Пара сфинксов охраняла террасу в саду у восточного крыла. Адама охватило мрачное возбуждение. Негодяй скорее всего считает, что хорошо замел все следы. И это ему действительно удалось, он едва не ушел от возмездия.
Внезапно из дома вышел мужчина и стал торопливо спускаться по лестнице. Адам прикрыл рукой глаза от слепящего солнца. Что-то неуловимо знакомое почудилось ему в этой сухопарой фигуре, в лысине с окружавшим ее венчиком волос…
Преподобный Томас Шеппард!
Адам потрясенно замер. Одна Мэри знала, что Питерборн – преступник. Разве только Джозефин могла написать что-то плохое о Питерборне на той странице дневника, что Обедайя отдал Шеппарду. А может, Шеппард и есть преступник?
Отец Мэри поспешил к старой кляче, привязанной к дереву Адам натянул поводья, и его кобыла заплясала под ним. Сдерживая животное коленями, он смотрел, как священник садится в седло.
– Какого черта вы тут делаете?
– Сент-Шелдон, слава Всевышнему! Поторопитесь, нельзя терять ни минуты! Мои дочери в страшной опасности. – Шеппард дернул поводья, и кляча затрусила по дороге, потом перешла на рысь.
Дочери?
Охваченный дурными предчувствиями, Адам коснулся каблуками боков кобылы и нагнал Шеппарда.
– Мэри ничто не угрожает. Мои люди охраняют ее в гостинице.
– Думаю, вы ошибаетесь. – Лицо старого Шеппарда осунулось от тревоги. – Она доверяет этому демону. Он наверняка нашел способ выманить ее.
– Демону? Питерборну?
– Нет, хотя именно этот дьявол и задумал всю игру. Но сейчас мы ищем его приспешника. – Шеппард сжал губы и сразу стал так похож на Мэри.
– Ради всего святого, скажите же наконец, кого мы преследуем?
Глядя прямо перед собой, священник так тяжело вздохнул, что это, скорее, походило на мучительный стон.
– Виктора Габриэля.
Адам едва сдержался, чтобы не выругаться.
– Вы хотите сказать, что он заодно с этим старым развратником?
– Да. – Шеппард бросил взгляд на Адама. – Виктор – незаконнорожденный сын Питерборна. Как и я.
Адам посмотрел в полные муки серо-зеленые глаза Шеппарда. Глаза Питерборна. Черт возьми! В ярости он преградил путь Шеппарду.
– Ах ты, благочестивый обманщик! Откуда мне знать, можно ли тебе доверять? Тебе, который позволил Мэри обручиться с собственным дядей!
– Клянусь перед Богом, я об этом и не подозревал. Я только сегодня узнал, что мы с Виктором кровные братья, и оба – пешки в руках этого дьявола. – Голос Шеппарда дрогнул. – Я понимаю ваш гнев, ваша светлость. Но если вам дорога моя Мэри, вы сейчас поедете со мной.
– Объясните суть этого гнусного дела, – потребовал Адам.
– Год назад граф обнаружил, что болен оспой. Он написал завещание, оставив свое состояние мне. Когда я отказался от денег, он пришел в ярость, вызвал к себе Виктора и пообещал изменить завещание, при одном условии. – Шеппард замолчал. – Если Виктор женится на одной из моих дочерей.
– Вместо этого он отправится в тюрьму. Я позабочусь об этом.
– Вы еще не слышали главного. – Слеза покатилась по морщинистой щеке Шеппарда. – Граф раздобыл специальное разрешение для Виктора, который намерен воспользоваться им сегодня. Угрожая Джозефин, он заставит Мэри выйти за него замуж.
Страх обрушился на Адама, словно ледяной поток. Он не сумел защитить ее! Если бы он не разрушил ее веру в него, предложив любовную связь, если бы не заставил себя против воли предложить ей брак, она могла бы послушаться его и остаться в Лондоне. Теперь, когда он испугался любви, когда выбрал долг вместо ее сердца, он может потерять Мэри.
Он сжал гладкую рукоятку пистолета.
– Где этот дьявол?
Соленый запах моря витал в воздухе. Построенная из камня, как и весь замок, часовня сохранила на стенах остатки прекрасных фресок. С одной стороны от алтаря Христос сгорбился под тяжестью креста, с другой – архангел Гавриил явился Деве Марии.
Мэри вздрогнула, подумав, какой насмешкой выглядела сейчас именно эта фреска. Ветер задувал в щели, такой же холодный, как страх, охвативший ее душу.
Виктор расхаживал перед входом в помещение со сводчатым потолком, преграждая ей путь к бегству. Он был возбужден, и это лишь усиливало панику Мэри, парализовавшую ее волю, когда он вел ее по лестнице в часовню, где их ждал священник с круглым лицом. И прежде чем Мэри успела обратиться к нему за помощью, Виктор отослал его, приказав привести Джо.
Мэри твердила себе, что должна сохранять самообладание. Нельзя, чтобы страх лишил ее способности думать. У нее единственный выход – притвориться покорной мышкой. Заставить его поверить, что она безобидна, и постараться найти выход.
Не сводя с него настороженного взгляда, Мэри подошла к окну, словно хотела посмотреть на море. Ее пальцы коснулись обломка камня, лежащего на подоконнике.
– Не прикасайтесь к этому мусору, – сказал Виктор. – Вы запачкаете платье.
Сердце Мэри бешено колотилось. Зажав камень в руке, она повернулась и спрятала его в складках юбки.
– Прошу прощения, – покорно ответила она. – Я беспокоюсь о сестре. Почему она здесь? И когда я могу забрать ее домой?
– Очень скоро. – Виктор ухмыльнулся. – Как только мы с вами поженимся.
Мэри показалось, что она ослышалась.
– Зачем? Зачем вам принуждать меня выходить за вас замуж?
– Принуждать? Да я спасаю вас от бесчестья. – Какое-то странное удовлетворение прозвучало в его словах. – Вы можете отблагодарить меня, произнеся «согласна» в соответствующий момент.
– А если я не скажу?
– Скажете, поверьте мне.
Угроза в его голосе потрясла ее.
– Вы явно не понимаете серьезности поступка. Грешно давать ложную клятву перед Богом.
– Да пусть катятся к чертям все эти ваши религиозные бредни! Мне до смерти надоело притворяться святым. – Виктор поднял руку, сорвал священнический воротник-стойку, бросил его на пол и стал топтать ногами. – Преподобный Фабор сейчас вернется с вашей сестрой. И тогда мы начнем церемонию.
Мэри казалось, что она видит кошмарный сон. Она не узнавала этого коварного незнакомца с идеально красивыми чертами лица. Зачем ему понадобилось присоединяться к миссии отца и много месяцев изображать истово верующего дьякона? И почему он так стремится жениться именно на ней? Он сумасшедший?
Адам! Ах, Адам, любимый мой.
Но он не сможет услышать ее, нет у него этого дара. И сейчас он так далеко от нее, в доме Питерборна. Пройдут часы, прежде чем он вернется в гостиницу и, обнаружит ее исчезновение. И как теперь он найдет ее? Значит, она может рассчитывать только на себя.
Ее вспотевшая ладонь сжимала тяжелый камень, и Мэри гадала, сможет ли убить человека.
Она должна, и немедленно. Пока приспешник Виктора не вернулся с Джо, ведь тогда у нее будет два противника.
Она направилась к Виктору.
– Брак не может считаться законным без официального разрешения. И три воскресенья подряд следует объявлять о предстоящем бракосочетании.
– Это только для тех бедняг, у кого нет особого разрешения, нет денег, нет влияния.
На этот раз ее удивление было искренним.
– Но у вас нет ни того, ни другого.
– Пути Господни неисповедимы, как вы знаете. Вскоре у меня будет больше богатства и влияния, чем вы можете себе представить. – Виктор провел пальцем по ее губам. – И ты будешь моей женой, Мэри Шеппард. Мне давно нужно было соблазнить тебя и вынудить твоего отца согласиться на этот брак.
Он наклонился, словно собираясь поцеловать ее, и, почувствовав его горячее дыхание, Мэри едва справилась с приступом тошноты. Его прикосновение вызывало ужас.
С яростным криком она подняла камень и прицелилась ему в лицо. Его глаза сверкнули, он поднял руки, но поздно – камень врезался ему в нос.
Громкий вопль разнесся по часовне. Схватившись обеими руками за нос, он отшатнулся к стене и соскользнул на пол. А Мэри подхватила юбки и выбежала в дверь.
Дыхание клокотало в ее груди, когда она устремилась вниз по лестнице. Там, внизу, был холл, огромное гулкое пространство, усеянное осколками камней. Она остановилась, чтобы посмотреть в узкую щель окна. Нигде не было видно ни священника, ни Джо.
Сколько времени прошло с тех пор, как он отправился за Джо? Мэри не знала.
Джо! Джо, где ты? Откликнись!
Никакого ответа. Боже милостивый, ответа нет!
Мэри поспешила в прилегающую комнату охраны и вздрогнула, услышав шаги. Дрожащей рукой она схватила еще один камень и спряталась за колонной.