— Как это? Такого не может быть! Вы хотите надо мной подшутить, — недоверчиво произнесла Таня.
Тут подошли ее тезка и Ирина. У обеих были хмурые лица.
— Ой, как тяжело собирать помидоры. Таня, мы заглянули в твой контейнер, у тебя чуть больше чем у Ирины и чуть меньше чем у меня, — упавшим голосом констатировала Танина тезка.
— Да, я тоже к тебе заглядывала, — ответила Таня, — А вот эти студентки хвастаются, что выполняют норму за полдня.
— Не может быть! — воскликнула в свою очередь Ирина, откидывая назад постоянно лезшую в глаза челку.
— Я тоже сомневаюсь в этом, — поддержала Ирину вторая Татьяна.
— Ну, если вы не верите, то после обеда мы покажем вам наши полные контейнера, — сказала, все также мило улыбаясь, одна из девушек.
Затем приехала полевая кухня, после активного трудового дня все жадно накинулись на пищу. Кое-кому не хватило чистых тарелок, но студенты, недолго думая, помыли уже использованную посуду в ближайшем протекавшем мимо ручье и, усевшись на землю в желанной прохладе тенистых раскидистых ив, принялись за еду. Тане, до сих пор все время обедавшей только в столовой, пища на поле показалось особенно вкусной, и она пошла за добавкой. К сожалению, все уже было съедено до последней крошки. Татьяна с легкой грустью вспомнила о Шахеризаде. После обеда девушки-ударницы (так их прозвала Ирина) показали подругам свои полные контейнера и уехали с полевой кухней в лагерь.
— Я тоже хочу в лагерь, — начала ныть Ирина, уже успевшая привыкнуть к хорошей жизни.
— Выполнишь норму и поедешь, — крикнула ей Танина тезка, удаляясь на свой участок поля собирать помидоры.
Таня с прежним рвением принялась собирать урожай, но к пяти часам ее контейнер был заполнен лишь на три четверти. Другой Татьяне все-таки удалось собрать норму, а Ирине, случайно вывихнувшей ногу, пришлось предъявлять куратору свой, так и оставшийся полупустым, контейнер. К счастью, вернувшись в лагерь, их там уже ждала Шахеризада с кастрюлями, полными горячей воды. С благодарностью помывшись, они поведали ей о своем первом неудачном дне на сборе помидоров. Шахеризада озорно подмигнула им своими черными глазами-оливами и пообещала девочкам за перенесенные муки двойной ужин. К тому же она сообщила им сногсшибательную новость, что сегодня вечером по многочисленным просьбам студентов на площадке, где обычно показывают кино, будут танцы. Услыхав про танцы, Ирина сильно расстроилась, потому что с больной ногой танцевать было невозможно. Обе Татьяны стали успокаивать подругу:
— Не переживай, Ирина. Мы отведем тебе почетное место наблюдателя. Через пару дней нога заживет, но зато завтра тебе не надо будет ехать на поле, будешь весь день прохлаждаться в тенечке и вдоволь кушать вкусные десерты под теплым крылышком у Шахеризады.
— Да, в этом очевидно есть свои преимущества, — согласилась с ними больная девушка.
Вечером, надев свои лучшие наряды, девушки и парни педагогического института собрались на танцевальной площадке. Заиграла музыка, но никто не решался идти танцевать первым, все стояли, неуверенно глядя друг на друга. При виде такого пассивного отношения к танцам, Танино сердце не выдержало:
— В конце концов для чего мы здесь собрались! Во всяком случае не для того, чтобы разглядывать друг друга, — и она смело вышла на середину площадки и начала танцевать.
Все только этого и ждали. Как по мановению волшебной палочки танцплощадка сразу же наполнилась танцующими. Звучали любимые Танины песни и мелодии, так что вскоре она позабыла все неудачи прошлого дня. Неожиданно ее пригласил на танец светловолосый незнакомый паренек. Он был среднего роста, худощав, с мускулистыми мозолистыми руками, видимо с детства привыкшими к физическому труду. Глубоко посаженные раскосые голубые глаза, широкие светлые брови и выгоревшие на солнце русые волосы выгодно контрастировали на фоне его темной загоревшей кожи. После танца паренек остался танцевать возле Тани. Затем он пригласил ее еще раз на медленный танец, во время которого делал неловкие попытки завязать с Танюшкой знакомство. Таня отвечала на его вопросы коротко и однозначно, она заметила среди танцующих девушек-ударниц. Ее снова взволновал вопрос выполнения нормы, и после танца с Тимуром (так представился ей паренек) Татьяна, сломя голову, кинулась их разыскивать. Но, к сожалению, студентки уже успели куда-то исчезнуть. Затем Таня увидела улыбающуюся Ирину, которая о чем-то беседовала с неизвестным ей курносым пареньком и Тимуром. Они начали интенсивно махать ей руками, приглашая к ним подойти. Оказалось, Ирина накануне уже успела познакомиться с этими местными ребятами. И это она послала застенчивого Тимура знакомиться с Таней. Ребята угостили девушек жаренными семечками и стали рассказывать веселые анекдоты. Ирина от души заливалась звонким заразительным смехом, выставляя на всеобщее обозрение верхний ряд немного крупноватых для ее маленького лица ровных как оловянные солдатики зубов. Но Татьяна услышала любимую мелодию из репертуара ансамбля "Смоки" и снова пошла танцевать.
На следующее утро на линейке их группа была названа в числе наихудших. Не только Таня не справилась с дневной нормой, почти все студенты ее группы имели плохие показатели. В автобусе Таня нарочно подсела к девушкам-ударницам и начала их упорно расспрашивать, как им за такой короткий промежуток времени удается выполнить норму. Они посоветовали ей просто понаблюдать за ними. "Что ж", — решила про себя Татьяна, — "нужно немного пожертвовать своим временем, чтобы набраться требуемого опыта".
Через десять минут наблюдения за девушками-ударницами Танюшке стал ясен их метод сбора помидоров. Девушки брали в руки сразу по четыре ведра и собирали все помидоры подряд, даже те, которые были еще не совсем спелыми. Таким образом они экономили время на постоянную ходьбу к контейнеру. Собирая бурые помидоры, им удавалось набрать больше овощей в непосредственной близости от контейнера, что опять экономило время. Взяв их метод на заметку, Таня тут же начала претворять его в жизнь. К обеду ее контейнер был уже на три четверти заполнен помидорами.
За обеденным столом, вновь повстречав Майю и Назгулю (так звали девушек- ударниц), Танюшка с гордостью похвасталась своими достижениями:
— Спасибо девочки. Мне действительно по вашему методу удалось собрать намного больше, чем вчера.
— Я видела твой контейнер, Таня. У меня сегодня тоже получилось больше, чем вчера. Но все же полный контейнер за полдня собрать очень трудно, — вмешалась в разговор вторая Таня.
— Трудно, но можно. Ведь Майе с Назгулей это удается, — начала с ней спорить Таня.
— Не забывай, что у них уже выработалась привычка, они третью неделю на сборе помидоров, — не сдавалась ее тезка.
— И все же, завтра я попробую, — не унималась полная энтузиазма Татьяна.
На следующий день, вооружившись сразу четырьмя ведрами и не разгибая спины, Танюшка все утро собирала помидоры. Когда прозвучал долгожданный звонок на обед, Таня высыпала последних четыре ведра. Ее контейнер был доверху наполнен красными и бурыми помидорами. У Таниной тезки от удивления раскрылся рот:
— Можно тебя поздравить, ты слов на ветер не бросаешь. Сказала — сделала. Молодец!
— Если хочешь, я могу поделиться с тобой методикой быстрого сбора помидоров, — отвечала довольная Таня.
— Не надо. Я тоже сегодня наблюдала за нашими ударницами. Скажу тебе только одно, долго так не протянешь. Лучше равномерно распределять свои силы в течение всего дня. Иначе можно заболеть.
И как всегда, Танина тезка оказалась права. К вечеру у Татьяны так разболелись плечи, что ей пришлось просить Ирину сделать ей массаж. Ирина раньше профессионально занималась волейболом, поэтому обладала кое-какими навыками массажа мышц. К сожалению, массаж почти не помог, плечи ныли так, что больно было даже пошевелиться. В этот вечер Таня на танцы не пошла, она лежала на деревянных нарах и тихо ругала себя за глупое желание похвалиться. Ночью ей тоже плохо спалось. В полночь, проснувшись от боли, она увидела за небольшой перегородкой в конце зала свет. Затем послышались приглушенные голоса и женский смех. Ей захотелось в туалет, но все "удобства" располагались во дворе, а ночью идти одной было боязно. Вдруг Танюшка услышала чьи-то крадущиеся шаги, кто-то тихонько проходил мимо. Присев в своей кровати, Татьяна шепотом спросила:
— Кто это?