Джун Зингер - Любовницы президента

— Да, это все, что он мне оставил. Думаю, что это мафиозные деньги.

Эбби засмеялась:

— Еще бы не мафиозные, но я считаю, что теперь они будут приносить людям только добро. А этот дом? Он великолепен.

— Я продала дом, в котором мы все когда-то жили — я, Карлотта и Трейс. Я просто не могла остаться там, среди призраков. Это принесло мне несколько миллионов долларов, учитывая, что недвижимость в Калифорнии сейчас очень дорога. Потом еще мебель, картины… В общем, это огромная сумма денег, и я хотела бы оставить все это дочерям в качестве наследства… от их бабушки.

— Карлотта… Значит, она нас обеих сделала свободными!

На этот раз Эбби уже не смогла удержаться и разрыдалась.

— Я перестала любить Джудит много лет назад, если мои чувства к ней вообще можно назвать любовью. И отнюдь не потому, что я очень умна. Не требуется много ума, чтобы понять, кто такая Джудит. Она никогда не была слишком деликатной. Для нее все очень просто — делай, что тебе говорят, или голова долой! Ред всегда знал это, но я не слушала его, пока не оказалось слишком поздно.

— Но еще не слишком поздно, Эбби. Никогда не бывает слишком поздно.

Эбби засмеялась:

— Я точно так же думала тридцать лет назад, пока не узнала жизнь. Чтобы сохранить молодое деревцо, нужно много его поливать и ухаживать за ним. Наше дерево — мое и Реда — никогда не имело шансов выжить.

— Но ты же любила его, Эбби. Ты сама мне сказала об этом.

— О, Джейд, Джейд! Я говорила тебе то, что ты хотела от меня услышать. И чувствовала то, что Джудит от меня требовала.

— Ты хочешь сказать, что никогда по-настоящему не любила его?

Выходит, что Д'Арси была права, подумала Джейд, и ей стало больно от этой мысли.

— Нет, я любила его, конечно же, любила. Как можно не любить такого красавчика? Он всегда был очень внимателен ко мне. Но мне всегда казалось, что люблю его как старшего брата…

Да, забавная случилась со всеми нами история, подумала Джейд. Эбби любила Реда как старшего брата, а Д'Арси, которая должна была любить его как брата, на самом деле любила его со всей страстностью Джульетты. А как она сама его любила? Во вторую очередь? После Эбби? А после Джо? Узнает ли она когда-нибудь об этом? Но так ли это важно? Важно, что она любила его…

— Самое любопытное во всей этой истории заключалось в том, что чем более интимными становились наши отношения и чем сильнее Джудит подталкивала меня к нему, тем меньше я его любила. Джудит всегда подталкивала нас друг к другу, и это было для нас как поцелуй смерти. А некоторое время спустя она встала между нами. Да, так оно чаще всего и бывает в жизни. Знаешь, чего мне хочется больше всего? Чтобы мы с Редом стали хорошими друзьями, как это было в самом начале. Так бы все и было, если бы рядом не было Джудит и Билла. Хочешь посмеяться? У меня с ним никогда не было настоящего секса. Когда Ред и я…

Джейд быстро приложила свой палец к губам Эбби:

— Мне кажется, тебе не следует об этом говорить.

— Да это пустяки. Я не собираюсь рассказывать тебе о слишком интимных вещах, хотела сказать, что никогда не понимала, зачем все это нужно. У меня было много подруг, которые испытывали оргазм неоднократно в течение ночи, были и такие, которые вообще не испытывали и готовы были повеситься от этого. У меня много знакомых женщин, которые только о том и думают, чтобы побыстрее сменить любовника. А потом я узнала, что почти половина женщин, знакомых с Редом, безумно жаждали оказаться с ним в одной постели. Мне тогда показалось, что у меня что-то не в порядке. Я пришла к выводу, что виной всему моя кровь истинных Трюсдейлов! Разве это не смешно? Оказывается, что во мне течет горячая кровь Трейса!

Вскоре Эбби решительно заявила о том, что ей действительно пора уходить. Выборы! И уже выходя из комнаты, она спросила:

— А ты оставила себе что-нибудь от Карлотты?

— Да, конечно, — ответила Джейд. — Я бережно храню мамин портрет. Я все еще не повесила его. — Она вздохнула. Может, и портрет отдать Эбби? — Ты хочешь взять его, Эбби?

— О нет! Пусть останется у тебя. А что с одеждой Карлотты? Ты сохранила ее?

— Вначале я не хотела держать у себя, но мои девочки — ты еще увидишь их — уговорили меня оставить одежду Карлотты, все платья и меха. Твоя дочь тоже приходится внучкой Карлотте. Может, возьмешь ей что-нибудь? Несколько платьев или меховую шубу?

Эбби на мгновение задумалась.

«Почему бы и нет? Она действительно внучка Карлотты, а у Карлотты был весьма неплохой вкус».

Эбби направилась к выходу:

— Я уверена, что Ред непременно захочет увидеть тебя. У него найдется свободная минутка. По правде говоря, я всегда думала, что Ред влюбился в тебя там, в Палм-Бич. Д'Арси была безумно влюблена в Реда, но любил он только тебя. Забавно, не правда ли? Ты была прекрасна, Д'Арси — великолепна, но главный приз все же достался мне — маленькой и скромной Эбби Трюсдейл.

— Эбби, постарайся наладить отношения с Редом. Сделай, чтобы все было нормально.

— Попытаюсь, хотя боюсь, что мы уже утратили все необходимые для этого навыки, если они вообще были когда-нибудь. Но мы хорошо понимаем друг друга. Все же попытаюсь, и если Ред победит на выборах, я стану лучшей первой леди страны из всех, которые были.

— Отлично! Интересно, кто будет для тебя эталоном? — засмеялась Джейд. — Джекки или Нэнси?

— Ты что, издеваешься? Я постараюсь превзойти саму Элеонор Рузвельт.

Джейд в последний раз крепко обняла Эбби:

— Молодец!

Джейд отправилась к Д'Арси и Ноэлю, чтобы узнать все новости о предстоящих выборах. Карлотта и Джейк поехали с ней, хотя им было более интересно подурачиться со своими кузенами, сыновьями Д'Арси, чем наблюдать за этими скучными выборами. Они для них ровным счетом ничего не значили. Сестрам было очень приятно, что их мама так горячо обсуждает ход выборов с родственниками и искренне болеет за своего кандидата. Им также очень нравилась тетя Фрэнки, которая была удивительно приятной, несмотря на свой возраст и на то, что много лет занималась политикой: ведь все говорили, что американские политики очень замкнуты и неприступны. Тетя Фрэнки была совсем другой. При первой встрече она очень долго обнимала всех их, плакала и бесконечно повторяла, что они очень похожи на свою бабушку Карлотту.

Подсчет голосов закончился очень поздно, но не смотря на это, чиновники и журналисты устремились в Бостон, где находилась штаб-квартира нового президента страны Реда Стэнтона. Каждый стремился первым рассказать о семье нового президента — о его жене, детях, матери и отчиме.

У Ренкинов было темно, как в берлоге, и никто не видел чужих слез. Все напряженно молчали, пока Ред не закончил свою первую после победы на выборах речь.

— Он будет отличным президентом, — сказал наконец Ноэль, и его тут же поддержала Франческа:

— Я не сомневаюсь в этом.

— Я тоже так думаю, — взволнованно произнесла Д'Арси. — Но знаешь, Джейд, если бы мама не была тетей Реда, она могла бы стать вице-президентом.

— Ах, оставь, — толкнула ее Франческа. — Сейчас не время думать о том, что было бы, если бы не было того, что было…

Джейд безоговорочно поддержала ее. Никаких «если бы да кабы». Ее больше интересовала Эбби, которая действительно смотрелась как Первая Леди… наипервейшая и наилучшая. А Ред? Он выглядел так, как будто был рожден президентом.

Джудит приказала слуге найти Реда и прислать его в библиотеку. Был последний день старого года, и она хотела окончательно выяснить весь список назначений в кабинет будущей администрации. Ей казалось абсурдным, что Ред еще не определился со своим государственным секретарем, хотя до инаугурации осталось совсем немного времени.

— Я хочу покончить с этим делом, — сказала она Биллу. — Не понимаю, чего он тянет? Хочет поиграть с нами?

— Может, он готовит для нас сюрприз? — сказал Билл, пытаясь успокоить Джудит. Она убедила его в том, что нет ничего невозможного, но он все же остерегался вступать в прямую конфронтацию с Редом, — Может, нам не следует давить на него сейчас. Пусть он сделает это, когда сочтет нужным. Может, он хочет представить это назначение как свою собственную идею. В конце концов, Джудит, Ред сейчас президент и хочет быть уверенным, что сам принимает решения.

— Если все дело только в этом, — сказала Джудит, — пусть каждое утро смотрит на себя в зеркало и убеждает себя в том, что сам принимает все решения. Но я не успокоюсь до тех пор, пока он не объявит на всю страну, кто будет государственным секретарем.