Ариана Ди - Любовь садиста

Потому что не получится развлечься и забыть, как с другими. И тут не совесть вопит, а здравый смысл. Естественно, Виола не ангел в чистом виде, она повзрослеет, обабится и перестанет быть такой невинной. Возможно, она уже сейчас гниет изнутри, прикрываясь милой внешностью.

Я никогда не утверждал, что ненавижу всех представительниц прекрасного пола, нет. Садистские наклонности тоже не результат извращенного мировоззрения. Я обожал свою бабушку, уважаю многих дам, которые добились успеха, знаю достаточно интересных собеседниц. Но у всех них есть вторая сторона, иная суть, которая сводит на нет все близкие отношения. Поэтому могу с уверенностью заявить, что женщин трудно раскусить. Они очень умело прячут свои пороки, с годами я мастерски научился выковыривать самые потаенные из них — это доставляет мне незабываемое удовольствие.

Все, чего я хочу — это честность. Ты можешь быть последней бл*дью, и я по-человечески отнесусь к тебе. Но не смей притворяться верной женой, потому что в таком случае я размажу тебя. И не скажешь ведь, что все женщины шлюхи и лицемерки, но доверия у меня к ним нет. Слишком они сложные и непредсказуемые, чтобы строить с ними счастье до гробовой доски. Нет уж, эти сказки не по мне, так что крошка Виола в пролете. Разгадывать ее было бы увлекательно, но пусть этим займется кто-нибудь другой.

К сожалению, я не в состоянии оказаться от короткого удовольствия попробовать пухлые губы на вкус и тем самым оставить свой след на ней.

Наклоняюсь, придерживая девчонку за затылок, чтобы не уворачивалась. Но неожиданно она сама тянется вперед, поэтому ослабляю давление и…Черт! Что за…!

Виола резко наклоняется и вцепляется зубами в мою ладонь, что удерживала ее руки. Больно, сука!

— Сдурела?! — дергаю паршивку за волосы, и она освобождает мою конечность.

Охренеть. До крови прокусила.

Пользуюсь сложившейся суетой и все-таки целую Виолу. Она не успевает ничего сообразить, я быстро отстраняюсь, но перед этим успеваю пройтись языком по мягким губам.

Я позвонил нескольким старым знакомым, чтобы пробить инфу о Виоле, но глухо. Одни не ответили, другие ссылались на занятость. Я и деньги предлагал за срочность, но кому они нужны без авторитета. Раньше эти люди костьми ложились, чтобы угодить, а теперь не выгодно мне помогать, так как услуга за услугу в моем случае больше не действует.

Надежду дал только Сарик, бывший мент, который мог попытаться по своим старым каналам достать адрес. Если не он, то придется обращаться к Жене, а этого я хотел меньше всего. Мы, конечно, разошлись на нейтральной ноте, но осадок в виде чувства вины остался. Он даже в тюрьму вместе со Степкой приходил два раза, потом уехал на реабилитацию и посылки передавал, но по итогу откололся. Как-то само собой получилось, что мы больше года не общались, хотя подобный исход был очевиден. И я думал, что на нашу дружбу повлияла та передряга, после которой я загремел на нары, а Жека на больничную койку. Но сейчас уверен, что дело в Виоле. Он знал о беременности и молчал, встал на ее сторону, забыв о моем существовании.

Но ничего, я напомню.

Степа очень удачно никому не сообщил, что я выхожу по УДО.

***

В колонии к монотонному течению времени привыкаешь быстро, но стоило выйти и окунуться в повседневную суету — словленный когда-то дзен пропал. Или это из-за подлости Виолы? Я был вполне спокоен, пока не узнал о том, что стал отцом.

Охренеть просто.

Я не понимал, что чувствую к ребенку, которого еще даже не видел, но отказываться от него не собирался. Она не имела права скрывать такое.

Пиликнул телефон, я быстро прочитал короткое сообщение и облегченно выдохнул. Попалась. Взял машину Степы и поспешил по указанному адресу. Долгая дорога давала достаточно времени подумать о том, что предпринять дальше. Но как бы я ни выстраивал мысленный диалог с Виолой, все могла пойти по совсем другому сценарию. Какая будет реакция на мое появление? Что скажет? Как станет оправдываться…Хотя она скорей пошлет меня к черту.

Я припарковался на расстоянии от нужного подъезда, чтобы сразу не привлечь к себе внимание. Решил подождать, вдруг Ви выйдет в магазин или на прогулку. Я хотел понаблюдать за ней со стороны, подготовиться, прежде чем увидеться лицом к лицу. Это будет мое преимущество.

Но спустя два часа нервного ожидания, она так и не появилась. Я вышел на улицу и на автомате достал сигарету, но быстро опомнился — пятая за утро. От переизбытка никотина уже тошнит, да и нехорошо являться к ребенку в прокуренной одежде.

И без подарка. Вот идиот! Надо было что-нибудь купить. Оглядываюсь в поисках детского магазина, но откуда ему взяться в обычном жилом дворе. Пришлось включать навигатор и ехать в центр этого сраного захолустья. И чего Виоле в Питере не сиделось, она же его обожала. Спасибо хоть на другой конец страны не переехала.

В отделе игрушек долго ходил среди полок и откровенно тупил. Я же до сих пор не знаю пол ребенка, да я вообще ничего о детях не знаю. Что им нравится в год? Он же, наверно, ни ходить, ни говорить не умеет, и не понимает еще ничего. Любая цветастая хрень должна сгодиться, но я почему-то не спешу с выбором и тщательно изучаю кубики, пирамидки и машинки. В итоге беру деревянную штуку с подвижными элементами, описание утверждает, что игра предназначена для детей от 0 до 3, значит, подойдет.

На выходе из магазина натыкаюсь взглядом на цветочный бутик. Нет. Обойдется мамочка. Я не мириться еду, скорей наоборот.

Удивительно, что еще недавно Виола была для меня чем-то недосягаемым и запретным. Я ведь и правда отпустил ее, оставив себе лишь жалкие воспоминания. Но теперь…Теперь знакомая темная муть поднималась из глубин души и отравляла все мое существо злостью. Внешне же я оставался спокойным и собранным. Главное, не сорваться.

В этот раз я не мешкал. Быстро припарковался и уверенным шагом направился к дому. Выкинул все мысли из головы, обуздал эмоции, оставив лишь одну — предвкушение.

Первый этаж, второй, третий…Передо мной серая неприметная дверь. А за ней жизнь, которой я был лишен.

Накидываю капюшон, отстраняюсь максимально влево от глазка и с силой стучусь.

— Кто там? — знакомый голос бьет по нервам, но я держусь.

— Открывай.

Узнала? Судя по воцарившийся тишине, да. Секунды превращаются в минуту, мне хочется выматериться и повторить приказ, на языке крутятся угрозы. Но я все еще держусь.

Щелчок замка срывает мои предохранители к херам, сам берусь за ручку и дергаю бесполезный кусок металла на себя.

Виола стоит на пороге, бледная, испуганная, того и гляди расплачется. А я замер и глаз не могу отвести от ее лица.

Не изменилась. Совсем. Волосы все такие же длинные, кожа без изъянов, и взгляд этот, сука, оленячий.

— Проходи, — внезапно говорит и отходит в сторону.

Надо срочно привести мозги в порядок. Никаких сантиментов, никаких поблажек. Самое время вспомнить, что между нами гребаная пропасть. Передо мной больше не моя маленькая Ви, которую я сам себе придумал. Доверился. А кто же? Сейчас и узнаем.

Я захожу в крохотную прихожую, снимаю ботинки и передаю Виоле пакет с подарком. Она кивает и ставит его на пуфик. Условности соблюдены.

— Как назвала? — спокойно спрашиваю.

— Рустам.

Мальчик, значит. Не знаю, что должен чувствовать, но в душе ничего не всколыхнулось. Интереснее было другое.

— Рус в квадрате, получается.

Виола пожимает плечами и устремляет взгляд в дверной проем, напротив которого стоит.

— Если ты хочешь поговорить, то потом, — тихо произносит. — Не будем при ребенке.

— Что не будем? Устраивать разбор полетов? — с насмешкой уточняю и медленно подхожу ближе.

Девушка вся сжимается, на меня не смотрит. Правильно, ничего хорошего не увидит. В отличии от нее, моя внешность подпортилась. Да и характер тоже, хотя, казалось, куда уж больше! Как выяснилось, всегда есть к чему стремиться.

Один шаг и я в нескольких сантиметрах от Виолы. И в метре от собственного ребенка… Он сидит на пушистом ковре и играет с мячиками, которые светятся и звенят, когда он их трогает. Забавный, пухлощекий, темноволосый…Что еще сказать? А сделать что?

Обнять, поцеловать, взять на руки — в голове крутится множество вариантов, но нет. Не могу пока. Не готов. Это даже не растерянность, скорей нежелание что-то делать прямо сейчас.