Джанет Оак - Любовь приходит домой

– О- Это обязательно? – запротестовал Дэк.

– Я буду здесь, когда вы вернетесь домой, – напомнилаему Белинда.

– Дэвиду остался последний год, – сообщила ей Кейт. –Он наш ученый. Ему больше всех нравится учиться в школе.

Мне никогда не приходится упрашивать его вставать утром, –с гордым видом закончила она.

– А чем он собирается заниматься? – спросила Белинда.

– Он еще не решил, но хочет продолжить образование.

– Молодец, – кивнула Белинда.

Она была довольна Дэвидом и счастлива за Кейт. Онипопрощались, и Белинда села за стол с Марти и Кларком,которые еще пили кофе.

– Наверное, ты ужасно устала- – заметила Марти, нежнокасаясь щеки дочери.

– Да. Потому что сильно волновалась, я думаю. В поездея совершенно не могла спать. Он всю ночь скрипел и громыхал. Но, видимо, я не могла уснуть потому, что все время думала о возвращении домой.

Марти взяла Белинду за руку и тихонько ее сжала. Ее глазанаполнились слезами.

– Если бы я знала, что ты приедешь, – призналась она, –я бы тоже не смогла заснуть.

Кларк тихо рассмеялся.

– Это правда, – согласился он, глубокомысленно кивая.

Белинда подумала, что не зря решила сделать родителямсюрприз.

– Арни хорошо выглядит, – сказала Белинда. – Дажелучше, чем до моего отъезда.

Марти кивнула.

– Да, он наконец решил проблемы и поборол горечь, –признала она. – А ведь отчаяние может состарить человекабыстрее, чем что-либо еще.

– Это правда, – подтвердил Кларк. – Он чуть в старикане превратился, и в такой короткий срок– Рука у Эйба выздоровела, – продолжала Марти. – Онауже совсем не кривая, какой была раньше. Да что там, никтобы не догадался, что с ней что-то не так- Даже не верится,что бык когда-то поднял его на рога. Мальчику потребовалось сделать три операции.

Марти покачала головой, и на ее лице отразилось, как тяжело ей это вспоминать.

– Три операции, чтобы ее выпрямить. Но оно того стоило.

Каждая из операций. Арни и сам это видит... Но тяжело дажевспомнить, как он мучился, прежде чем разрешить Эйбу лечьпод нож хирурга– Я рада, что он в конце концов решился, – заметила Белинда.

– Хочешь еще кофе? – вдруг спросила Марти.

– Нет. Нет, спасибо. Я и так много выпила, – тихо рассмеялась Белинда. – Мы с тетей Вирджи чаще пьем чай.

Я немного отвыкла от кофе.

– Что ж, я могу заварить чай, – сказала Марти, вскакивая со стула.

– Мама, – быстро сказала девушка и протянула руку,чтобы ее удержать, – я не хочу чаю. С тех пор, как я вошлав дверь, я все время ем и пью. Через шесть недель я не смогусдвинуться с места, если...

Белинда замолчала. Глаза Марти затуманила печаль.

– Шесть недель, значит? – медленно повторила она.

Белинда кивнула. Она вертела в руках кружку.

– Я так и думала, – сказала Марти и вяло отставилачашку.

– Понимаешь... Просто я не представляю, как брошу тетюВирджи одну, – начала Белинда, почувствовав, что требуется объяснение. – Она... она так одинока. У нее никого нет...

Родные не могут о ней позаботиться. Внуки живут во Франции, они заняты собственной жизнью, и ей так тоскливо- Я вижу это по ее глазам. Я... я...

Белинда запнулась и замолчала.

– Ну конечно, – заметил Кларк, коснувшись руки дочери.

– А у тебя в городе есть... есть друг? – спросила Марти.

Белинда улыбнулась, но покачала головой.

– Знаешь, – медленно сказала Марти, – мне было былегче, если бы он у тебя был. Я имею в виду... Так было былучше. Потому что сейчас ты кажешься мне очень одинокой.

Белинду удивило замечание матери, но она все поняла.

– Мама, я пока не старая дева, – с улыбкой успокоила онамать.

– Что ж, – ответила Марти, – и все-таки ты не молодеешь. Другие девушки...

Но она остановилась. Белинда знала, что ее сестры вышлизамуж, когда были намного моложе ее.

– Никто не говорит, что всем непременно нужно обзаводиться семьей, – быстро исправилась Марти. – Каждый самрешает для себя.

Белинда кивнула.

– Не то чтобы я так хотела, чтобы ты вышла замуж. Просто я боюсь, что ты останешься одна и будешь мучиться отодиночества... Ты понимаешь?

Белинда опять кивнула. Марти наклонилась и погладилаее руку, которую сжимал Кларк:

– Ты чувствуешь себя одинокой?

Белинду удивил этот вопрос. Она ответила не сразу, в горлестоял ком. Заморгав, прогоняя слезы, она медленно кивнула.

– Иногда, – призналась она, опустив голову, – иногда я чувствую себя ужасно одинокой. Я бы приехала домой немедленно, если бы не знала, что это неправильно.

Белинда подняла глаза и посмотрела сначала на мать, а потом на отца. Их глаза тоже увлажнились. Марти снова погладила ее по руке:

– Ну, ты сама знаешь, как поступить... Ты в любой момент можешь вернуться домой... в любой момент, как толькозахочешь.

Белинда стала суетливо искать носовой платок.

– Я знаю, – кивнула она. – И эта мысль помогает мнев тяжелые минуты. Спасибо... спасибо вам обоим.

Секунду они смотрели друг на друга, а потом Марти встала из-за стола.

– Думаю, тебе лучше лечь в постель, пока ты не свалиласьсо стула, – предложила она. – Мы с папой и так долго тебяпродержали. Необязательно обсуждать все сегодня. На разговоры у нас еще шесть недель.

– Нужно отнести что-нибудь наверх? – спросил Кларк,поднимаясь из-за стола.

– Люк отнес мой чемодан, – ответила Белинда.

– Ну, тогда иди, – сказала Марти. – Комната готова.

Я вытирала там пыль и вытряхивала покрывала на прошлойнеделе. А я пока положу в раковину чашки. Мы с папой тожескоро ляжем спать.

Белинда поцеловала родителей и поднялась по знакомымступенькам в свою комнату. Дверь была приоткрыта, и в ногах кровати стоял чемодан. Она вошла в комнату и огляделась. Незамысловатое убранство. На кровати лежит то самоепокрывало, которое она так хорошо помнила. Подходящие поцвету занавески на окнах слегка покачивались в такт легкимдуновениям ночного ветерка. На простом деревянном полуразбросаны плетеные коврики, оживляющие обстановку. Белинда подумала, что когда-то эта спальня казалась ей самойкрасивой комнатой в мире. Она и сейчас считала ее особенной, уютной. Улыбаясь, девушка подошла к кровати, откинула одеяло и взбила подушку. В этой постели она будет спать,как ребенок. Белинда зевнула и решила перед сном вынутьвещи из чемодана. Но прошло три года, и кровать словно нехотела принимать незнакомого человека. Хотя она очень устала, часы на первом этаже пробили дважды, прежде чем Белинда наконец забыла о том, что происходило днем, и погрузилась в сон.

Белинда проснулась, заслышав крики петухов, мычание коров и гомон птичьего двора. Шум ей не мешал. Но она не хотелатерять драгоценное время, лежа в кровати.

Она откинула одеяло и встала, собираясьбыстро умыться, а потом выбрать платье,которое наденет сегодня. Но, когда Белинда вытянула ногу, чтобы надеть тапочку, онавспомнила, что в доме нет ванной. Придетсясначала одеться. Умоется она в кухне, а еслизахочет принять ванну, нужно натаскать и подогреть воду.

Белинда подошла к шкафу, чтобы выбрать одно из платьев, которые оставиладома, когда уезжала на Запад. Она надеялась найти какое-нибудь безыскусное, простое платье, подходящее для фермы. Вместогородских нарядов из шелка и атласа онабудет носить платья из ситца и бумажнойткани. Белинда сразу заметила любимое голубое. Она радостно потянулась к нему, но потом растерянно уставиласьна свой выбор. «Почему оно... такое простое, такое детское? Словно оно предназначено для маленькой девочки, –с изумлением думала она. – Нет, я, конечно... конечно, быланамного старше, когда уехала с фермы. Ведь прошло всеготри года- – рассуждала она про себя. – Неужели я правданосила... столь безвкусные наряды до того, как попалав Бостон?»

Белинда грустно повесила платье обратно в шкаф и достала еще одно. Глядя на него, она изумилась еще больше. Онаперебрала все платья в шкафу. «Здесь нет ни одного подходящего- – решила она. – Что же носят Кейт и Эбби? –спрашивала себя Белинда. – Неужели они тоже выглядят...

старомодно? Почему я не замечала этого раньше?» Онавспомнила, как Кейт выглядела вчера за ужином. Да, она былаодета в очень простое деревенское платье, похожее на то, чтобыло на Марти. Белинда никогда не задумывалась об этомраньше – хоть эти наряды были однообразными и старомодными, они ничем не отличались от тех, что носили другие женщины ее родного городка. «Впрочем, Эбби надевает яркиеплатья, они выглядят более привлекательными и изысканными», – размышляла Белинда. Но даже Эбби, которая считалась модницей, с точки зрения бостонских дам, совершенно не подходила под это определение.