Ирина Давыдова - Маски любви

Пройдя по кафелю, под звуки цокающих каблуков, Женя все так же, не отрывая руки от ее глаз, разместился сзади, привлекая Катю ближе к себе, и только потом медленно убрал ладонь и тихо прошептал:

– А теперь открывай.

Открыв веки, Катерина на минуту замерла в удивлении от увиденного. Они находились на их с дедушкой закрытой террасе с бассейном, вот только Белочка не могла узнать его обычный вид. Бассейн с чистой сверкающей водой был красиво украшен свечами, которые придавали интимность и романтику этому вечеру. На метр ниже потолка были развешаны желтые огоньки по всему периметру. Слева стояли стол, сервированный на две персоны, который тоже освещался двумя толстыми высокими свечами, и два стула с обеих сторон, на которые пара присела сразу же, как только Женя жестом пригласил девушку на ужин.

– Да ты романтик, – восторженно произнесла Катюша, усаживаясь на предложенное место.

– На самом деле нет.

– А если бы дедушка был дома? – поинтересовалась она, раскладывая салфетку на ногах.

– Нет, он ушел бы.

– Так это ты его подговорил?

– Немного, – виновато произнес Женька и, открыв бутылку с белым вином, разлил по бокалам.

– А если бы он не согласился?

– Ничего страшного. Я же не тр*хать тебя собрался… – выпалил он, не подумав, но тут же виновато качнул головой и добавил: – Прости.

– Да уж, – смущенно ответила Катя, склонив голову вниз.

– Извини, ляпнул, не подумав.

– Зачем тебе это? – вдруг спросила она, понимая, что для парня это все в новинку, и ему тяжело дается хорошее поведение.

– Что? – непонимающе уточнил Женя, тоже разворачивая салфетку.

– Все это – свидание, свечи…

– Сам не знаю. Но сегодня четко понял, что могу тебя упустить.

– В смысле? Ты же сам постоянно меня отгораживал от себя.

– Мне будет сложно, Катя, но я постараюсь.

– Постараешься что?

– Постараюсь сделать так, чтобы тебе было хорошо со мной.

Катюша смущенно улыбнулась на его заявление и, подняв свой бокал, несмело стукнула о его и пригубила полусладкий напиток.

Дальше разговор пошел на различные темы, ребята весело проводили время, не задумываясь ни о чем. Смеялись, шутили, без умолку болтали и бросали друг на друга двусмысленные взгляды, при этом Катюша иногда мило смущалась, отводя глазки в сторону. Позже, когда с ужином было покончено, Женя, найдя пульт, нажал на кнопку, и, так и не поняв, где был спрятан источник звука, Катя услышала романтичную мелодию.

– Мой первый медленный танец с дамой, пойдем, – и, не медля, он тут же осторожно взял девушку за руку и, приблизившись к бассейну, прижал ее к себе, увлекая в медленный танец.

– Ты врун, – поддела Катя, понимая, что Женя не впервые танцует.

– Почему это?

– Ты же не первый раз танцуешь.

– Первый.

– Ну да, ну да, а Юля, Лена, Вика? – перечислила Катя имена, которые запомнила, неоднократно видевшая парня в обществе разных девушек.

– Я же сказал, с дамой.

– Ты мне льстишь.

– Нисколько. Хотя, ты права – я соврал. На свадьбе у Макса я танцевал с мамой.

– Маме можно, – расслабленно ответила она и полностью доверилась парню, растворяясь в его притягательном запахе.

– Я буду ждать тебя, пока ты не будешь готова, – неожиданно произнес Женя, крепче сжимая руку на тонкой талии.

– И ты долго будешь без секса? – недоверчиво поинтересовалась Катерина, выдыхая ему прямо в губы.

– Есть уйма девушек вокруг, способных помочь мне в этом, – абсолютно серьезно ответил он.

– Что ты сказал? – ее голос прозвучал шокированно, что, в принципе, было неудивительно, этот парень собрался скрашивать интимную жизнь за ее спиной. Снова.

– Я пошутил!

– Я тебе сейчас пошучу, я тебе так пошучу, – и вспыхнувшая яростью Катя тут же столкнула парня в прохладную воду бассейна, но не успела отойти, как сама оказалась полностью мокрой.

Женька буквально схватил ее за ноги и сам затащил девушку в воду, от чего они вместе захохотали, обрызгивая друг друга.

– Я серьезно, если ты думаешь крутить шашни на стороне, то лучше ко мне не подходи, – успокоившись и отдышавшись, четко произнесла Катя, переживая, что может быть обманутой.

– Не глупи, с тобой у меня мозг тот, что между ушей, – достаточно серьезно ответил парень и бросил взгляд на ее грудь, где сквозь мокрую ткань четко очерчивались возбужденные соски.

Катерина, сама подплыв к парню, ладошкой нежно коснулась его щеки и, вдохнув сексуальный запах, жадно припала к манящим губам. По коже тут же рассыпались миллионы мурашек, и Женька, не медля, схватил ее за талию, крепче прижимая к своему телу. Их языки встретились и продолжили танец, который тела не успели завершить, только теперь было все намного горячее и глубже. Девушка пальцами схватилась за его волосы, боясь, что он завершит поцелуй, но Женя не собирался этого делать, а только помог ей оседлать его бедра ногами. И Катя с огромным удовольствием еще больше углубила жаркий, влажный поцелуй.

– Вот это сцена, вот так порадовали, – со стороны входа послышался знакомый голос, и девушка вынужденно оторвалась от любимых губ.

– Мама? – встревоженно прошептала Катя, не веря своим глазам.

– Браво, дочь, браво!

Покрасневшая от стыда девушка отплыла от Жени и не спеша поднялась по ступенькам. Парень тут же последовал за ней, понимая, что свидание закончилось. По голосу ее мамы было ясно, что та недовольна, и явно не приветствует выбор дочери.

Катюша, немного отжав руками платье от воды, прошла к высокой женщине с черными волосами и остановилась в метре от нее, заглядывая в лицо хмурой матери.

– Посмотри, на кого ты похожа! – строго отчитала Жанна Викторовна, будто перед ней не родная дочь, а ее подчиненная, которая выполнила годовой отчет с грубой ошибкой.

– Мы просто плавали, – ответила Катерина немного обиженно, но при этом не опуская взгляда.

– Плавали? Да он тебя там чуть не…

– Мама!

– Ты ведешь себя, как шлюха, – огорченно произнесла мать, и Катя неожиданно почувствовала пронзающую щеку боль.

Жанна без капли жалости дала дочери пощечину, чтобы та знала, как подобает вести себя девушке из их семьи.

Вишневский тут же перехватил Катю и за руку притянул к себе, а сам, выйдя вперед, строго посмотрел на женщину, глаза которой были полны злобы, и, выставив указательный палец правой руки, прошипел сквозь зубы:

– Никогда больше не смейте трогать Катю, иначе я не посмотрю, что вы ее мать! – и, не дожидаясь ответа, он поднял девушку на руки и понес в ее спальню, чтобы накинуть на нее что-то теплое.

Катюша же сама ничего не понимала, только ощущала, как непролитые слезы жгли глаза, а она не хотела плакать здесь, дома, чтобы мать увидела ее слабость. Ей и так было больно от того, что это произошло на глазах Жени, и еще девушка не понимала, что сделала такого, чтобы мать подняла на нее руку.

– Сейчас, малышка, сейчас, погоди немного, – шептал Женя, заходя в спальню и усаживая ее на кровать.

Парень чувствовал, как ее тело дрожит, чувствовал, что она не просто замерзла, а готова вот-вот сорваться в истерику, и ему бы не хотелось оставлять девушку здесь, только не рядом с этой женщиной. Поэтому, быстро метнувшись к шкафу, нашел джинсы и свитер, и тут же принялся помогать Кате переодеваться. С трудом натянув джинсы на мокрые ноги, он нашел застежку на платье и, не обращая внимания на небольшое сопротивление, снял мокрую ткань через голову. Видел, что Белочка уже готова была расплакаться от обиды, и поэтому, чтобы не смущать ее еще больше, забрался на кровать, и со спины расстегнул мокрый лифчик, а затем на голое тело надел свитер.

– Где туфли или кроссовки? – спросил он, оглядываясь по сторонам в поисках какой-нибудь обуви.

– В…в… прихожей,– не попадая зуб на зуб, ответила Катя, и дрожащими руками скрутила мокрые волосы в жгут.

– Ладно, – бросил он и, быстро подняв девушку на руки, поспешил на выход, минуя гостиную и метавшуюся по ней Жанну и Сергея.

Наклонившись, он подобрал первые попавшиеся кеды и с громким стуком двери покинул дом, в котором обычно всегда царила атмосфера уюта и тепла. Быстро пройдя к автомобилю, усадил на пассажирское сиденье Катю, и сам через несколько секунд оказался за рулем. Включил печку, чтобы девушка хоть немного отогрелась, и, быстро заведя двигатель, рванул в сторону своего дома.

Всю дорогу Катюша сидела с подогнутыми под себя ногами, кусала нижнюю губу и смотрела в окно невидящим взглядом, ибо глаза полностью застелили слезы. Ей было до ужаса стыдно перед Женей, не за мать, а за то, что та унизила ее перед ним, и теперь парень мог подумать о ней все, что угодно. И Катя уже перебрала все, что могло всплыть у Жени в мыслях, и ни один из вариантов ее не радовал. А еще хотелось понять, почему мать, которая практически не участвовала в ее жизни, сейчас, когда дочери уже двадцать три года, решила ее воспитывать, еще и такими варварскими методами.