Она многое взяла от своей матери, вот только глаза у девчушки были, как у него, светло-зелеными, а кожа, даже загорелая, казалась бледнее, чем была у покойной матери. Мать ее была красива и добра, и Арчи не обращал внимания на ее цыганское происхождение. Он полюбил ее, а она – его. Если б она не умерла во время родов, у них впереди было бы немало ночей, полных любви, после которых могли появиться на свет прекрасные сыновья.
Арчи бросил взгляд на Кутберта Эллиота, брата своей матери, который выехал ему навстречу, чтобы сообщить трагическую весть.
– Там, внизу, всадники-мужчины. И с ними паренек, – сказал Арчи дяде. – Это, скорее всего, они.
Кутберт кивнул. Его худое лицо под стальным шлемом было мрачным.
– Да, скачут от башни Рукхоуп, как я тебе и говорил. Это люди графа Ангуса[2], который недавно поддержал нашего молодого короля Якова[3] в его притязаниях на трон. А вон тот юноша среди них – молодой мастер Уильям Скотт[4]. Бедолага, сегодня он стал лэрдом[5] Рукхоупа. Эти ублюдки повесили его отца на рассвете.
– За то, что он украл у англичан двух коров? Правый боже! – Арчи печально покачал головой. – Повесить без суда такого уважаемого человека, как Алан Скотт, – поверить в это не могу!
– Какой жестокий способ вершить правосудие – повесить мужчину в пределах видимости его собственной крепости, чтобы жена и дети могли все это видеть через бойницы, – сказал Кутберт.
Арчи дрожал на холодном зимнем ветру, предвещавшем скорое появление снега. Однако не мороз его тревожил. В прошлом году, когда двух дорогих его сердцу сыновей повесили за набеги и кражу скота, он подумал, что теперь будет горевать вечно. После того как ужасная смерть настигла Алана Скотта, славного владельца Рукхоупа и его ближайшего побратима, скорбь Арчи опять была столь же остра и мучительна.
Не говоря ни слова, мужчина обнял свою маленькую дочурку и крепко прижал к себе. Он знал, что она пока не понимает его языка, но пусть не сомневается в том, что он сумеет уберечь ее от всех опасностей.
Девочка взглянула на отца и улыбнулась. Такая невинная, с чистой и доверчивой душой, подумал Арчи. Она еще не успела столкнуться с болью и несправедливостью этого мира. Он предпочел бы, чтобы она такой и оставалась, только прекрасно понимал, что вне зависимости от его желаний наивность и доверчивость скоро исчезнут из ее души. Горе отметило девочку своей печатью еще в утробе матери, наказав изуродованной ручкой.
Арчи улыбнулся дочери, и ее милое личико просияло. Горестная боль в сердце, которую он ощущал, чуть поутихла. А дочь уже смотрела в сторону долины – на юношу, ехавшего вдоль берега ручья, и тех, кто его пленили.
Арчи вздохнул. Тамсина, возможно, наполовину и цыганка, но других детей у него больше не осталось, и он должен о ней по-отцовски заботиться. Братья, которых ей не суждено было узнать, погибли, а их мать, его первая жена, давным-давно умерла. Шесть лет назад скончалась и мать Тамсины, прожив со своим мужем только год. Поскольку Мертон-Ригг должен был отойти сыновьям, а его новорожденную дочь согласились растить цыгане, Арчи не испытывал потребности искать себе очередную жену.
Но потом его жизнь изменилась самым трагическим образом. Оба его сына теперь мертвы. Все, что у него осталось, – маленькая дочь-полукровка, к тому же калека, которая даже не говорит по-шотландски.
– Сорвиголова из Рукхоупа был лучшим скотокрадом на всем шотландском Приграничье, – произнес Кутберт, напомнив племяннику о своем присутствии.
Арчи взглянул на дядю.
– Да, – согласился Арчи. – Я буду оплакивать его, как родного брата.
– Граф Ангус и его люди совершили черное дело. А вот там, видишь, его приятель Малис Гамильтон… Вьется стервятником вокруг парня, – хмыкнул Кутберт. – Этот бастард приходится единокровным братом графу Аррану[6], регенту, поэтому возомнил себя выше самого короля. Ха-ха…
Арчи нахмурился, наблюдая за человеком, который вел за поводья лошадь с восседающим в седле Уильямом Скоттом через ущелье. С неба повалила снежная крупа. Стало хуже видно, однако Арчи обратил внимание на гордую осанку юноши. Тот поднял голову, подставив лицо падающему снегу. Его темные длинные волосы развевались на ветру.
– Уильяму нет еще и тринадцати, но только посмотри на него, – сказал Арчи. – Этот парень держится на лошади так же уверенно, как любой сорвиголова из Приграничья, словно совсем не боится этих мерзавцев, словно может с любым из них совладать. Он очень похож на своего отца. Ты не знаешь, куда они его везут?
– Ангус решил сделать его заложником короны, чтобы добиться послушания всего клана Скоттов.
Арчи вздохнул.
– Бедолага. Что с ним теперь будет? Храни Господь Уильяма и его матушку. Леди Эмма сегодня лишилась не только своего супруга, но и старшего сына.
– Однако даже в своем горе она не забыла о вашей дружбе и послала гонца в Мертон-Ригг предупредить о случившемся. Я тебе говорил, что Малис Гамильтон дал ей четыре золотые монеты в качестве компенсации за смерть мужа – по одной ей и каждому из ее детей?
– И они еще имеют наглость называть негодяями нас, – покачал головой Арчи. – Но ты же видишь, что Вилли Скотту уже сейчас не занимать храбрости. А со временем из него вырастет статный, красивый смельчак, как и его отец.
– Я слышал, его собираются сделать приближенным короля Якова. Такова воля графа Ангуса. Он считает, что лэрды Приграничья будут сговорчивей, если кто-то из их сыновей-заложников окажется в свите монарха. Уильяма Скотта обучат при дворе красноречию. Он научится писать, танцевать, начнет одеваться в шелка и кружева. Он забудет о своем роде приграничных сорвиголов, о том, что его отцом был сам Алан Скотт из Рукхоупа.
– Этот не забудет! – жестко возразил Арчи. – Когда мальчик возмужает, Гамильтону и Ангусу придется ездить, постоянно оглядываясь. Они еще пожалеют о содеянном ими сегодня.
– Надеюсь, – сказал Кутберт, берясь за уздечку. – А сейчас будет лучше поскорей отвезти твою Тамсину домой. Там нас ждут горячий очаг, моя матушка и приготовленное ею превосходное тушеное мясо. Хотя, признаться, она беспокоится, придется ли по вкусу ее стряпня твоей маленькой дочке. Кто его знает, что привыкли есть «египтяне»!
Арчи увидел, что Уильям Скотт повернул голову в их сторону, и сделал приветственный жест рукой. В его горле будто образовался тугой ком. Несмотря на снежную пелену и немалое расстояние между ними, паренек, похоже, узнал приятеля своего отца и поднял руку в ответном приветствии.
– Отважный парень, – пробормотал Арчи. – Но дурак! Что же теперь будет с моей девочкой?
– Ты о чем? – не понял его Кутберт.
– В начале этого года мы обсуждали с Аланом женитьбу его сына на моей дочурке. Я пообещал забрать ее у цыганской родни. Мы оба считали, что они будут хорошей парой. Я сказал ему…
Голос его дрогнул.
Арчи вспомнил своего друга, высокого, темноволосого, худощавого и гибкого, как кнут, хитрого конокрада и отчаянного сорвиголову, преданного товарища, любящего мужа и отца.
– Я сказал ему, что Тамсина – пригожая девочка, из которой вырастет настоящая красавица, несмотря на руку с изъяном и текущую в ее жилах смешанную кровь.
– Ну да, это не главное, – взглянув на девчушку, согласился Кутберт.
– Как говорил Алан, достаточно того, что она из рода Армстронгов из Мертон-Ригга. Она может быть хоть троллем, похожим на меня…
Улыбнувшись, Арчи слегка покачал головой.
– Вы закрепили свой уговор насчет брака на бумаге?
– Нет, нашего слова нам тогда вполне хватало.
– Значит, сейчас никто не сможет подтвердить это соглашение. Считай, что ты лишился жениха для дочери, и лучше забудь об этом, Арчи. Скорее всего, больше ты парня никогда не увидишь.
Племянник вздохнул, понимая, что все его планы пошли прахом. Мужчина перевел взгляд с едущего на лошади Уильяма на маленькую девчушку, сидящую у него на коленях. Она тоже во все глаза смотрела на парня.
«Да, эти двое похожи друг на друга, словно брат и сестра, – подумал Арчи. – Оба темноволосые и стройные, гордые и сильные».
От таких мыслей у него на душе стало еще горше.
– Жаль… Это был бы крепкий союз, доведись нам соединить наших детей, – сказал он Кутберту.
– Верно, но теперь молодой лэрд Рукхоупа находится под опекой короны и будет расти при дворе. Книги его испортят, и он наберется всяческих глупых манер, – сокрушенно покачав головой, сказал дядя. – Найди своей дочери умелого разбойника, который будет угонять скот у англичан и позаботится о Мертон-Ригге, когда тебя не станет. Или найди себе жену, и пускай она родит тебе еще сыновей. Возможно, моя симпатичная кузина придется тебе по вкусу.