Вова встал, поставил тарелку в раковину и вышел в коридор. Настя вяло отправила кусок мяса в рот и нахмурилась. Господи, чего ж она так разошлась-то? Вова-то в чём виноват? В её жизни уж точно нет. А она уже обвинила его во всех грехах. Разве все люди подлые гады, как тот, что вытащил у неё из кармана кошелёк с деньгами в самом начале месяца? Нет, не все. Есть и хорошие, добрые, бескорыстные… Может, Вова как раз из таких?
Он вернулся на кухню с пластиковым пакетом, достал из него новый сифон, какие-то резинки, железки, и без слов полез раскручивать все крановое хозяйство.
Настя откинулась к стенке, разглядывая то, что ей было доступно — широкую спину, мускулистые ноги, обтянутые джинсами, — и с удивлением ощутила непреодолимое желание снова оказаться рядом с ним, снова вдохнуть запах его одеколона, мужской запах, который она совсем забыла…
Господи, совсем девка без мужика одичала! Настя обняла плечи руками, пытаясь успокоить взбунтовавшиеся гормоны, но в этой битве она была одна, Вова ей помогать не собирался. Наоборот, позвал из-под раковины:
— Насть, подай ключ на семнадцать.
Настя встала, чувствуя, как приятно кружится голова, и присела на корточки перед разложенными инструментами:
— Знала бы я, который из них на семнадцать… И который из них вообще ключ!
— Ну такой, вилкой с двумя клыками, — терпеливо пояснил Вова. — Там цифры на них стоят.
Настя хихикнула над «клыками» и выбрала один из ключей наугад. Оказалось — промахнулась. Вова высунулся из под раковины, возвращая ей ключ:
— Ну это ж на двенадцать…
Настя пожала плечами, неотрывно глядя на его большие руки, представляя, как они сжимают её грудь, лаская, как гладят её спину, скользят по всему телу… Вова неожиданно спросил:
— Что?
Настя очнулась и покрутила головой:
— Ничего. Не разбираюсь я в этих железках вообще!
— Это я уже понял, — проворчал Вова, находя нужный ключ с первого взгляда. — Помощник из тебя…
Он ловко и быстро поменял сифон, позакручивал всё, что требовало закрутки, и вылез из-под раковины, принимаясь за кран.
Настя прошлась по кухне, поёжилась под открытой форточкой, плотнее запахнулась в халат и решительно налила себе ещё одну рюмку. Страшно хотелось курить, и она почти украдкой вытащила сигарету из Вовиной пачки. Водка и сигарета в паре окончательно добили её отвыкшие от алкоголя тело и голову — Настины глаза перестали успевать за движениями, всё так красиво и медленно плыло перед ней, что она краем мозга поняла, что напилась.
Вова разогнулся над раковиной, пустил воду, проверил, не течёт ли сифон, закрыл кран и удовлетворённо кивнул сам себе. Повернулся к Насте:
— Ну все, кран готов!
Она улыбнулась и оторвалась от подоконника, хотела подойти к нему, чтобы поцеловать (из чистой благодарности, разумеется), но одурманенное алкоголем тело было иного мнения. Вова вовремя подхватил Настю, придержав за талию, и с насмешливой улыбкой сказал:
— Ты, я вижу, тоже уже готова!
Настя помотала головой:
— Просто расслабилась.
— Ну, это сразу заметно.
Его тёплые руки легко ласкали её спину, ненавязчиво, словно пробуя на ощупь податливое тело. Помолчав, Вова спросил:
— Может, тебе ещё что починить? Пока я в ударе…
— Почини меня, — тихонько попросила Настя, прижимаясь к нему. Вова покачал головой:
— Ну ты и напилась!
— И вовсе нет, — опять обиделась Настя, чувствуя, что он прав. Но не признаваться же в этом!
Он наклонился губами к её волосам, невесомо поцеловал в ухо и шепнул:
— Ты, конечно, очень сексуальная и всё такое…
Настя замерла, её тело требовало продолжения ласки, но Вова слегка отстранил её:
— Но с пьяными девушками я не сплю!
— А с трезвыми? — задала она идиотский вопрос. Вова снова усмехнулся:
— А с трезвыми — с большим удовольствием!
Настя кивнула:
— Окей, тогда приходи завтра! У меня ещё в ванной кран течёт…
Боже, что я говорю?! — ужаснулась та маленькая часть её мозга, что старательно сопротивлялась опьянению, и Настя решительно задавила этот бунт в зародыше. А Вова снова позволил рукам продолжить изучение её спины:
— Договорились! Если так же вкусно накормишь!
— Без проблем! — в таком состоянии для Насти проблем не существовало в принципе, и она прислонилась к Вовиной широкой груди. Ноги совсем не слушались её, и Вова это заметил:
— Давай-ка баиньки, Насть! Пошли, я тебя уложу.
— Я сама, — слабо воспротивилась она, но Вова не слушал возражений:
— Сама она… Давай без разговоров!
Настя подчинилась легко и даже с радостью. Сильные руки без усилия приподняли её, Вова пронёс её в комнату и усадил на кровать. Только в этот момент Настя почувствовала, как жутко устала… Голова сама собой потянулась к подушке, ноги завозились, забираясь под одеяло, и Вова помог ей укрыться:
— Все, спи, спокойной ночи.
Она только кивнула в ответ с закрытыми глазами и ощутила лёгкий поцелуй на щеке.
Глава 2
А потом наступило утро. Которое началось, как всегда, с Ленкиного вопля. Какой бы мирной соней ни была дочка, завтрак она требовала настойчиво и громко. Настя подняла голову с подушки и хотела встать, но со стоном упала обратно. Голова болела, аж раскалывалась на составные части, желудок с мученическим упорством заявлял о том, что с ним вчера плохо обошлись, и, ко всему прочему, конечности, как нижние, так и верхние, решили дружно и подло объявить забастовку. Настя застонала и была поддержана Ленкой, которая начала нервничать. Надо было как то вставать. Как — видно будет…
Настя, морщась и перебирая руками по краю кровати, кое-как подняла верхнюю часть туловища и спустила ноги на пол.
— Сейчас, лапочка моя… — прошептала она дочке. — Мама вчера сдурила немножко… Сейчас тебя накормлю…
Она по стеночке добралась до кухни, обвела взглядом вроде бы знакомое помещение. Сегодня ей было незнакомо все на свете… Впрочем, вчера на кухне был бардак! Во всяком случае, посуду она не мыла. Значит, Вова? Вот неугомонный! Инструменты сложил ровненько у раковины, посуду помыл, ладно, так он ещё и противень отдраил из-под отбивных! Дверь за собой тихонечко закрыл. Господи, где таких мужиков делают? Штучное производство, небось, по каким-нибудь шведским технологиям…
Настя на полном автомате приготовила Ленке бутылочку, отнесла в кроватку, подождала, пока глазёнки не начнут сонно закрываться, и вернулась на кухню. Шесть утра. Выпить крепкий, привезённый вчера Вовой кофе, выкурить сигарету и сходить поработать…
Сигарету?! Настя обернулась от плиты. Пачка «Ротманса» лежала посреди стола, на видном месте. Видно, Вова вчера забыл. Ничего, придет сегодня, заберёт… Ах да, точно, она же с пьяной головы просила его починить кран в ванной и себя заодно! Ну вот, небось подумал бог знает что!
Настя покраснела от одной мысли о своих вчерашних безобразиях. Она ж не такая, блин! Совсем разошлась от четырёх рюмок. Надо будет извиниться сегодня. Если, конечно, Вова придёт.
Кофе слегка разбудил её. Настя достала сигарету из пачки, закурила дрожащими руками. Взгляд её упал на холодильник. Не веря своим глазам, она встала, подошла поближе, прочитала записку, придавленную магнетом: «Доброе утро, если голова болит — в холодильнике пиво. До вечера. Сантехник» и смеющийся смайлик. Настя против воли улыбнулась. Даже писульку оставил, заботливый какой! Интересно только одно — что он тут забыл? Неужели, не женат? Или с женой поссорился?
Да, скорее всего, грустно вздохнула Настя. Такой мужик и совершенно свободен — так не бывает.
Она допила кофе, затушила окурок в пепельнице и пошла проверить детей. Оба сопели, беззаботно разметавшись под одеялами. Настя быстро оделась, зашвырнув сиреневую разлетайку в шкаф, и вышла из квартиры, неслышно закрыв дверь.
На улице было прохладно, но для зимы совсем тепло. Ночью снег превратился в дождь, и сугробы почти растаяли. Настя поскребла метлой, разгоняя остатки грязного снега, набрала песка в баке и всё-таки посыпала, на всякий случай. В такие дни делать ей было практически нечего, и она с чистой совестью вернулась домой. Дети ещё спали, и Артёмку пришлось будить, чтобы не опоздал. Они рысцой пробежались до садика в соседнем дворе, и Настя поспешила домой. Ленка скоро проснётся, и свитер надо заканчивать, осталось три дня до срока, а у неё ещё рукава даже не начаты.