— А никак. Или ты начнешь лезть, куда не следует, и от этого пострадаешь, — вмешался Грег,—или ты пустишь все плыть по течению, и в результате все само всплывет. При втором варианте шансы на риск минимальные.
— Ага, или просто страдания придут немного позже, — ответила я.
— Роуз, я думаю, тебе стоит дождаться его возвращения из Дублина, — добавила Моника. — Ты посмотришь, какой он оттуда приедет и что будет дальше. Если он будет вести себя как ни в чем не бывало, тогда и поговоришь с ним. В конце концов, что могут изменить всего три дня?
Как оказалось, они могут изменить все. Всю твою жизнь перевернуть с ног на голову. Разрушить, сокрушить и полностью уничтожить.
***
Утром следующего дня я получила от Муна восемь сообщений кокетливого характера. Он желал доброго утра, хорошего дня, сексуального аппетита и пожелал скучать по нему, прислав фото своей обнаженной груди, по которой стекают капельки пота. Фото было настолько потрясающим, что я готова была лизнуть экран, чтобы попробовать на вкус его кожу. Но вместо этого установила его на заставку телефона.
Потом он прислал еще одно сообщение, которое ввергло меня в ступор.
Джордж: Роуз, детка, хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой каждый день. Мне тебя ночью очень не хватало. Переезжай ко мне.
Через полчаса пришло еще одно.
Джордж: Обещаю готовить тебе завтраки. И тереть спинку каждый вечер.
Еще через полчаса новое.
Джордж: Я куплю тебе миллион белых маек и джинсовых шорт. И отдельный комод, чтобы хранить все это. Ты согласна?
Я не знала, что ответить. Первым порывом было позвонить ему и кричать «да», потому что я люблю его и хочу быть рядом с ним. Затем я снова спасовала и решила, что все развивается слишком стремительно. У нас был этот разговор. И тогда мы поругались. Но я прекрасно понимала, что причиной ссоры стал мой страх. И мне уже пора было натянуть штанишки взрослой девочки и решить этот вопрос окончательно. Я не могу всю жизнь прятать голову в песок и уходить от малейшей проблемы, возникающей на нашем пути. Я настроилась подумать об этом сегодняшним вечером за бокалом вина дома в одиночестве. Я даже подумала взять блокнот и записать все свои страхи, чтобы потом их у себя же в голове и развеять. Все, как советовал психолог.
Муну я решила ответить, чтобы он не начал обрывать мой телефон, как делает всегда, когда не получает ответа от меня.
Роуз: Я очень хорошо подумаю о твоем предложении. Давай обсудим это при встрече, когда прилетишь из Дублина. Хх
Ответ был лаконичным.
Джордж: Договорились. Люблю тебя.
* * *
В обед позвонила мама. Я вытерла руки о торчащую из кармана шорт тряпку и подняла трубку.
— Мамуль, привет!
Ох, как же я по ней соскучилась. Но ее голос был не таким радостным. Если честно, он был подавленным, и меня это напугало.
— Привет, малышка.
— Мам, что-то случилось? Что с твоим голосом? Что-то с папой?
Она тяжело судорожно вздохнула.
— Ох, нет, Роуз, с папой все хорошо. Ты можешь просто приехать? Нам нужно с тобой поговорить.
— Мам, ты меня пугаешь.
— Нет, Роуз, ни с кем ничего не случилось, просто у нас к тебе есть разговор.
— Буду через пятнадцать минут.
— Роуз, не гони по дороге. Вопрос не очень срочный, просто нужно обсудить кое-что.
Пока ехала к родителям, я умерла ста смертями. Я не знала, что впереди меня ждут еще двести. У меня так тряслись руки, что пришлось вцепиться в руль, чтобы немного унять этот тремор. Меня бросало то в жар, то в холод. Взгляд был расфокусирован, и я удивилась, как вообще не попала в аварию. Видимо, автопилот, живущий во мне, взял всю нагрузку вождения на себя.
Когда я подъезжала к дому родителей, в голове крутился миллион сценариев того, что могло произойти. Элли могла быть беременна и потерять ребенка. Папа мог потерять бизнес. Мы могли стать банкротами. Одна мысль ударила особенно сильно, мне даже пришлось съехать на обочину и отдышаться, прежде чем продолжать путь. Это была мысль о том, что что-то случилось с Джорджем в Дублине. Сердце болезненно сжалось. Тогда я осознала, что, если с ним что-то произойдет, я могу это просто не пережить. В этот момент меня осенило, что я готова на все, лишь бы быть с ним рядом. Готова идти на любые уступки. Только бы он через два дня оказался в моих объятиях.
Решение было принято в тот самый момент. Как только узнаю, что там стряслось у родителей, сразу же позвоню ему и скажу, что согласна на переезд. А этим вечером я возьму часть своих вещей, поеду к нему домой и буду засыпать, обнимая и нюхая его подушку. Яркие картинки в моей голове немного отодвинули на задний план мое волнение, и сердце колотилось уже по другому поводу: я буду жить с любимым мужчиной. Он будет готовить мне завтраки и будить поцелуями. Я снова вздохнула и аккуратно выехала на дорогу.
Я покидала машину и шла к крыльцу на трясущихся ногах. У меня во рту все настолько пересохло, что слиплись губы, и я их облизала. «Нужно выпить воды», – промелькнула мысль. И я получила стакан воды в руки сразу же, как прошла через объятия родителей. Их сочувственные взгляды окончательно меня добили, и я была в полуобморочном состоянии, когда папа усадил меня в кресло в своем кабинете, сам сев напротив на диван. Мама расположилась в соседнем от меня кресле и держала меня за руку. Папа подождал, пока я допила всю воду и сказал:
— Роуз…
— Скажите уже, — прервала я его. — С Джорджем что-то случилось?
— Да. Нет. Не совсем, — замялся папа.
— Грег! — воскликнула мама, видя мое еще более бледное лицо. — Милая, мы должны тебе сначала рассказать предысторию.
— Мам, о чем вы? С Джорждем что-то? Но ведь он мне только пару часов назад написал сообщение…
— Нет, малышка, с Джорджем все хорошо, — мягко ответила мама. Только его имя она произнесла как-то странно, с презрением что ли.
— Роуз, давай я тебе налью скотча, разговор будет долгий,— предложил папа, и я кивнула.
Он вручил каждой из нас по стакану виски и вернулся на диван со своим стаканом.
— Прежде, чем я начну свой рассказ, Роуз, — начала мама, —скажи, как зовут отца Джорджа?
— Говард. А что?
Мама тяжело вздохнула, а папа сжал челюсти. Похоже, разговор принимал неприятный для всех поворот.
— А то, что его фамилия не Мун, дорогая, — сказала она и задумчиво посмотрела в окно.
— Что? В смысле не Мун? Джордж же Мун, мам, — из меня вырвался истеричный смешок.
— Он носит фамилию матери, — вмешался отец. Потом он обратился к маме: — Милая, если тебе тяжело, давай я…
— Нет, все хорошо, Грег, только… — она замолчала и повернулась к папе. — Не мог бы ты оставить нас с Розали наедине? Я должна сама ей все рассказать.
Папа одним глотком осушил свой стакан и, поднявшись, вышел из комнаты.
— Мам, вы меня пугаете, — шепотом сказала я.
В ответ она лишь грустно улыбнулась и мягко похлопала меня по руке.
— Я встретила твоего отца, когда мне было восемнадцать. Тогда я была влюблена в другого парня. Он был на три года старше меня. Я планировала провести с ним остаток своей жизни. На тот момент мы были вместе уже два года, и мне казалось, что лучше него не было никого в мире, пока я не познакомилась с Грегом. Он прошелся по мне как ураган, сметая на своем пути все и всех, кто был до него. Я поняла, что до встречи с ним на самом деле никогда не любила. Это было так захватывающе, так умопомрачительно хорошо, что я даже не заметила, как своим поведением обижала другого человека, который меня любит.
Мама замолчала, вновь глядя в окно. По ее щеке стекла одна слезинка, но она даже не удосужилась стереть ее. Я сидела молча, понимая, что сейчас от меня требуется слушать и не перебивать. Утешить и успокоить маму я смогу позже. Да, у меня разрывалось сердце и подрагивали руки от непреодолимого желания погладить маму по спине, стереть ее слезы и пообещать, что все будет хорошо,но сейчас был подходящий момент.
— Я не обманывала того парня, — продолжила мама, не поворачиваясь. — Я с самого начала сказала ему правду. Сотни раз за ту нашу встречу я просила прощения. Он был разбит. Он смотрел на меня так, как будто я не просто разбила его сердце, но еще и убила любимую собаку. Я чувствовала себя такой негодяйкой, таким ничтожеством, потому что обидела замечательного парня, который любил меня светлой и чистой любовью. Но я ничего не могла поделать с собой, Роуз, чувства к твоему папе были сильнее всех, которые я когда-либо испытывала. Тот парень в ответ на мои слова лишь пожелал испытать в моей жизни такую боль, которую испытывал он. И я испытала ее. Испытываю прямо сейчас.