Татьяна Тронина - Маска, ты мне нравишься!

– Пупсик, тут какие-то сумасшедшие! – сердито закричала женщина в телефон, разглядывая сквозь стекло своих случайных спутников, стоявших в соседних створках. – Чего им надо? Я не знаю… Может быть, они решили опередить меня и первыми купить нашего орла? А что ты удивляешься – сейчас везде такие скидки перед праздниками… Люди совсем голову потеряли!

– Ну, ты у меня еще попляшешь! – заорал Фидель, грозя кулаком Угрюмову сквозь стекло. – Сейчас я до тебя доберусь, и ты узнаешь, как кошельки воровать…

– Артем! – завопила Роза, увидев перепуганную физиономию Угрюмова. – Не бойтесь, это мой брат!

– Что вам надо? – жалобно застонал Угрюмов сквозь стекло. – Зачем вы меня преследуете?

– Я тебе голову оторву! – орал Фидель за своей створкой, стуча кулаком по стеклу. – А ну, отдавай кошелек, живо!

– …Автограф, мне нужен только автограф! – вопила Роза, стараясь перекричать брата. Она достала из кармана фотографию Угрюмова и приложила ее к стеклу. – Пожалуйста, распишитесь!

Тут только Фидель понял, что его обманули. Он отвернулся от Угрюмова и уничтожающим взглядом уставился на свою сестру за соседней створкой. Стеклянные двери продолжали крутиться, держа людей в плену.

– Пупсик! – с новой силой закричала дама в манто, прижимая к уху телефон. – Ты меня еще слышишь? Тут этот актер… ну, который в сериале снимался… Да-да, мой любимый актер, который играл следователя! Боже мой, пупсик, я тоже хочу взять у него автограф! Какой орел?.. Да бог с ним, с этим орлом, – мне непременно надо приобщиться к искусству!..

Тут прибежал охранник универмага и попытался остановить крутящиеся двери. Под большую елку, стоявшую в центре зала, выскочил сначала Угрюмов, затем Фидель, потом Роза с Катей, а дальше – дама в манто и с телефоном… Получилась небольшая куча мала.

Первой опомнилась Роза.

– Артем, я ваша поклонница! – радостно закричала она. – Распишитесь вот здесь, пожалуйста…

– Я следующая! – нервно закричала дама в манто.

– Угрюмов! – ахнул охранник. – Сам Угрюмов! Ладно, я тоже в очередь встану… Я третий. Граждане, только после меня! – сурово сообщил он другим покупателям универмага, сбежавшимся посмотреть, что же там случилось у входа.

– Мама дорогая… – плачущим голосом воскликнул Артем Угрюмов, сидя под елкой. – И почему я только в морскую пехоту не пошел – я ж об этом все детство мечтал! Сидел бы сейчас на закрытом полигоне и горя не знал…

Роза, Катя и Фидель ехали в фургоне домой. Фидель обиженно молчал.

– Ну, прости меня, пожалуйста! – наконец жалобно вздохнула Роза. – Фидель, братишка, я совсем не хотела тебя обманывать!

Фидель ничего не отвечал, продолжая ожесточенно крутить руль.

– Но как иначе ты согласился бы ехать за Угрюмовым, а? Ты бы точно не согласился…

– Роза, ты поставила меня в очень неудобное положение. Люди неизвестно что обо мне подумали!

– Зато у меня есть теперь автограф моего любимого актера! – счастливо закричала Роза. То, что брат, наконец, заговорил с ней, следовало расценивать как прощение.

– Ты, оказывается, его фотографию с собой носишь! – удивленно заметила Катя.

– Конечно… – как само собой разумеющееся, подтвердила Роза. – Я же его поклонница.

На перемене к Кате подошел Красовский.

– Катя… – сказал он. – Катя, в тот раз все как-то по-дурацки получилось… Ты на меня сердишься?

– Вот еще, – пожала она плечами. – За что? В самом деле, не стоит со мной общаться, раз у меня столько проблем…

– Ты не понимаешь! Я просто не был готов к тому, что ты так быстро покинешь меня.

Катя окинула его испытующим взглядом. Влад стоял перед ней в виноватой позе, слегка опустив плечи, и весь его вид выражал раскаяние. Он был очень симпатичный, этот будущий музыкант (или актер – вроде Угрюмова), и все проходящие мимо школьницы задерживали на нем взгляд, а на Катю смотрели недовольно, как будто завидовали ей. В самом деле, у нее просит прощения самый красивый парень школы!

– Ладно, проехали… – махнула она рукой. – Кстати, тебе огромное спасибо от Розы. Она получила незабываемые впечатления…

– Да? – рассеянно спросил Влад. – Что ж, я очень рад… а ты куда?

– Как куда? – удивилась Катя. – У нас вроде сейчас алгебра… – она посмотрела на часы. – Через пять минут появится Бэ Гэ, а она не любит, когда опаздывают.

– Погоди… – Влад схватил ее за руку. – Так я не понял – ты сердишься на меня или нет?

– Брось, Красовский, никто и не думает на тебя сердиться! – насмешливо произнесла она. – Просто… просто в следующий раз ищи себе другую компанию, когда решишь пойти в какой-нибудь клуб.

Школьный коридор постепенно пустел. Они стояли у окна, в небольшой нише. За окном медленно падал снег. Катя смотрела, как он летит вниз пушистыми гроздьями, и ей было грустно. Неужели именно сегодня закончилась ее первая любовь? Она чувствовала, какие они с Владом разные, но в то же время ей очень хотелось верить, что они и дальше будут вместе. «Если он сейчас еще раз попросит у меня прощения, то я, пожалуй, перестану на него обижаться!» – решила она.

– Катя!

– Что? – холодно спросила она.

– Не уходи. Давай… давай все будет, как раньше!

– А ничего и не было… – она попыталась вырвать у него свою руку, но Влад держал ее крепко и смотрел прямо в глаза.

– Проблемы? – неожиданно рядом появился Соколов – словно волшебным образом материализовавшись из воздуха.

– Иди к черту… – сквозь зубы произнес Красовский, даже не повернув головы в его сторону. – Топай отсюда, новенький!

– Кажется, девушка не в восторге от твоего общества, – спокойно заметил Соколов. – Кать, он тебе мешает?

– Не твое дело, – Красовский наконец повернул к нему мрачное лицо. – Я сказал – топай отсюда… Тоже мне, Робин Гуд нашелся!

– Я не Робин Гуд – чужие роли не играю. А вот ты, Красовский, напрашиваешься…

Катя вдруг почувствовала, что еще чуть-чуть – и они сейчас подерутся. Это, конечно, было приятно, что двое ребят готовы броситься друг на друга с кулаками из-за нее, – но Катя предпочитала решать все мирным путем.

– Все, разошлись по разным углам, – сказала она, становясь между ними.

– Кать, но я своими глазами видел, как этот тип тебя доставал… – начал было Соколов.

– Никто меня не доставал, – спокойно произнесла она. – Все в порядке, Дим. Просто… просто иногда со стороны не понять, что на самом деле происходит между людьми.

– Что ж… – пробормотал Соколов, пожав плечами, и отошел. Катя посмотрела ему вслед. Он хороший парень, но… сердцу не прикажешь.

– Я бы и сам мог с ним разобраться… – недовольно начал Красовский.

– Представляю, чем бы это закончилось! – засмеялась она. – Нет уж, не хотелось бы мне потом давать свидетельские показания в кабинете директора!

– Какие еще показания… слушай, Кать, – лицо Влада вдруг засияло в изумленной улыбке, – так ты что, правда меня простила?

– Я же говорю – я на тебя и не сердилась!

– Катька… – восторженно прошептал он. – Ты…

– Что – я? И отпусти мою руку, а то и в самом деле на нас все пялятся.

– Ты самая необыкновенная девчонка на свете! Знаешь, ты ни на кого не похожа… Хочешь, сбежим сейчас с последнего урока и пойдем где-нибудь гулять?!

Предложение было заманчивым – Катя не могла устоять. Но тут на лестнице раздались громкие шаги, которые ни с какими другими нельзя было спутать.

– Поздно… – прошептала Катя. – Вон Бэ Гэ уже идет!

Они стремглав бросились к открытой двери класса.

Бронислава Георгиевна появилась ровно через минуту, держа в руках свою знаменитую указку.

– Так, тишина в классе… – громко постучала она по столу, хотя и так все молчали. – У меня для вас сообщение. На выходные все желающие могут поехать в Блиново.

В Блиново был спортивный комплекс, куда нередко ездили школьники – там можно было покататься на лыжах и подышать свежим воздухом. Все уже не раз посещали это замечательное место, которое принадлежало шефской организации…

– У-у!.. – радостно загудели многие.

– В Блинове такие блины… – мечтательно протянул Вася Бобков, облизываясь при одном воспоминании о тамошней столовой.