Я знала, по какой причине начала встречаться с Гейбом. Потому что он, хоть и отдаленно, внешне напоминал Рула. Темные волосы, синие глаза. Хоть он и был всегда чистенький и модный, чувствовалось в нем что-то озорное, и моя обычная сдержанность отступила. Но спустя несколько первых свиданий я поняла, что в Гейбе нет искорки. Я всегда искала что-то – или кого-то, – чего не могло быть. Гейб вел себя мило и вежливо, пока не осознал, что я не хочу физического сближения. Полгода – достаточно долгое время, чтобы успеть привязаться. Я это знала – но ничто не оправдывало странной навязчивости, которую демонстрировал Гейб теперь. Похоже, мне предстояло взвалить на плечи еще одно бремя.
А хотелось просто позабыть обо всем. Я натянула спортивные штаны, свернулась на кровати и включила телевизор. Эйден должна была вернуться с работы только после двух, так что я страдала в одиночестве. Конечно, молодой девушке следует проводить вечера в городе, развлекаться, перебирать телефоны друзей, с которыми можно провести в кои-то веки выпавший свободный вечер пятницы… но всего этого я была лишена, и оставалось только грустить. Недоставало только пары кошек и пинты мороженого для полноты картины. Досмотрев второй фильм и съев то, что принесли из китайской закусочной, я поклялась с головой окунуться в приключение, которое приготовила для нас назавтра Эйден, потому что я совсем отчаялась. Подруга была права: мне не хватало развлечений и позитива, и я заранее соглашалась с тем, что она придумала. Я заснула, наблюдая, как очередная придурковатая девица на экране делала себе фантастический макияж, потому что парень, в которого она влюбилась, не замечал, какая она красивая, если убрать очки и растрепанные волосы.
Я проснулась на следующее утро и обнаружила два поздравительных сообщения – от Рома и от папы. Как обычно, от мамы ни слова. Что характерно, от Марго тоже, и я с сожалением признала, что мне досадно. Решив приготовить завтрак, я отправилась на кухню. На столе стоял шикарный букет – но я вздрогнула, увидев имя на карточке. С Гейбом и впрямь пора было решать.
Эйден обычно вставала рано и каждое утро отправлялась на пробежку, вне зависимости от того, в котором часу накануне пришла с работы. Указав на цветы кружкой, подруга нахмурилась.
– Они лежали на крыльце, когда я вернулась.
– По-моему, пора обратиться в полицию.
– Если не ошибаюсь, у Гейба отец судья?
Я вздохнула.
– Да.
Избавиться от Гейба было сложнее, чем я думала.
– Хочешь, приготовлю завтрак?
Эйден покачала темной головой и возбужденно сверкнула глазами.
– Нет. Сегодня тебя ждет лучший день рождения в мире. Во-первых, мы сейчас пойдем в «Люсиль».
Я любила «Люсиль» – популярный креольский ресторан в Вашингтон-парк. Едва ли не единственное место за пределами Нового Орлеана, где готовили настоящие пышки.
– Ух ты, класс. Что еще в списке?
– Магазины.
Я поморщилась: ненавижу ходить по магазинам. На работе я носила дурацкую форму, а в остальное время дорогие модные шмотки, на которых настаивали родители. Мне ведь следовало одеваться, имея в виду ту работу, о которой я мечтаю, а не ту, которую имею. Как будто врачи не ходят в джинсах и футболке по выходным.
Увидев выражение моего лица, Эйден многозначительно ухмыльнулась.
– Нет, мы пойдем за покупками не как богатые девочки, а как обычные, нормальные студентки. В торговый центр, в мой любимый секонд-хенд, в один клевый винтажный магазинчик на Перл-стрит. И я не разрешу тебе, подружка, потратить больше пятидесяти баксов на одну вещь. Ни шпилек за двести долларов, ни кашемировых свитеров за пятьсот, ни брюк, которые шьют вручную слепые монахи в Андах. Давай побудем двумя обычными девчонками, которые тратят заработанные чаевые на всякое барахло.
А что, подумала я, и впрямь весело. Я никогда так не развлекалась.
– А потом, – продолжала Эйден, и ее глаза цвета виски драматически округлились, – пойдем в салон, сделаем прически и маникюр-педикюр. У одной девчонки в моей группе по химии такие классные волосы, целая грива, и она просто молится на этот салон. Прихорошимся, наденем нормальные шмотки и пообедаем в бразильском ресторанчике, где нам обеим давно хотелось побывать…
План был отличный, от начала до конца. Я уже собиралась крепко обнять Эйден в знак благодарности, но она вскинула руку.
– Я еще не закончила.
На минуту она скрылась в комнате и появилась с розовым конвертом.
– А сейчас ты возьмешь очень классный и по-настоящему необходимый подарок на день рождения и пойдешь со мной. Неважно куда. Просто пойдешь. Я заставлю тебя развлекаться, даже если сдохну в процессе.
Я с легкой дрожью открыла конверт, пытаясь угадать, на что намекала Эйден. Внутри оказалось что-то маленькое и блестящее, с первого взгляда похожее на кредитку. Прочитав поздравления на открытке, я осторожно сняла оберточную бумагу и ахнула.
– Эйд, я не смогу этим пользоваться…
Я увидела на карточке свою фотографию и дату рождения – только годом раньше. Водительские права штата Колорадо. Почти не отличимые от тех, что лежали у меня в бумажнике.
– Сможешь-сможешь. Ты двадцать лет была паинькой, и мне до тошноты надоело, что ты лезешь из кожи вон. Большинство девчонок твоего возраста развлекаются, ходят в клубы, целуются с парнями, спят с кем попало, закатывают бурные скандалы подругам… а ты, Шоу, ничего этого не делаешь. Сегодня ты возьмешь карточку, пойдешь со мной и будешь вести себя как любая молодая идиотка, которой стукнуло двадцать. Мы напьемся, наделаем глупостей и повеселимся – честное слово, ты это заслужила! Я не помню, когда ты в последний раз смеялась или улыбалась. Сохнешь, пытаясь вести себя вопреки своей природе, и я больше не могу стоять и смотреть, как ты мучаешься.
– Мне будет двадцать один в следующем году…
Не знаю, с чего я взяла, что это веский аргумент, ведь Эйден была абсолютно права. Но отчего-то эти слова сорвались у меня с языка.
Она тряхнула головой.
– Какая разница? Тебе двадцать, а ведешь себя на пятьдесят.
Я вздрогнула. Во время последней поездки в Бруксайд Рул сказал то же самое. Со вздохом вспомнив вчерашнюю решимость покориться планам Эйден, в кои-то веки отпустить тормоза, я заправила прядь волос за ухо и расправила плечи.
– Ладно.
Эйден подняла брови.
– Ладно?…
– Да. Я согласна. Начнем веселье и буйство.
Она взвизгнула так, что я чуть не оглохла, подбежала и обняла, едва не вышибив из меня дух.
– Поверь, Шоу, ты никогда не забудешь сегодняшний день.
И Эйден была права, потому что вечер этого дня оказался поистине судьбоносным.
Завтрак в ресторане себя оправдал: мы так наелись жареной вкуснятины, что, придя в торговый центр, сделали несколько кругов, просто чтобы растрястись. Я примерила миллион джинсов и в конце концов купила несколько пар, ухватилась за кроссовки, о которых всегда мечтала, но не решалась купить, потому что родители назвали бы их неприличными. Я грудой складывала футболки и топики. В секонд-хенде я обнаружила старомодную кожаную куртку и несколько рубашек с перламутровыми пуговицами, которые идеально смотрелись бы с новыми джинсами в обтяжку. В винтажном магазине чуть не сошла с ума, потому что буквально влюбилась в платья в стиле пятидесятых и шестидесятых. В некоторых я смотрелась совсем как героиня «Безумцев», а еще в двух – как Бетти Пейдж, только тоньше. Я купила ярко-синие туфли с перышками и блестками и круглую шляпку, которую, наверное, никогда не осмелилась бы надеть – только смотреть и восхищаться. А главное, мы с Эйден смеялись не умолкая, пока мерили одну вещь за другой. Как будто огромная тяжесть свалилась с моей груди. Мне было очень весело и досадно, что я совсем забыла, каково это.
В салоне мне покрыли ногти ярко-розовым лаком, и исключительно из озорства я попросила добавить маленькие черные звездочки. Это было круто и совсем не похоже на перламутровые бледные цвета, которые я обычно носила. Моя маникюрша щеголяла зелеными дредами и татуировкой на лбу, и я пришла в восторг, когда она улыбнулась и сказала, что одобряет мой выбор. В салоне царила веселая непринужденная атмосфера. В обычное время я бы чувствовала себя скованно, но все вокруг были такие внимательные и дружелюбные, что я расслабилась и стала наслаждаться. Моей прической занимался полный афроамериканец, очевидно гей, с блестящей лысиной и вытатуированным на ней огромным глазом, одетый в костюм с леопардовым принтом и туфли, которые уж точно стоили больше моих. Он был очень мил, сказал, что у меня шикарные волосы, и предложил сделать объемную стрижку, чтобы придать им блеска и жизни. Я уже ни против чего не возражала и даже попросила придумать что-нибудь оригинальное с цветом. Я обычно не красила свои светлые волосы – это выглядело бы слишком экстремально. Но темные глаза мастера радостно блеснули, когда я попросила что-нибудь необычное, но все-таки пристойное.