Элла Ямина - Любовь всепроникающая

Но "институтские дела", как говорила Зоя, Таню уже совсем не волновали. Выйдя после длительной болезни на работу, на кафедре ее встретили враждебно. Заведующая, посмотрев на больничный лист, предъявленный Татьяной, недоверчиво спросила:

— И что же это вы, Иванова, так долго болели. Неужели можно целых две недели болеть гриппом?

Танюшке стало неловко, она понятия не имела, какой диагноз ей в бюллетне поставил врач. Ничего не ответив, Татьяна принялась за выполнение своих обязанностей.

— У нас столько работы, а вы прохлаждаетесь на больничных. Мы тоже часто болеем простудными заболеваниями, однако ходим на работу, — ехидно подхватила заведующую Наталья Михайловна.

— Да, Татьяна Олеговна, плохо две недели быть без лаборанта, всем сотрудникам пришлось выполнять вашу работу, — строго продолжала Варвара Кондратьевна и положила на стол Тане кипу папок и бумаг.

Танюшка вновь промолчала. Оправдываться и объяснять свое отсутствие, снова вспоминать об Андрее было для нее невыносимо. В конце рабочего дня она с заведующей начала переделывать расписание. От ее взгляда не ускользнуло, что ее фамилия больше не фигурировала в списке почасовиков. Варвара Кондратьевна, как бы читая Танины мысли, заявила:

— В этом семестре у нас нет выразительного чтения, поэтому я больше не могу доверить вам вести занятия. Ведь вы никогда не работали в школе, а методику могут преподавать только доценты, имеющие солидную школьную практику за плечами.

Таня и на этот раз ничего не ответила заведующей, для нее теперь не имело никакого значения, будет она преподавать или нет. Отсутствие желаний и полнейшее равнодушие к происходящему холодной ледяной корой болезненно стиснули ее сердце. Через несколько недель по дороге домой Татьяна случайно встретила одну из лаборанток соседней кафедры, жизнерадостную и очень болтливую Свету, которая всегда и про всех все знала и с удовольствием делилась своими знаниями с другими. Увидев Танюшку, она затараторила:

— Танька, представляешь, вчера у нас на кафедре Наталья Михайловна с вашей кафедры про тебя такое говорила. Якобы ты по просьбе Антонины Семеновны ставила зачеты студентам, которые плохо посещали лекции. И еще она сказала, что Галич из-за твоей долгой болезни в тебе очень разочаровалась, поэтому семинарские занятия ты больше вести не будешь. Это правда?

— Да, Света, я уже знаю об этом. Только при чем тут зачеты и Антонина Семеновна? — недоумевала Таня.

Она вспомнила, что во время сессии к ней несколько раз подходила Антонина Семеновна и просила за того или другого студента. Но так как Таня ко всем студентам относилась одинаково и ставила зачеты всем без исключения, стараясь еще раз чему-то научить, пополнить пробелы в их знаниях, то просьбы Антонины Семеновны не имели для нее никакого значения. "Что ж, — решила про себя Татьяна после разговора со Светой, — кажется в институте делать мне больше нечего. По литературе я защищаться отказалась, а по методике без стажа работы в школе не видать мне даже обыкновенных часов. Да и желание писать и защищать диссертацию у меня абсолютно пропало, пойду работать в школу". Она тайно надеялась на то, что смена места работы заставит ее хоть на время забыть о своем горе.

Через некоторое время Татьяна подала заявление об уходе. Варвара Кондратьевна сильно удивилась Таниному решению:

— И куда вы теперь пойдете работать, Татьяна Олеговна?

— В школу, — спокойно отвечала Танюшка.

— Откровенно говоря, мне очень жаль терять такого хорошего работника как вы. Но все же, на мой взгляд, вы приняли правильное решение, поработайте пару лет в школе, наберитесь опыта. Я тоже с этого начинала. Потом обязательно возвращайтесь к нам, я думаю, что из вас получится очень хороший методист, — подписывая заявление, сказала заведующая.

Но Танюшке было все равно, получится из нее методист или нет. Две недели она просидела дома, не зная куда ей устроиться. Наконец за дело взялась Зоя. Она обзвонила несколько школ и в одной из них оказалось вакантное место учителя русского языка и литературы. И Татьяна начала работать в школе: она учила детей, проверяла тетради, ставила отметки, но в душе у нее царила бескрайняя и безжизненная пустыня. Смена вида деятельности ничего не изменило в ее жизни и настроении.

Возвращаясь домой, Таня вновь вспоминала Андрея, плакала и сокрушалась по поводу злополучной газетной заметки. Иногда она видела во дворе сгорбившуюся и заметно состарившуюся мать Андрея, и ей становилось еще тоскливее и отвратительнее на душе. Особенно тоскливо было по выходным и праздникам, когда родные и подруги собирались со своими любимыми или друзьями. У Зои теперь была своя семья и Татьяне не хотелось на всех праздниках быть ее бесплатным приложением. Кроме этого Зоя с Виктором почти все праздники и выходные проводили в деревне у его матери. Поэтому звонившей в ее день рождения тете Даше с Украины и приглашавшей ее на время переехать к ней, Таня незамедлительно дала свое согласие. В этот момент Татьяна готова была бежать куда угодно, хоть на край света, только бы избавиться от своей беспросветной невыносимой тоски.

По завершении учебного года, она снова подала заявление об уходе. Попрощавшись с родителями и с Зоей, у которой скоро должен был родиться малыш, Татьяна села в самолет и, отыскивая через иллюминатор силуэты провожающих ее родных, загрустила. Где-то далеко в толпе провожающих она случайно встретилась с полными печали и одиночества глазами. Эти глаза почему-то ей очень запомнились, позже, будучи уже высоко в небе ей пришли в голову такие строки:

"Исколесованная и распятая,

Шагала я по дорогам большим,

И грусть моя неприпрятанная

Была непонятна другим.

Все молча скользили мимо,

Лишь где-то вдали толпы

Таких же два взгляда пронзили

Обнаженным пеплом души".

Первые две недели пребывания на Украине заставили Танюшку немного позабыть о своей непоправимой беде. Ее тетя взяла по случаю приезда Тани отпуск и они целыми днями ходили по различным госучреждениям: прописывались, регистрировались, вставали на учет. По окончании бумажной волокиты тетя Даша предложила Тане съездить вместе с ней на несколько дней к ее старой приятельнице в Киев. Танина тетя, Дарья Васильевна, несмотря на пожилой возраст, славилась решительным и энергичным характером. В молодости она была настоящей красавицей: красивые темно-русые волнистые волосы, большие выразительные карие глаза, маленький аккуратный носик и матовая без изъянов кожа лица делали ее неповторимой. В детстве Таня всегда подолгу любовалась ее фотографиями. Сейчас Дарье Васильевне уже было больше шестидесяти, но несмотря ни на что она все еще имела очень привлекательную внешность. Дважды овдовев, тетя Даша решила больше никогда не выходить замуж. Детей у нее своих не было, поэтому Татьянин приезд вызвал у нее огромную радость и оживление.

Купив билеты на теплоход, они отправились вдоль по Днепру в столицу Украины славный древний город Киев. Танюшка еще не забыла, как они с Зоей плавали на прогулочном катере по горному озеру Иссык-Кулю. Но теперь боязнь утонуть уже не беспокоила ее. Катание по реке в отличие от капризного горного озера оказалось на удивление приятным, волн почти не было и веселый экскурсовод не давал скучать пассажирам, рассказывая с шутками и прибаутками интересные истории об открывающихся взору достопримечательностях. Единственным скучным местом были шлюзы. Процедура погружения теплохода и ожидание достижения необходимого уровня воды для дальнейшего продвижения вперед длилась неимоверно долго. К счастью, Таня прихватила с собой найденный на полках у тети Даши томик "Поднятой целины" Шолохова. Раннее ей в этом произведении нравились места, в которых говорилось о веселых проделках деда Щукаря. Теперь она совершенно по-новому перечитывала этот роман. "Китайцы говорят, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды", — думала Татьяна, — "То же самое можно сказать и про книгу, сколько её не перечитывай, каждый раз воспринимаешь события и персонажей по-иному".

В Киеве, остановившись у очень занятой своими болезнями приятельницы тети Даши Надежды Петровны, они сразу же отправились смотреть город. Тетя Даша нисколько не отставала от быстрой Таниной походки. Дарья Васильевна и Танюшка бродили по городу до самого позднего вечера, любовались древней архитектурой, заглянули в несколько музеев.