Алан говорил с волнением. Рука Линды все еще лежала в его ладони.
– А знаешь, на днях мне звонила Стейси и сказала, что на рождество очень хотела бы, чтобы вся семья собралась вместе, – словно случайно обронил Алан.
Линда продолжала отмалчиваться. Наконец, высвободив свою руку, она пристально посмотрела на бывшего мужа.
– С тех пор, как мы расстались, я сильно изменилась.
– Я тоже.
– У меня был другой мужчина. Я его очень сильно любила. Но потом его не стало. И вот мне уже сорок семь, а я до сих пор храню в своем сердце память о нем. – К глазам Линды подступили слезы, и чтобы их не показывать, она отвернулась.
Алан слушал молча. То, что он услышал, не оставило его равнодушным.
– А я до сих пор храню память о тебе. Только ты, на мое счастье, жива и здорова. И, наверное, мне в этом больше повезло, хотя я, как и ты, знаю, что такое горечь и тоска из-за потери своих близких и любимых. Я так и не женился. Потому что не смог больше никого полюбить так, как тебя.
То, что Алан говорил, тоже не оставило Линду равнодушной. Она посмотрела на него глазами, полными тоски и печали. Алану стало искренне больно за свою жену. Подсев к ней поближе, он обнял ее за плечи. Уткнувшись ему в плечо, Линда тихо зарыдала. Желая ее успокоить, он стал гладить ее по голове. Так они и просидели в кафе: Линда тихонько плача, а Алан утешая ее, как мог.
– Девочка моя… Пойдем домой, – наконец сказал Алан, и Линда молча подчинилась…
Конец.