Фомин сел в кресло и включил телевизор, работать не хотелось. Все мысли только об Анечке. Как бы пережить эти полтора часа. А может ну его к черту? Уехать прямо сейчас. В гостиницу. Немедленно. Сил терпеть нет. Вот так завела. Какая грудь у нее красивая, соблазнительная, а тело? Мммммм. Фомин потянулся к телефону, набрал санчасть. У Семеныча никто не отвечал. Фомин набрал несколько раз, и выругался.

— Вот пьянь ни хрена не слышит. Вот задам ему трепку завтра. Достал уже сл своей выпивкой. Думает, я дурак.

Фомин закурил, а потом набрал дежурного, в этот момент по телевизору показали крупным планом лицо безвременно погибшей молодой певицы Инги Орловой.

Фомин медленно положил трубку на рычаг и впился глазами в экран.

— Сегодня ровно год как ушла от нас молодая и талантливая певица Инга Орлова. В ее честь будет дан концерт с участием ведущих исполнителей. Напомню, что Инга погибла в автокатастрофе год назад. Ее тело обгорело до неузнаваемости.

Вообще история мистическая и очень таинственная. Все кто имел какое-либо отношение к компании "Трастинг-Строй" погибли в течении нескольких месяцев. Как вы помните, наша передача посвящена теме "злого рока" и с вами я — ведущая программы Владислава.

Вы скажете, что все это предрассудки, но я, все же не могу не заметить как и вы, наши телезрители, что все же становится жутко, когда случаются такие совпадения. Начнем с Чернышева — зятя застрелившегося Рахманенко. Чернышев попал в тюрьму по обвинению в убийстве, едва вступил в должность заместителя директора. Затем его жена погибла. Заметьте, тоже в автокатастрофе, а потом и сам Рахманенко застрелился, и уже спустя пару месяцев погибла и генеральный директор компании Инга Орлова. Согласитесь, все это наводит на размышления. А что если эта компания проклята…и

Фомин приподнялся с кресла. Лицо Инги показывали крупным планом, волосы в кадр не попали и подполковник закашлялся, поперхнувшись сигаретным дымом. Женщина с экрана как две капли воды походила на Анечку.

Фомин снова поднял трубку и позвонил дежурному.

— Что там с Семенычем? Найди Анну, пусть немедленно придет ко мне. Ее рабочий день на сегодня окончен. ЧТО?!

Глаза Фомина округлились.

— Когда? Как? Кто дал разрешение? Я???? Пусть задержат на воротах! Что? Проехали десять минут назад? Семенычу трубку дай. Разбуди старого пня. Все. Жду звонка.

Фомин метался по кабинету. Он понимал, что его предчувствие странное, глупое, ненужное, но он ничего не мог с этим поделать.

— Чернышев — Инга Орлова. Чернышев — Анечка. Внезапно погибшая Орлова, внезапно появившаяся Анечка.

Снова схватился за телефон и набрал чей-то номер:

— Свяжись с Рыжовым, немедленно! — рявкнул он и яростно затушил сигарету в пепельнице.


36 ГЛАВА

Артур смотрел на Василису, руки сжаты в кулаки. Готов к любому повороту событий. В кузове разносилась музыка из кабинки. Рыжов насвистывал мелодию, другой охранник играл на сотовом телефоне. Артур видел, что Василиса спрятала руки в карманы белого халата. Зная ее слишком хорошо, он догадывался, что там что-то есть? Но как хрупкая девушка справится с двумя вооруженными конвоирами? Еще и Рыжов за ними увязался. На поясе рация. Прямая связь с зоной. Если что не заладится, Рыжов узнает об этом первым первый. Артур снова посмотрел на Василису, и сердце сжалось от сладкой боли. Отчаянная девчонка. Смелая до безрассудства. Рискует ради него. Конечно, они далеко не уедут, но эти минуты, когда Артур впервые в жизни чувствовал себя настолько любимым, он бы не променял их, ни на что на свете. Василиса мельком посмотрела на него — зрачки расширенны, она нервничает. Как долго им еще ехать?

В рации затарахтело, но прежде чем раздался хоть еще один звук, Василиса вынула руки из карманов. Артур даже не понял что произошло, пока не увидел как она силой вонзила в ноги охранников шприцы и надавила, выпуская жидкость. Отреагировать те не успели. Даже не пикнули, Артур локтями удержал их от падения. Глаза Василисы расширились от шока и удивления. Она тяжело дышала, вытащила иглы, и смотрела на Артура, сжимая их в дрожащих руках. Чернышев усмехнулся, а ведь справилась с охранниками за считанные секунды. В кузове все еще разносилась музыка. Василиса положила шприцы в карманы, сняла ключи с пояса Рыжова и быстро расстегнула наручники и кандалы. Чернышев осторожно положил охранников на пол. Внезапно машина затормозила, и они услышали маты и ругань:

— Что ты стал, мать твою?! Подвинь свое корыто, и дать проехать! Ты что, козел, охренел? Рыжов, убери этого идиота с дороги! Рыжов! Ты оглох что ли?

Артур взял у Рыжова пистолет из кобуры и приложил палец к губам, показывая Василисе, чтобы она молчала. Все, с этого момента вся ответственность лежит только на нем. Хватит ей подставляться. Чернышев внезапно схватил девушку за волосы и вытащил из кузова, приставив к ее виску дуло пистолета.

— Брось оружие тварь, — крикнул Артур водителю. Тот оторопел, увидев заключенного на свободе и с оружием в руках. Положил пистолет на землю.

— Рацию сюда, — рявкнул Артур, все еще удерживая Василису за волосы, — а ты стой так, чтобы я тебя видел.

Крикнул он Пашке. Водитель УАЗика подтолкнул к Артуру рацию. Чернышев раздавил ее тяжелым каблуком ботинка.

— Что ты делаешь? — прошептала Василиса, прикусив губу от боли.

Что он делает? Оставляет им пути к отступлению. Пусть думают, что это все он. Что заключенный взял заложницу и угнал машину. Если поймают, может это спасет и Василису и Пашку.

— Ты! — Артур крикнул водителю, — Наручниками себя пристегни к рулю и ключи выбрось. Слышишь, падла, сейчас я сказал, не то пристрелю!

Артур направил на водилу пистолет, тот беспрекословно повиновался. Чернышев потащил Василису к машине.

— Сел за руль, придурок.

Пашка влез в кузов грузовика, Артур затолкал туда девушку, удерживая обоих под прицелом. В этот момент раздался хлопок, водила успел выстрелить из другого пистолета. Артур почувствовал, как обожгло ногу, стиснул зубы и влез в кузов.

— Пашка, гони!

Грузовик сорвался с места. Вдалеке слышались сирены полицейских машин.

— Гони, Пашка, гони быстрее.

Василиса заметила кровь на его штанах и вскрикнула.

— Пустяки!


— Артурыч, они нам в хвост дышат. Черт, до тачки еще километр.

Артур посмотрел в зеркало — полицейские мигалки виднелись вдалеке.

— Пашка сворачивай в кусты, здесь и тормози.

— Ты рехнулся? У тебя огнестрельное ранение, до тачки не дойдешь.

— Давай, Пашка, времени нет. Мы выйдем, а ты дальше едь, отвлечешь их, свернешь там направо. Прости друг, я тебя продырявлю немножко. Скажешь, что напал на тебя. Отвертишься — не мне учить. Давай. Не смотри на меня! Гони, друг! Давай же!

Пашка резко свернул на бездорожье и затормозил. Артур прицелился и выстрелил ему в руку. Пашка взвыл и выругался матом, потом рывком обнял друга:

— Удачи, Артурыч. Васька знает, где машина. Дальше все по плану. Все. Валите. Давайте.

Артур спрыгнул с подножки, снял Василису. Поморщился от боли. Лодыжку пекло, жгло, но он старался не обращать внимания на боль. Они побежали в сторону лесопосадки, а Пашка вырулил на дорогу и помчался вперед.

— Артур что с ногой? Дай посмотрю! — крикнула Василиса.

— Пустяки, говорю, давай, маленькая, быстрее. У нас полчаса максимум и это наше время. Чем дальше уйдем, тем лучше. Давай. Пока они Пашку возьмут, пока спросят. Давай, милая, быстрее.

***

Я бежала рядом с Артуром, спотыкаясь о коряги, о мерзлые комья земли, стараясь не отставать. Я слышала, как вдалеке пронеслись полицейские машины. Горло сдавило тисками ужаса, паники. Все идет не по плану: Артур импровизировал на ходу, и я понимала зачем — он оставлял мне шансы выкрутиться, если нас поймают. Я видела, как он прихрамывает, но бежит, и руку мою не выпускает. Я бросила взгляд на его ногу — по штанине расползлось темное пятно. Я понимала, что каждый шаг дается ему с трудом, и он теряет много крови, а до машины, в которой одежда и аптечка, еще как минимум минут двадцать бега.

— Артур! Твоя нога! Две минуты, только посмотрю!

— Потом. Все потом. Я пока, черт… твою мать!

Он как назло споткнулся и застонал, упав на колено.