Джей Крауновер - Любовь вне правил

Я прислонилась к столу и открыла бутылку с водой.

– Кора рассказала про твоих «расписных шалав», как она выразилась. Я и понятия не имела, какой ты популярный. Девушки делают татуировки, которые им не особенно нужны, только чтобы побыть с тобой. Ничего себе.

– У Коры длинный язык. Она преувеличивает. Но татуировка – это действительно интимный процесс, и неважно, кто клиент. Когда он уходит, то уносит на себе рисунок, сделанный навечно. Он верит, что ты поймешь, чего ему надо, и сделаешь все в точности, поэтому приходится вкладывать в работу часть самого себя. Иногда девушки, особенно молоденькие, действительно увлекаются процессом и видят в нем нечто большее. Есть клиентки, которые слегка влюблены в меня и приходят раз за разом. Не потому что я такой уж клевый, а потому что они хотят побыть в этой атмосфере. Но работа есть работа, и я стараюсь не выходить за рамки. Врать не буду, несколько раз я заводил романчик с клиенткой, но только не в процессе. Секс и дело плохо совмещаются.

Я сделала глоток и поболтала воду во рту.

– Тебя не смущает, что я выгляжу не как те девушки, которых ты в норме считаешь привлекательными?

– Блин, ты о чем?

Я села на стол и поболтала ногами. Постучав ногтями по гладкой столешнице, я склонила голову набок и внимательно взглянула на него.

– У меня нет татуировок и пирсинга, нет шикарных волос, я не ношу одежду, в которой невозможно дышать. Я… ну, самая обычная девушка. Я повидала достаточно сцен в твоей квартире по утрам и знаю, что сама не из тех, на кого ты обычно обращаешь внимание. Ты случайно не думаешь, глядя на меня, что предпочел бы, чтобы я больше походила на тебя и твоих друзей?

Рул поставил пиво на столик и двинулся ко мне, не сводя глаз. Раньше я бы занервничала и испугалась, но теперь ощутила приятное тепло. Рул остановился, лишь когда подошел вплотную, вдвинувшись между ног – так плотно, что я чуть не забыла собственное имя.

– Когда я смотрю на тебя, то других просто не вижу. Шоу, ты идеальная девушка. Мне все равно, какую ты носишь прическу, накрашена ты или только что с постели, – главное, ты в ответ смотришь на меня. Ты красива изнутри и снаружи, и если ты захочешь покрыть свое шикарное тело татуировками с головы до пят, я сочту величайшей честью это сделать, но совершенно не буду возражать, если ты решишь остаться беленькой и гладкой.

Я чуть не упала. Никто еще не говорил со мной так вдумчиво и романтично, и я уже собиралась расплакаться и сказать, как я счастлива и как много он для меня значит. Ну или просто сорвать с Рула одежду и заняться сексом прямо на кухне. Я разрывалась между двумя желаниями, когда кто-то позвонил в дверь и испортил момент. Рул пошел забирать пиццу, а я тем временем перевела дух. От Рула буквально голова шла кругом, и я собиралась насладиться каждой минутой.

На минувшей неделе выдалось несколько моментов, настолько трогательных и близких к идеалу, что я леденел от страха и периодически испытывал желание удрать со всех ног как можно дальше. Одна такая минута настала, когда я сидел на кушетке в гостиной, ел пиццу, пил пиво и смотрел спортивный канал, а Шоу делала задание для колледжа. Наблюдая за ней, я вдруг почувствовал, что буквально задыхаюсь от красоты происходящего. Срочно пришлось влезть под горячий душ, чтобы не сделать какую-нибудь глупость – не предложить Шоу руку и сердце или не выгнать немедленно. Она безупречно вписывалась в мою жизнь, заполняла все бреши, и мысль о том, что ее может не быть, что она куда-нибудь денется, пугала меня как никогда. Я не хотел чрезмерно полагаться на Шоу, возводить здание на фундаменте, который, возможно, был лишь влюбленностью ранней стадии отношений, но что-то наводило на мысль, что мне никогда не стать прежним, если Шоу уйдет.

Несколько недель прошли как в раю. Мне нравилось присутствие Шоу в моем доме и в моей жизни, а я с удовольствием встраивался в ее быт. Мои друзья обожали Шоу, и я даже не сердился на них за то, что они все немного влюбились. Моя девушка была очаровательно слепа к собственной притягательности – никто не мог остаться к ней равнодушным. Кора стала ее настоящей фанаткой к тому моменту, когда мы вышли из салона. И это много значило, потому что я смотрел на Кору как на старшую сестру и доверял ей в том, что касалось людей. Именно поэтому из Коры получился такой клевый менеджер. Когда Шоу узнала, что произошло во время моего последнего визита домой, она написала гневное письмо моей матери, недвусмысленно дав понять, что не намерена терпеть подобное поведение, и умоляя ее обратиться за помощью к специалисту. Шоу прикрывала меня, и я вновь задумался, как же долго она сражалась за двоих, прежде чем я это заметил. Каким же дерьмом я себя почувствовал.

Бывали у нас и спокойные минуты, и я чувствовал, что закладываю основу для чего-то серьезного. Моментов страсти, когда Шоу смотрела на меня как на подарок, который ей давно хотелось развернуть, выпадало достаточно, чтобы я понял, что нашел человека, с которым никогда не соскучусь в постели. А поскольку у Шоу никогда раньше не было парней, предстояло научить ее всему. О, как она училась! Быстро или медленно, мягко или грубо, быстрый перепих, от которого сносило крышу, или секс на всю ночь, отчего поутру она опаздывала на занятия… я не сомневался, что в смысле интима мы нашли друг друга. Шоу начала осознавать собственные предпочтения – ей нравилось чуть грубее и эксцентричнее, чем я бы мог подумать, например. А еще она не смущалась, а смеялась, если что-нибудь шло не так, как предполагалось. Я не помнил, чтобы когда-нибудь так веселился в постели, и даже не думал, что такое возможно, но с Шоу сам секс стал лучше. И при мысли о том, что я могу этого лишиться, хотелось провалиться сквозь землю.

Я пытался отогнать тревогу. В конце концов, мы проводили приятный вечер дома, да и Нэш ушел, поэтому следовало приложить все силы к тому, чтобы заставить Шоу выкрикивать в порыве страсти мое имя. Но сомнения не отпускали, и я стоял в ванной, пока вода не остыла. Тогда пришлось вылезти. Я вытер голову и лицо одним полотенцем, другое обернул вокруг пояса и, оставив одежду лежать грудой на полу, пошел в комнату, думая, что Шоу по-прежнему прилежно сидит в гостиной над своим заданием и у меня есть пара минут, чтобы прийти в себя. Но телевизор был выключен, и Шоу сидела на моей постели, потягивая пиво, которое я оставил в комнате. Вдобавок она надела мою футболку с логотипом салона, которая на ней смотрелась лучше, чем на мне. Шоу посмотрела на меня серьезными глазами цвета свежей травы.

– Что случилось?

Я кашлянул и попытался разрядить обстановку.

– Ничего. А что?

Шоу знала меня лучше, чем кто бы то ни было. Она подползла к краю постели и поставила пиво на столик.

– Ты торчал в душе целую вечность, хотя мылся утром. Тебя что-то спугнуло, и ты сбежал. Объясни что.

Я хотел соврать, сказать, что она просто напридумывала, но в конце концов понял, что нужно говорить начистоту и надеяться, что Шоу не испугается, потому что эмоции так и бурлили.

– Ну, вот это… – я обвел рукой нас обоих. – Между нам все так легко, гладко и просто, что иногда становится страшно. Я не привык к нормальному и обычному, поэтому нервничаю. Я всегда видел смысл жизни в том, чтобы ловить мимолетные удовольствия, приятные ощущения… а теперь, когда можно постоянно быть вместе, я каждую минуту трясусь, что вот-вот испорчу дело, ну и гадаю, как не облажаться, если ты решишь продолжать в том же духе. Иногда я так живо представляю, что могло бы случиться, и с трудом удерживаюсь в настоящем. Когда мы смотрим телик или просто сидим рядом, мне спокойно, хоть до сих пор я даже не подозревал, что меня нужно успокаивать. Но в то же время я боюсь. Прости.

Шоу не двигалась. Я мысленно приготовился, что вот сейчас она встанет и уйдет. Тогда я бы побежал за ней прямо в полотенце и умолял бы вернуться. Но вместо этого Шоу встала и босиком подошла ко мне. Моя футболка едва прикрывала самые интересные места. Шоу остановилась рядом – мы не соприкасались, но стояли так близко, что чувствовали дыхание друг друга.

– И меня это пугает, Рул. Я тоже не привыкла к обычному и нормальному – и никогда не думала, что у нас получится вот так. Не думала, что у нас вообще хоть что-нибудь получится. Ничего, что ты растерялся. Лишь бы мы могли поговорить. Я не попрошу у тебя ничего, что бы ты не сумел мне дать. От меня самой требовали невыполнимого всю жизнь, и я хочу поставить точку.