Ханна Оренстейн - Любовь с первого лайка

– До свидания, Элайза, – тихо говорит он. – Я с тобой свяжусь.

Сегодня четверг. Свадьба у меня через девять дней. С Блейком в «Старбаксе» мы говорили полторы недели назад, полторы недели я провела на нервах. У меня на повестке письма и мейлы от Роя, нашего хозяина, по поводу того, будем или не будем мы продлевать аренду, и предсвадебная суматоха, от которой меня по-настоящему тошнит, а еще я не захожу в «Золотые годы», чтобы не встречаться с Раджем, потому что не знаю, как разговаривать с ним, выказывая уважение, которого он заслуживает, пока жду ответа от Блейка. Романтическая ситуация слишком сложна. Я на цыпочках хожу вокруг Софи и Джесс, я избегают родительских звонков, потому что не могу говорить о магазине или финансах нашей компании так, чтобы у меня немедленно не появлялся комок в горле. Мои посты в Инстаграме становятся все отчаяннее в надежде выжать хоть какие-то продажи. Я дошла до того, что готова была бы позировать голышом, прикрыв стратегические места бриллиантами, если бы это помогло их продать. Прикрывая тылы, я по-прежнему делаю в Инстаграме вид, что свадьба состоится. Если нужно будет ее отменить, я это сделаю – но операцию я сверну не раньше, чем потребуется.

Пришло время «счастливого часа», но у меня нет сил тащиться в кафе «Банна» в Бушвике пить эфиопскую сангрию, или к Отто в Ист-Вилледж на коктейли тики с крошечными зонтиками. Я пишу Кармен, что я никакая и осилю только что-нибудь поблизости.

«Давай куплю тебе выпить в отеле «Дельмано», – пишет Кармен.

«Это лишнее», – пишу я.

«Отблагодаришь, устроив открытый бар на свадьбе», – шутит Кармен.

«Плюнь три раза», – отвечаю я.

Отель «Дельмано» – это бар в Уильямсбурге, в котором я регулярно устраивала первые свидания. В меню у них впечатляющее разнообразие коктейлей, в которые входят всякие штуки типа зеленого шартреза, какао, юдзу и свекольного сока. Яркие розово-голубые стены художественно состарены, а резная деревянная барная стойка – самая элегантная вещь в округе. Важнее всего, однако, то, что он в пяти минутах ходьбы от моего дома. Мы с Кармен встречаемся после работы и немедленно заказываем столько коктейлей и устриц, что каждый дюйм столика оказывается заставлен.

– Есть новости от Блейка? – спрашивает Кармен, когда уходит официант.

Я скорбно качаю головой.

– Пока ничего определенного. Я ему пару дней назад написала, чтобы напомнить о себе, но он не ответил.

– Эх, – говорит Кармен.

Больше тут сказать нечего. «Эх», в общем, описывает ситуацию полностью.

– Есть новости от Раджа? – спрашиваю я.

– Ты что, до сих пор с ним не поговорила? – спрашивает Кармен, сползая на стуле.

Я снова качаю головой.

– С той ночи, как он остался у меня, нет.

– Элайза, да ладно, серьезно?

Я издаю стон.

– Все сложно!

Я никогда не понимала, как можно испытывать чувства сразу к двоим – я думала, что так бывает только в слащавых ромкомах, шоу «Холостяк» и у людей в открытых отношениях. Но в последнее время я поняла, что мне могут быть нужны двое мужчин одновременно, по разным причинам; и меня это не радует. Как только я позволила себе это признать, моя влюбленность в Раджа расцвела пышным цветом. Душить ее в себе, пока я жду ответа от Блейка, довольно мучительно.

– Я не хочу играть с чувствами Раджа, понимаешь? – говорю я Кармен. – Я чувствую себя дурой, что его поцеловала, когда он не захотел меня целовать в ответ. Он, в общем, сказал, что я ему нравлюсь, но я отношусь к нему не так, как он того заслуживает. С моей стороны будет жестоко переживать у него на глазах по поводу Блейка. А сейчас я могу думать только о том, что жду ответа от Блейка, так что…

Она прикусывает губу и смотрит на меня с сочувствием. Я знаю, она постоянно разговаривает с Раджем, потому что они вместе работают.

– У него все нормально, когда дело касается работы, но он, не знаю, какой-то подавленный, – говорит она. – Я его, конечно, не так хорошо знаю, как ты, но кажется, что он сам не свой.

– Бедный парень, – говорю я.

– Бедный, – откликается она. И, помолчав, продолжает: – Он тебе нравится?

– Конечно, нравится, – автоматически отзываюсь я. – Я бы выбрала его, если бы могла, но, по-моему, я должна дать Блейку шанс, раз уж я его попросила. Я типа не могу рассматривать Раджа всерьез, пока не пойму, что происходит с Блейком – не потому, что оставила Раджа на всякий случай, просто я уже вроде как занята.

– То есть ты остановилась на Блейке, но если нет, то предпочла бы встречаться с Раджем? – спрашивает Кармен.

Возвращается официант с нашими напитками и устрицами, и я благодарна за эту паузу. Мы чокаемся, отпиваем из своих бокалов и всасываем по устрице.

– Ну! – нажимает Кармен, когда становится ясно, что я уклоняюсь от ответа.

Я издаю стон. В школе, когда не получалось заснуть, я лежала ночами и представляла, какой будет моя жизнь, когда я повзрослею. Я пыталась представить, как мое лицо изменится и станет взрослым; мечтала о дорогих украшениях, которые наконец смогу себе позволить; считала само собой разумеющимся, что у меня когда-нибудь будут работа и муж, просто потому что так бывает у взрослых. До «Украшений Бруклина» было еще далеко. Но я знала, что хочу, чтобы у меня была офигенная карьера – я хотела чего-то значимого и воодушевляющего, вокруг чего можно построить свою жизнь. Но дальше все было укрыто туманом.

Иногда я занимала высокий пост в компании из «списка 500» журнала Fortune и была замужем за человеком, который носит костюм и живет в пентхаусе в Нью-Йорке или Лондоне. Или зарабатывала сама, а муж мой был учителем в школе или отцом-домохозяйкой, и мы жили в прелестном домике с садом в пригороде. Были мечты, в которых я становилась голливудским стилистом, безумно влюбленной в сексуального гитариста, который поет мне песни на ковре из овчины перед ревущим камином, когда мы уезжаем на выходные в наш дом в горах. Было не важно, что именно меня ждало в будущем, потому что каждый перелив фантазии казался правильным. В те бессонные ночи мне никогда не приходило в голову, что когда-нибудь мне будет сложно понять, какой выбор надо сделать.

Дело в том, что я наконец выросла. Пришло время выбирать, каким будет будущее. А я не знаю, что делать.

Я полагалась на то, что Блейк согласится на спектакль со свадьбой и это будет лучшим выбором, но будет ли? Не будет ли мне в итоге лучше, если я приму свои чувства к Раджу? Или нужно на время забыть о своей личной жизни и плюнуть на «Украшения Бруклина», потому что за углом ждет что-то еще более прекрасное? Многие предприниматели в первый раз терпят крах. Может, все, что мне нужно, – это залечь на дно на пару лет, а потом вернуться с безупречным, толковым бизнес-планом новой компании. Хотела бы я, чтобы можно было просмотреть жизнь на ускоренной перемотке, чтобы понять, какой выбор принесет мне больше счастья, но этого сделать никак нельзя.

Я хочу быть женщиной, которая живет именно так, как хочет, независимо от того, с кем она (или есть ли у нее кто-то вообще) – как Хелен. Но я достаточно знаю о жизни, чтобы понимать, что выбор кого-то из этих двоих мужчин или любого другого мужчины наложит существенный отпечаток на мою жизнь. Если я в итоге окажусь с Блейком, наши отношения будут сосредоточены на наших совместных амбициях. Если выберу Раджа, жизнь скорее всего будет более упорядочена: работа будет работой, а нам останется свой мир, вне ее, где мы будем вместе.

Я думаю, можно ли объяснить все это Кармен, но, боюсь, она не поймет. Мы об этом спорили годами: она верит, что все происходит не просто так и что у вселенной на каждого есть план. Мне это кажется чушью. Я думаю, что с хорошими людьми может случаться плохое, и наоборот, и что единственный план в жизни, который имеет значение, я создаю сама. Я не хочу высидеть еще один разговор, во время которого Кармен меня будет убеждать, что светлая полоса не за горами, а я знаю, что совсем не обязательно. Каждый делает свой выбор, понимает он это или нет.

– Я хочу Раджа, – в конце концов говорю я. – Но я теперь не знаю, возможно ли это. Я все испортила. И я пойму, если он откажется.

Каждый раз, когда я задумываюсь об этом, мне становится жарко, и я чувствую, как на шее стучит пульс. Я прикладываю тыльную сторону ладони ко лбу; он горячий.

Кармен откидывается на стуле, задумчиво всасывая устрицу.