Дарья Волкова - Мандаринка на Новый Год (СИ)

Хотя он бы употребил другое слово. Но в любом случае, с теми, у которых такое потребительское отношение к мужчинам, ему было явно не по пути. Но Люба… Люба не такая. Они никогда от него ничего не ждала, ничего не просила. Даже в кафе как-то попыталась за себя заплатить, но уж это-то он пресек. Но ведь он ей ничего не дарил, ни разу! Кроме этого кофейника несчастного. Нику стало не то, чтобы стыдно. Да нет, и правда, стыдно. Люба достойна всего самого лучшего, а он, он… Нет, точно, завтра же пойдет и купит ей дорогой подарок!

Ник долго не мог решиться зайти. В торговом центре ювелирных салонов было натыкано так часто, будто драгоценные украшения — предмет первой необходимости. В общем, выбирай — не хочу. Но он проходил мимо раз за разом, не решаясь зайти. Уже нога начла ныть.

В этом — какая-то монументальная продавщица, похожая на школьную учительницу. В другом — две молодые девушки за прилавком о чем-то щебечут друг с другом, и как привлечь их внимание? В третьем обнаружилась такая расфуфыренная и накрашенная девица, что к ней и подходить-то боязно. А вот девушка в четвертом по счету салоне вдруг поймала его взгляд сквозь стекло бутика и слегка улыбнулась. Она чем-то похожа на Любу — темненькая, хрупкая. И он решился.

— Здравствуйте! Чем я могу вам помочь?

— Мне нужен браслет, — Ник старается держаться уверенно.

— Мужской, женский?

Он даже растерялся. Мысль о том, что мужчины могут носить золотые браслеты, ему даже не приходила в голову.

— Женский. Хочу купить подарок… для девушки.

Продавщица незаметно сканирует потенциального клиента. Окончательного решения о его покупательной способности вынести не получается, но отмечает отсутствие обручального кольца на безымянном пальце.

— Это просто девушка? Или… особая девушка?

— Особая, — отвечает уверенно, почти без паузы.

После недолгих размышлений девушка решает предложить ему вариант из верхней части среднего ценового диапазона.

— Вот, посмотрите, — она достает с витрины образец. — Очень красивый браслет. Элегантность, классика, стиль.

Браслет и правда красивый, хотя Ник ни черта в этом не понимает. Ничего не может с собой поделать — поддевает пальцем ценник. И меняется в лице. Витька не соврал! Даже слегка приуменьшил.

— Дорого, — выдыхает честно.

— Вы не располагаете такой суммой?

— Да нет. Располагаю, в принципе. Но… Я не думал, что это столько стоит…

— Могу предложить более скромные варианты, — продавщица — сама любезность. — Но позвольте дать вам совет. Это, — она поднимает повыше браслет, — очень хорошее предложение. Смотрите, — подчеркивает цифру на ценнике, — на него скидка тридцать процентов — последний размер остался, S-ка. Уверяю вас, он стоит этих денег, это очень выгодная покупка. У вашей девушки рука какая?

— Ну, как раз такая… тонкая.

— Я сейчас на себя надену, а вы посмотрите, — девушка быстро щелкает застежкой браслета, поднимает руку. — Смотрите, как шикарно смотрится, — она поворачивает из стороны в сторону изящное запястье. — Белое и розовое золото. Шестнадцать бриллиантов, суммарный средний вес… сейчас уточню… ноль триста пятьдесят пять тысячных карат. Семь сапфиров — смотрите, какой цвет, какая чистота камней. Суммарный средний вес камней — три и два десятых карат. Вот честное слово, за эти деньги — просто шикарный вариант.

Ник слегка заворожено следит за блеском темно-синих камней, цветом почти как ее глаза. Если решаться — то сейчас, потом он просто не сможет!

— Хорошо, беру.

«ЙЕС!» — воскликнула про себя продавщица. Впрочем, она была честна с этим обаятельным «рыжиком»: браслет действительно стоящий, и цена за него справедливая — уж она-то в этих вопросах разбирается.

— Оплата наличными или по карте?

— По карте.

Его рука слегка дрогнула, когда он передавал свою банковскую карту. Этот браслет сожрет почти всего его накопления. Ну да ладно, он все равно уже решил.

— Ты почему так поздно, радость моя?

— Твоя радость была сегодня еще радостью нашего общего друга Коли, — Вик наклонился, чтобы подхватить сына на руки.

— Ты встречался с Ником? Как его ноженька?

— Его ноженька сорок пятого размера почти зажила.

— Это хорошо. Есть будешь?

— Да. Во мне только кофе и чизкейк. Все, все — иди, деловой, — сынишка, засвидетельствовав почтение родителю, стал рваться с рук.

— Ну, тогда пойдем на кухню. Заодно расскажешь, что там у Ника случилось.

— Пойдем. Слушай, но ты не поверишь…

— Что такое? — Надя накладывает мужу на тарелку рыбы по-монастырски.

— У нашего Коленьки появилась зазноба.

— Да ну?

— Угу. И он с ней умудрился рассориться в дым. И по этому поводу теперь весь такой страдалец в тоске и печали.

— Коля? В тоске? Из-за девушки?

— Не видел бы сам — ни за что бы не поверил. Ой, Надюш, рыба исключительная!

— Кушай на здоровье, отец-кормилец, — Надя села за стол, напротив, подперла щеку рукой, вполглаза приглядывая за сыном, увлеченно катающим игрушечный трактор по полу. — Слушай, ну вот это новости. Значит, сдался железный Феликс. Кто она?

— Понятия не имею. Подозреваемый не сознается. Но я уже хочу с ней познакомиться. Это кто ж нашу стену непрошибаемою пробил?

— Теперь и я буду умирать от любопытства. Слушай, есть идея! Надо будет Любку попытать — они как-то с Ником неожиданно сдружились, общаются, вроде бы, часто. Правда, Любашкин что-то в последние недели смурная до невозможности. Ой… — она замолкает и смотрит на мужа. Вик тоже перестает есть. — Ой, нет, да не может же быть…

— Не может, — соглашается Вик. — Это абсурдно. Чтобы Люба связалась с Ником?…

— Да я вот тоже не верю — что у Коли хватит терпения на Любу. Но не может же это быть совпадением?…

Вик отвечает супруге задумчивым взглядом.

— Но, Витя, слушай… Если это Любка довела нашего доктора до такого состояния, то я ей самолично косы повыдергаю — те, что она еще не отстригла себе!

— Вообще-то, насколько я понял, там именно Николай Глебович накосячил. Я думал, ты будешь на стороне Любы.

— Ой, а то я не знаю свою сестру. Любовь Станиславовна при желании может мужика до нервного срыва довести! Легко и не напрягаясь. Используя все богатство великого русского языка.

— А я знаю, что Колька своей непроходимой… неуклюжестью может довести любую девушку до белого каления. Уж поверь мне, я знаю, о чем говорю. Повидал этого в исполнении нашего доктора.

— Ты сейчас о чем?

— Знаешь, — Вик аккуратно промокает губы салфеткой. — На него всегда девчонки как-то странно реагировали…

— Ну-ка, поведай мне о временах вашей буйной юности.

— А вот не буду.

— Почему это?

— Потому что, когда я тебе в последний раз рассказывал о временах своей, как ты выражаешься, «буйной юности»… и ты, кстати, просила сама рассказать и обещала не обижаться… а вместо этого я потом месяц спал на диване!

— Кто тебе виноват, что ты был такой развратник? — нимало не смутившись, пожала плечами Надя. — Ты меня шокировал! А тебе полезно месяц потомиться без секса.

— Кто сказал?!

— Я сказала, — усмехнулась Надя. — Ладно, не переживай, о себе можешь скромно умолчать. Что там с Ником?

— Да ты знаешь… Не могу сказать, что на него прямо уж так вешались. Но и без внимания Ник обычно не оставался. Не писаные красавицы, конечно, но Колька вообще не слишком разборчив в плане женской красоты.