сделал шаг назад, а потом с мальчишеской улыбкой снова приблизился к девушке.

— Добрый день, — сказал он, протягивая руку. — Я пастор Бервик, новый человек в ваших краях, вот наношу визиты моим прихожанам, знакомлюсь со всеми. Я знаю, что вы работаете учительницей в этой школе.

Клэй в нерешительности посмотрела на свою испачканную землей руку, но пастора это, похоже, нимало не смутило. Он крепко пожал руку девушке.

— Извините, — пробормотала она. — У меня грязные руки…

— Лицо тоже, — весело заметил пастор.

— Боже мой! — воскликнула Клэй, вспыхнув. Она поспешно потерла рукой щеку, но лишь размазала грязь.

Молодой человек рассмеялся и вытащил чистый носовой платок. Он сделал шаг вперед и, спросив: «Вы позволите?», ловко вытер ей щеку.

У Клэй перехватило дыхание. Она почувствовала, как громко стучит ее сердце. Ей казалось, что мистер Бервик тоже слышит этот стук.

— Как я уже сказал, я знакомлюсь со своими прихожанами. — Он убрал платок в карман. — Вы придете в церковь в воскресенье?

— О да, — прошептала Клэй, чувствуя, как у нее горят щеки, и проклиная себя за глупый ответ.

— Вы в самом деле учительница?

Она кивнула.

— Когда я ходил в школу, у нас не было таких учительниц.

Она заметила озорной огонек в его глазах и еще больше залилась краской.

— Значит, увидимся в воскресенье?

Она опять кивнула.

Он вскочил на лошадь и уже собрался уезжать, но внезапно повернул обратно.

— Вы не сказали, как вас зовут.

— Клэй. Клэй Ларсон.

— Мисс Клэй Ларсон?

— Мисс Клэй Ларсон.

— Как пишется ваше имя, Клэй? Никогда не встречал его раньше.

Клэй произнесла имя по буквам. Она так волновалась, что едва не перепутала буквы.

— Клэй, — задумчиво повторил он. — Какое необычное имя. Увидимся в воскресенье, мисс Ларсон.

Он помахал ей шляпой. Она смотрела ему вслед.

Так Клэй познакомилась с новым священником. Вскоре она обнаружила, что у нее появились проблемы, с которыми она не сталкивалась раньше. Впервые в жизни Клэй не могла сосредоточиться. В воскресенье она заметила, что не помнит, о чем была проповедь, поскольку все время думала о том, кто ее читал. Несмотря на это, Клэй не пропустила ни одного воскресного собрания.

Глава двадцать седьмая. Новый пастор, новый дом

Очень скоро новый священник, которого все называли пастором Джо, стал в округе своим человеком. Люди любили его за отзывчивость и готовность прийти на помощь.

— Это вам не какой-нибудь белоручка, — бывало, одобрительно говорил один сосед другому.

— Спину гнуть не боится, — немедленно откликался тот.

Но главной причиной их уважительного отношения были воскресные богослужения. Пастор Джо составил список гимнов, которые прихожане знали наизусть, и, выбирая песни для очередного собрания, обращался к этому списку. Время от времени он расширял репертуар, разучивая с людьми новые гимны, — слова он писал мелом на доске, которую позаимствовал в школе. У пастора Джо был красивый тенор, и прихожане охотно подпевали ему.

Его молитвы были не просто словами — они были горячими и искренними, а проповеди представляли собой подлинную кульминацию службы. Выбрав какой-либо отрывок из Библии, он комментировал его так мудро и просто, что прихожане каждый раз получали нужную им духовную пищу.

Эти проповеди с удовольствием слушали даже дети, и в один прекрасный день юный Клинт Грэхэм удивил родителей, заявив, что намерен стать священником.

Недовольной новым пастором осталась лишь миссис Уотли, но ее досада не имела никакого отношения к воскресным проповедям. Она из кожи вон лезла, чтобы заставить молодого жильца обратить внимание на своих дочерей — пусть сам выберет ту, что ему по душе, — однако мистер Бервик и не думал смотреть в их сторону.

Прихожане росли духовно, и их становилось все больше. Юный Вилли Ла Хэй не пропустил ни одной проповеди, и даже его отец, Зик Ла Хэй, порой выкраивал время, чтобы прийти в воскресенье на службу. Все отметили, что после смерти дочери он стал гораздо мягче. Марти нередко замечала, как его взгляд устремляется в сторону могильного холма за церковью, где появился украшенный резьбой крест с надписью: «Тесси Ла Хэй Витл и ее новорожденному сыну. Да упокоятся они с миром и да пребудут вовеки с Господом».

Прихожане часто и охотно приглашали пастора Джо в гости, ему были рады в каждом доме.