Джули Миллер - Любовный талисман

– Ниалл, поверьте, она не убивала Энтони! – заверила его Люси.

– В данный момент я ничего не могу сказать окончательно. Но охотно поработаю с этой версией.

– Ниалл? – Обняв его за шею и встав на цыпочки, Люси потянулась к нему.

Он с готовностью прильнул к ней, одарив поцелуем, но сразу отстранился.

– Почувствовали острую потребность, да? – шутливо спросил он.

Люси тоже улыбнулась, подумав, когда же до него дойдет, как сильно она его любит. И вдруг впервые осознала, что это действительно любовь, а не просто увлечение, дружба или благодарность.

– Ну, не такую уж острую…

Ей было одновременно и радостно, и грустно, и она решила не думать о том, способен ли Ниалл понять такую любовь, ответит ли на нее…

– Идите и постарайтесь все выяснить. А мы подождем вас здесь.

Люси застегнула вязаный кардиган, надетый поверх джинсов и рубашки, натянула теплые носки и сняла с головы полотенце, в которое завернула мокрые после душа волосы. Повесив на крючок свое полотенце рядом с полотенцем Ниалла, она тщательно причесалась. Отек на лбу спал, хотя разноцветный синяк и шов под самыми волосами делали ее похожей на боксера.

Она уже не помнила, сколько дней прошло с тех пор, как Ниалл забрал ее к себе в квартиру и окружил таким вниманием, что она чувствовала себя у него спокойно и уютно. Ей казалось, что она попала в фантастическую сказку о семейном счастье. Или будто она живет в другом мире с очаровательным младенцем, сильным и надежным мужчиной и со всей его большой семьей.

Потому что на самом деле это была не ее жизнь. Ватсоны и Томми не были ее семьей. Ниалл не был ни ее мужем, ни женихом, ни даже возлюбленным.

На самом деле она была его эксцентричной и болтливой соседкой, вечно вмешивающейся в чужие дела и неспособной иметь детей.

Дверь ее квартиры уже починили и даже вставили новый замок, но ей не хотелось возвращаться к себе и расставаться с этой фантастической жизнью. Однако Ниалл не просил ее остаться. Он говорил, что ей с Томми безопаснее жить у него, так как ему легче оберегать их, пока не отыщется Диана и не выяснится суть ее отношений с Энтони Штаабом. А про свои чувства умалчивал.

Кроме того, Люси опасалась, что если скажет ему о своей любви, то это только смутит его или даже отпугнет. Но в глубине души она надеялась, что если не признается ему в своей любви, то, когда их союз распадется, ей будет не так больно расстаться с этим необыкновенным копом.

Она подавила зевок и усмехнулась – не успела еще привыкнуть к ночным дежурствам Ниалла. Хотя ей с Томми удалось немного поспать в его комнатке, пока он занимался вскрытием тела Энтони Штааба, сегодня утром она чувствовала себя усталой. Она отпросилась с работы под предлогом необходимости восстановить силы после ранения. Хотя, возможно, было бы лучше, если бы они так и остались всего лишь соседями, неожиданно сталкиваясь друг с другом в лифте, коридоре или прачечной. Во всяком случае, так советовала ее мать.

«Люси, милочка, не отдавай свое сердце мужчине и не трать на него время до тех пор, пока он не наденет тебе обручальное кольцо. Иначе ты будешь жалеть об этом всю жизнь».

Мать постоянно твердила о проблемах с деньгами, которые объясняли все ее решения и поступки. А Люси больше волновали собственные переживания в том случае, если она откроет свои чувства Ниаллу, который с трудом понимает, что движет человеком. Он сумеет отвергнуть это иррациональное чувство. Или просто не найдет оснований, зачем такому умному человеку из большой и дружной семьи связывать свою жизнь с безнадежной сумасбродкой Люси. Ниалл определенно испытывает к ней физическое влечение – об этом говорили его страстные поцелуи. Но из опыта своей матери Люси знала, что сексуальное влечение – это не то, что сильная любовь и беззаветная верность на долгие годы. А меньшего Люси не хотела.

И все-таки он неотразим, подумала она, войдя в гостиную и увидев его сидящим в раскладном кресле с Томми на руках. Он не успел побриться после дежурства. Густые волосы волной легли над очками в темной оправе. Его мощный торс облегала помятая голубая рубашка. Томми уютно лежал в его крупных руках и начинал засыпать под его тихий убаюкивающий голос.

– Так что твоего папу зовут Энтони Штааб, вот. – Ниалл кинул взгляд на лежащий перед ним на столике отчет. – А на этих снимках можно видеть маркеры ДНК, по которым мы устанавливаем личность людей и узнаем их родственные связи. Вот это твой код ДНК. Видишь рядом с ним другие коды? Эти коды показывают все аллели, с которыми у тебя есть общее.

Люси только улыбнулась и взяла со столика опустошенную ребенком бутылочку и нагрудник.

– Вы убаюкиваете его чтением отчета об анализе ДНК? По-моему, он еще не различает цвета.

– Но вы же сами сказали, что мой голос успокаивает его. Так что теоретически я могу с одинаковым успехом читать ему все, что угодно.

– Только теоретически?

– Почему? И практически. У нас же нет детских книжек.

Сказать по правде, Люси тоже с удовольствием слушала бы, как он читает список покупок или адресную книгу.

– Вы своего добились, доктор Ватсон. – Она с улыбкой показала на тихо посапывающего Томми. – Он уже спит.

Ниалл осторожно поднялся на ноги, уложил Томми в колыбельку и бережно укрыл одеялом. Тем временем Люси заглянула в открытый отчет.

– Значит, так оно и есть? Энтони Штааб действительно отец Томми? – Она прочла заключение внизу страницы, бросила взгляд на непонятные графики и цифры. – Как вы думаете, Диана здорова? Или ей досталось во время схватки с Энтони?

– Судя по ранам на его теле, кому-то сильно досталось. Он нанес своему противнику несколько ударов. Но если она и пострадала, то не от руки Энтони Штааба. Я даже готов исключить ее из списка возможных убийц.

– Только готовы?

– Дело в том, что я обнаружил следы ее ДНК в клетках кожи на подкладке куртки убитого.

– Минутку! Вы только что сказали, что готовы исключить ее из списка подозреваемых. Но раз ее ДНК оказалась на куртке, разве это не означает, что она была там? Если вы думаете, что она…

– На подкладке куртки, внутри ее, – подчеркнул он и направился в прихожую, где снял с вешалки свою рабочую куртку и набросил на плечи Люси, объясняя свою мысль.

Люси съежилась под курткой, как тогда, в больнице.

– Да, выходит, она надевала его куртку. Так ведь она была его другом или даже больше.

– Но вокруг раны нет следов ее ДНК. На убитом не имеется никаких улик, говорящих о ее присутствии, кроме того, что она могла надевать его куртку. – Отбросив куртку на диван, Ниалл принял стойку, словно собирался подраться с Люси. – Если бы между нами была драка…

– То клетки моей кожи и, может, даже моя кровь оказались бы на ваших руках и одежде…

Жестом руки он подозвал ее подойти к нему ближе.

– Так как вы думаете доказать, что Диана невиновна в убийстве человека, который однажды набросил на нее свою куртку?

– Опишите мне Диану.

– Ну, она примерно моего роста, только худее. Во всяком случае, такой она была, когда я видела ее в последний раз. А что?

Ниалл схватил ее за руку с бутылочкой и поднял к своей груди, показывая, как был убит Энтони Штааб.

– Он был уже прижат к паллетам, когда получил в грудь этот удар отверткой. И после такого тяжелого повреждения у него не было возможности двинуться, чтобы потянуться к оружию…

– Будто он схватился с кем-то в борьбе?

Люси отступила на несколько шагов, а Ниалл двинулся к ней с поднятой рукой, пока не уперся грудью в бутылку, после чего легко оттолкнул ее руку, показывая, что для нанесения удара она смогла бы замахнуться только предплечьем.

– Понадобилась бы огромная сила, чтобы вонзить отвертку в сердце неподвижно стоящего мужчины. Траектория удара показывает, что отвертка скользнула по его ключице, то есть удар был нанесен сверху. Но второго удара не было, убийца насквозь пронзил его сердце одним мощным ударом.

Хотя Люси стало не по себе, его страшные пояснения подтвердили то, что она все время понимала интуитивно.

– То есть вы считаете, что Диана не настолько сильна, чтобы нанести удар такой мощи?

Он пошел следом за ней на кухню, где она сполоснула бутылочку и положила ее в сушилку для посуды.

– Исключить этого нельзя, но вряд ли такое возможно, тем более если она тоже ранена.

Люси вернулась в гостиную, подавляя невольную дрожь.