Анна Леманн - Малышка для двух братьев

— Адель, хватит уже там сидеть! — капельку зло требует Шаван. — Выходи уже! Или ты думаешь, что сможешь избежать близости, заперевшись в ванной? У тебя времени, пока я заказ принимаю, потом вскрою дверь.

— Да! Уже! — кричу и набираю Диму, но он не отвечает. Паника захлёстывает с новой силой. — Боже, — шепчу, но мои мольбы прерывает стук в дверь номера, громкий грохот после, звуки ударов, борьбы и смачный шлепок о стену. — О господи!

С замиранием сердца жду хоть чего-нибудь кроме драки, которая, кажется, длится вечность, а на самом деле четыре минуты, если судить по часам. Когда звуки прекращаются, тихо подхожу к двери и прислушиваюсь, но неожиданный стук в дверь пугает меня, заставив отскочить.

— Адель, это я. Выходи, — произносит Дима, и я быстро открываю дверь, кинувшись в объятия спасителя. Дима издаёт болезненный стон, и я отпускаю его, наконец, разглядев парня получше. Разбитый нос, немного порванная рубашка, сбитые костяшки пальцев и злой, недовольный и взволнованный взгляд, направленный на меня.

— Он ещё ничего не успел тебе сделать? — спрашивает, и я мотаю головой в знак того, что всё хорошо. — Отлично! — выдыхает и, схватив меня за руку, потащил к выходу из номера, мимо лежащего на полу Шавана. Тот был в крови, но живой.

— Он испортит жизнь Тёме, — говорю, но продолжаю идти за злым и рассерженным другом, понимая, что боюсь сейчас отстать. Да и не могу. Моя рука по-прежнему в его.

— Адель, тебя чуть не изнасиловали, а ты переживаешь о Тёме?! — раздражённо задаёт вопрос, даже остановившись, чтобы окинуть меня осуждающим взглядом. — Большой мальчик сам свои проблемы решает.

— Но это всё из-за меня, — протестую.

— Адель, — тяжёлый, успокаивающий вздох. — Всё будет нормально. Ты цела. А ему я сказал, что ты заявление об изнасиловании напишешь, если он Тёмке что-то сделает. Довольна? Всё будет хорошо с твоим Тёмочкой.

— Довольна, спасибо! Я так боялась, — утыкаюсь в его грудь. — Я ещё не готова была, а он…

— Глупая ты моя, — его руки обхватывают меня в ответ. — Сама ведь виновата. Ты заводила отношения с взрослым мужчиной. Это не я, и даже не Тёма, — от понимания, что он прав, слёзы на глаза наворачиваются, поэтому не хочу поднимать на него взгляд. Не хочу выглядеть побитым щенком. — Должна была понимать, что он ждать не будет, пока ты созреешь. Мы же с Тёмой тебя предупреждали об этом два года назад. Но в этот раз решили дать тебе волю! Думали, что повзрослела и несёшь ответственность за свои поступки. И чем всё закончилось? Тебя второй раз чуть не изнасиловали! Твои парни! Да я уже согласен, чтобы ты с Тёмой была, но, чтобы без всего этого!

— Прости… Я думала, что всё смогу сама… — шепчу, но глаз упорно не поднимаю.

— Думала она… — поднимает моё лицо за подбородок и заглядывает в мои заплаканные глаза. — Ты хоть представляешь, что со мной было, когда ты позвонила?! Я думал, что жизнь моя закончилась, и я всех к чертям поубиваю! А когда этого придурка рядом с тобой увидел? Я ему готов был все конечности свернуть в узлы… И не только я, малышка. Не только я… — вздыхает и продолжает что-то искать в моих глазах, но в одну секунду Дима наполняется непонятной решимостью. — Но знаешь, хватит! Надоело! Ты просила дать тебе свободу, но ты не умеешь ею пользоваться, — проговаривает и тут же целует меня. Немного грубо, властно и требовательно, а я целую его в ответ, понимая, насколько отличались мои чувства, ощущения и эмоции, когда меня целовал Шаван и когда Дима.

Поцелуи Димы отправляют тебя на мягкие облака, где всё так хорошо и прекрасно. Так и хочется здесь остаться. А когда Шаван… это напоминало мне макароны, которые подали без подливы и чего-либо. Есть можно, но не то, что тебе хочется.

— Ой, — выдыхаю, когда Солнцев отстраняется и заглядывает в мои глаза. Я же испуганно смотрю в его, не понимая, что только что произошло, и почему я ответила на поцелуй.

— Не ойкай! Так всё и должно быть! Я принял решение, и оно оспариванию не подлежит! Ты теперь моя девушка.

— У тебя же есть девушка, — напоминаю ему.

— Где? Мы с ней расстались сегодня утром, после её очередной истерики. Поэтому место было свободно, а теперь занято и надолго…

— Дим, я…

— Молчи! — строго обрывает. — Женщина должна кивать и не перечить, когда её мужчина говорит! Запомни! Целовать и любить меня — вот твои обязанности на всю оставшуюся жизнь.

— Ага, — выдыхаю и не больно наступаю ему на ногу. — И улыбаться, — натягиваю притворно широкую улыбку.

— А ты в теме, — проговаривает и, приобняв меня за плечи, ведёт к машине. — Но, а серьёзно. Давить, как этот придурок я не буду. Я всё же знаю обо всех тараканах в голове. Но от поцелуев ты не отделаешься, малышка! Да и вообще, я за нормальные здоровые отношения и это именно то, что тебе надо. Всё будет плавно и постепенно, ты главное — не молчи и говори, если я где-то тороплюсь или давлю на тебя. И такое со мной бывает. Я всё-таки не святой. Далеко не святой.

Несколько недель я тайно встречаюсь с Димой. Это что-то с чем-то… Мне так нравится то, что происходит вокруг и между нами. Эти незаметные для всех подмигивания, знаки, улыбки, взгляды, внимание и прикосновения парня ко мне, казалось бы, случайные. Но мы оба понимаем, что они значат. Магия любви и влюблённости.

Мне нравится ночью сбегать с ним и гулять под звёздным небом. Смеяться, шутить и целовать его. Так, что всё вокруг застывает, превращаясь в сказку, где мы с ним главные герои. Где мы можем делать всё, что хотим, потому что мы вдвоём и никто нам не помешает. Это делает нас счастливыми и дарит это состояние ещё на несколько дней вперёд.

Мне кажется порой, что меня словно чем-то опаивают и это состояние нереально! Ну не может человек чувствовать себя так хорошо и счастливо! Не может! Обычно такое заканчивается очень быстро, но… не между нами. Не понимаю. А вдруг Бог смилостивился надо мной и решил сразу наградить меня счастьем? Что если меня решили огородить от всех бед и несчастий за те годы, когда я страдала в детстве? Было бы прекрасно! И я уже в это верю.

Но есть то, что всё же огорчает и волнует меня. Тёма, который вроде бы встречается с прекрасной девушкой. Они любят друг друга и всё же… мне больно, что я вынуждена скрывать от него свои отношения с Димой. Сказать ему о том, что мы вместе — будет предательством. Я ведь сказала, что не буду встречаться ни с тем, ни с тем. А получается соврала. Я врушка бессовестная.

Следующий момент — это подколки наших друзей насчёт Димы. Они все почему-то говорят, что видели Диму то с одной девушкой, то с другой. Делают ставки, кто станет его новой девушкой. Своему парню я ничего не высказываю и даже не закатываю скандал. Он ведь сказал, что любит меня и будет лишь со мной. Я ему верю! А ребятам нет! По крайней мере я стараюсь придерживаться такой линии, но с каждым разом становится сложнее.

И всё же, стоит мне увидеть своего Диму и всё! Сомнения пропадают. Вот он! Стоит передо мной и улыбается мне. И цветы он принёс мне! И конфеты мне! Всё мне! И внимание, и любовь, и забота… разве может человек так откровенно лгать? Я понимаю, что у него есть потребности, которые он не может игнорировать, и он не стал бы так меня предавать. Значит друзья ошибаются. Их заявления строятся на том, как прежде вёл себя Дима, а сейчас он другой. Верный.

И всё-таки я наивная дурочка. Знаю. Хочу верить в лучшее… Надо становиться реалисткой. Только это сложно, когда тебе восемнадцать. Тебя всё время опекают и сглаживают все острые углы.

— Привет, — приветствую Тёму и сразу же обнимаю его, потому что рада видеть и всегда буду рада.

— Малышка, какими судьбами? — спрашивает, приобняв в ответ. — Ты не говорила, что собираешься к нам сегодня. Наоборот уверяла, что сегодня будешь целый день лежать и лениться, — с улыбкой напоминает.

— Я… к Диме, — неловко мнусь, выпустив его из объятий. — Я наушники потеряла. Думаю, в его машине вчера оставила, когда на пляж ездили, — рассказываю, умолчав, что ночью вновь была в этой машине и именно тогда их и оставила.

— А… его нет дома! — испуганно выпаливает, перегородив мне дорогу в дом.

— Как нет дома? — возмущённо спрашиваю и, подняв руку, указываю на ключи от его машины. — Вот ключи! Он бы не уехал из дома без своей машины. Это же Дима. Он неразлучен с ней.