— Мамочка, я сама разберусь со стихийным бедствием по имени Кирилл Таран. Лучше меня ситуацией всё равно никто не владеет.
— Бросит ведь.
— Уплывёт, что ж дети его останутся. Я люблю этого парня, понимаешь. Но голову на полку не кладу, я тебе это обещаю. Что ты так заранее волнуешься. Никто ж не знает, что там нас ждёт за поворотом. На машине гоним и то с опаской заглядываем, а по жизни без тормозов идём. Так уж устроена она, вперёд не заглянешь. Я хочу быть счастлива с ним сейчас. Каждый час, минуту. А там, в будущем, что уж будет, то и буду есть.
— Машка, Машка, горе моё. Это ж надо так в мужика втюриться, — обняла она её, прижимая в тревоге к груди. Тревога за дочь обжигала сердце. А Маша ласкаясь говорила:
— Не вижу в этом ничего постыдного. Мне нравится любить так. Я счастлива.
Через час покидав в пакет красный наряд путаны и оставив сына на оторопевшую бабушку, Машка вызвав такси исчезла.
Разрывался телефон. Кошачий голосок промурлыкал, что ему самое время подняться в комнату 25. Обескураженный Таран почесал трубкой за ухом, но ясности это не прибавило. Оглядываясь на друзей, отправился по наводке. Вот и комната. Дверь распахнулась и Кирилл поправил упавшую челюсть. За порогом стояла путана в красном. "Ни фига себе!" Тонкими пальчиками затянутыми в красную перчатку, она, цепко ухватив его за галстук, перевела через порог. Он пяткой закрыл дверь.
Мимо проходила жена стриптизёра, работающая на их вечеринке. Вернув изумлённые глаза на место, она механически набрала номер Юлианны. Через час возбуждённые Юлька с Наташей ворвались в номер с Тараном. Тот еле успел прикрыть собой партнёршу. Наташа с ходу и долго не мудря с кулаками накинулась на братца. Дав возможность Кириллу побыть рыцарем и получить пару тумаков, Машка сняла с лица красную маску с перьями.
— Ась! — оторопела Юлька.
— Маша?! — выдохнула Натка.
— Подурели совсем, — разворчался Таран. — Белены объелись.
— Как романтично! — закатила глазки виновница паники. — Надо и себе такое устроить.
Тут уж Кирилл оторвался.
— О! ещё одна с глазами и хвостом… Пошли вон.
Девчонки с хохотом выкатились в коридор: — Ну, Машка!
Домой она вернулась с ними. Всю дорогу пересмеивались. Пашка спал.
Мужики отпустили вожжи по полной. Погуляли, на все силёнки. Приползли домой на хорошем подпитии. Тихо расползясь по комнатам. Маша, дождавшись бесчувственного тела Тарана, с такими болями пропивающего пол ночи свою холостяцкую свободу, стаскав его под душ, уложила на кровать, последний раз до утра посмотреть сон про волюшку. Кирилл даже не мычал. Ехать за рулём было некому и они, взяв такси, оставили свою машину у клуба.
— Хорошо, что до такси доползли, — охала всю ночь Тамара Васильевна, приводя мужа в чувство. А этот с чего так набрался…
— Ох. Я, наверное, умру. — Стонал он, но уже по своему похмельному поводу.
А она подавая таблетки и воду бурчала:
— Не те уже годы, чтоб так-то звенеть. Как можно было так нализаться. Они же молодые, а вы три старых дурня от них не отставали. Станислав и отец Наташи тоже лежат головёшкой. А впереди церемония бракосочетания, роспись, банкет, что с тобой делать не придумаешь.
Но к назначенному часу все были на ногах. Валентин Александрович, даже успел, вызвав такси, съездить за своей машиной. В свадебной мишуре лимузинах с озабоченным народом в праздничных одеждах, процессия покатила по шумным улицам. Юля с Наташей в белых нарядах невест, а Маша в розовом хорошо сидящем платье. Маленькая атласная шапочка с цветком венчала головку вместо фаты, что красовалась на головах подружек. Пашка ходил по рукам бабушек и дедушек, не понимая происходящего и стараясь из всех силёнок попасть на руки наряженных родителей.
Благодаря тому, что были приняты меры по сохранению тайны церемонии, обошлось без шума прессы и чужих глаз. Только сугубо свои. Близкие и родные. Знак любви поцелуи, обмен кольцами и печати в свидетельствах о состоявшемся браке удостоверили народ, что на земле любовь приобрела статус семьи.
— Па-па, ма-ма, — скороговоркой выпалил Пашка и захлопал в ладоши под общий смех и аплодисменты.
— Вот и всё дети выросли, выучились, пристроились каждый, найдя своё плечо. — Облегчённо вздохнул Валентин Александрович. — Очень за Сашу боялся, а он такую чудесную девушку присмотрел. Так что мы с тобой мать теперь вольные птицы.
— Не спеши крылышками махать. Это только начало. Машка беременна другим.
— Как?
— У Тарана спроси.