Кейн направился в свою спальню и сбросил меня на кровать.
— Не вздумай закрывать глаза, — хриплым голосом предупредил он. — Я хочу, чтобы ты видела, кто именно тебя трахает.
Он снял с меня кроссовки, потом расстегнул джинсы и стянул их вместе с трусиками. Верхняя часть моей одежды была снята еще в квартире Берта. Я лежала на кровати абсолютно обнаженная, но даже не сделала пытки прикрыться. В моем шоковом состоянии такая мысль даже не пришла в голову.
Кейн медленно и неторопливо разделся, не сводя с меня глаз. По его лицу невозможно было прочитать, о чем он сейчас думает. Такими же неторопливыми движениями он достал из тумбочки презерватив и надел его. Несмотря на свое состояние, я с большим интересом пронаблюдала за этим процессом. Кейн только ухмыльнулся и залез на кровать, коленом раздвигая мне ноги и пристраиваясь между ними. Я зажмурилась, ожидая болезненного вторжения и утешая себя, что это будет длиться недолго.
— Открой глаза! — тут же последовал резкий приказ.
Я повиновалась и напряглась, но, вместо того, чтобы войти в меня, Кейн сел на пятки, положив мою попу к себе на колени, и приступил к ласкам. Его руки проходились по плечам, ниже, касаясь только боковой поверхности груди, по животу, спускались на бедра и продолжали гладить там, потом поднимались вверх, и все повторялось заново.
Я понемногу расслабилась и начала концентрироваться на возникающих внутри меня ощущениях. Кейн заметил это и начал ласкать еще и мою грудь. При первом же прикосновении к соску я выгнулась и глухо простонала. Кейн убрал руки на мой живот, чтобы через несколько секунд снова вернуть их на грудь, сжимая и массируя ее.
Малознакомые ощущения заполнили меня. Нечто похожее он проделывал в тот вечер, когда хотел меня наказать, но сейчас все чувствовалось гораздо сильнее. Не исключено, что этому способствовали моя обнаженность и его напряженный член, упирающийся в мою промежность ниже входа во влагалище.
Его руки оставили мою грудь в покое и переместились ниже, раздвигая шире мои ноги, сжимая и лаская мою попу.
— Открой глаза, — опять последовал приказ.
Надо же, я и не заметила, что закрыла их. Помутневшим от желания взглядом я отыскала безразличное лицо Кейна. Мое тело настойчиво требовало чего-то. Кейн, похоже, прекрасно знал, что мне надо, потому что провел большим пальцем по моим складочкам, прикоснувшись к клитору.
Я дернулась и неожиданно для самой себя простонала:
— Да!
— Смотри на меня, — хрипло произнес Кейн.
Можно было и не говорить этого, я и сама не могла отвести взгляд от его потемневших, горящих от страсти или ненависти, или того и другого глаз. Еще одно касание клитора, и я двинула бедрами, подаваясь навстречу его руке. Потом еще и еще, мне отчаянно хотелось, чтобы это не прекращалось, чтобы он не останавливался, а наоборот, вошел, наконец, в меня.
Кейн убрал руки, положив их ко мне на колени. Я недовольно простонала.
— Пожалуйста, — просила я, даже не осознавая своих действий.
— Чего ты хочешь, Эрика? — спросил он.
— Пожалуйста! — опять простонала я.
— Скажи мне, чего ты хочешь! Скажи громко!
— Трахни меня, Кейн! — не сдержавшись, закричала я.
— Кто тебя должен трахнуть, Эрика? — снова потребовал он.
— Ты, Кейн! Пожалуйста! — в дополнение к этим словам я двинула бедрами, чтобы головка его члена расположилась прямо у входа и немного дернулась вперед.
Он не стал больше медлить и, выпрямив ноги и нависнув надо мной, резко вошел в меня. От возникших ощущений мы оба застонали.
Кейн двигался резкими, сильными, но не грубыми толчками. Я, ожидавшая чего-то вроде своего первого сексуального опыта, длившегося, напомню, тридцать секунд, не была готова к нахлынувшим на меня чувствам. Я уперлась ногами в кровать и инстинктивно стала приподнимать бедра, двигаясь в выбранном им темпе.
Оргазм не заставил себя долго ждать. Я задрожала всем телом, выгнула спину и вцепилась обеими руками в простыню. Кейн не остановился, а только ускорился и одновременно начал ласкать меня языком за ушком.
— Ты — моя, Эрика, — жарко прошептал он, не переставая двигаться. — Только моя. Повтори!
— Я — твоя, Кейн, — задыхаясь, произнесла я.
Он довольно хмыкнул и прикусил мочку моего уха. Я забилась во втором оргазме. На этот раз он кончил вместе со мной. Еще пару раз толкнувшись в меня, Кейн вышел и рухнул рядом. Некоторое время мы оба восстанавливали дыхание. Я вполне определенно ощущала, что мои ноги превратились в желе, и хотела только одного — закрыть глаза и немного поспать.
— Убирайся, — раздался приказ.
Я не поверила своим ушам и переспросила:
— Что?
— Убирайся, я сказал! — резко повторил Кейн.
Я, превозмогая усталость, села на кровати и взглянула на него — быть может, он шутит?
Он не шутил. Кейн приподнялся, опираясь на локоть, и уже с угрозой в голосе произнес:
— Мне повторить еще раз?
Я замотала головой, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, и сползла с кровати. На подгибающихся ногах я вышла из его спальни, первым делом направившись в душ. На меня внезапно навалилось все сразу — и грубые руки Берта, и член Стивена у меня во рту, и совершенно потрясающий секс с Кейном, и его необъяснимая грубость.
Под душем я немного расслабилась и смогла мыслить более ясно. Неожиданно на ум пришла мысль, от которой я всхлипнула и прижалась к стене, чтобы не упасть. Он сказал мне «убирайся». Он имел в виду, чтобы я совсем уходила? Но я не могу. Мне некуда идти…
«Да нет, Эрика», — ехидно сказал внутренний голос. — «Ты просто не хочешь уходить от него. Ты любишь его, дурочка, несмотря на его отношение к тебе».
Это была чистая правда. Я любила Кейна, и одна мысль о том, что необходимо уйти, привела меня в ужас. Я села на дно душевой кабины и тихо заплакала прямо под струями горячей воды. Наплакавшись, я встала и открыла дверцу, надеясь, что он стоит в дверях, как в тот, первый раз. Но в ванной никого не было, и черная тоска сжала мое сердце. Вытеревшись, я ушла к себе, размышляя, что мне можно забрать с собой, только тут сообразив — сумка осталась у Берта. И куда мне идти? На ночь должна бы приютить Кэтрин, а там разберемся, решила я.
Побросав в пакет вещи, принадлежавшие мне, и за которые не было заплачено кредиткой Грейсона, я, всхлипнув, вышла из комнаты.
— И куда ты собралась? — остановил меня на полпути знакомый голос.
Изо всех сил стараясь не разреветься, я выдавила:
— Ты же сам сказал убираться.
— Из моей спальни, — уточнил Кейн, — А ты решила воспользоваться возможностью и улизнуть к Стивену? Не выйдет, детка.
Он отобрал у меня пакет и швырнул его в мою комнату.
— Даже не надейся. Ты моя, и я никому не намерен отдавать тебя. Придется тебе жить с такой сволочью, как я, — Кейн развернул меня спиной к себе и, больно шлепнув по заднице, подтолкнул по направлению к кухне.
— Приготовь нам что-нибудь. А если откроешь рот, то я найду, чем его заткнуть.
Совершенно ошарашенная, я возилась у плиты, пытаясь понять, что происходит. Почему он все время приплетает Стивена? Ведь разговаривала я с Бертом, и нашел он меня в его квартире. Я постаралась поставить себе на место Кейна. Ведь он видел, что меня почти изнасиловали — или не почти? Так почему он считает, что я прямо-таки рвусь обратно?
Озарение накрыло меня, и я рухнула на стул, бессмысленно уставившись на сковородку с подгорающим мясом.
Увидел, разумеется. Только что? Меня, полуобнаженную, на коленях перед Стивеном, делающую ему минет. Конечно, Кейн взбесился. Но если ему объяснить, что он ошибается, то все будет по-прежнему. Я довольно вздохнула и вернулась к сковородке, решив поговорить после ужина.
Не вышло. Кейн молча съел все, что я приготовила, и вышел из-за стола.
— Кейн, — позвала я.
Он обернулся и с яростью выпалил:
— Заткнись. Я не желаю слушать твои лживые объяснения.
Ошарашенная, я убрала все на кухне и ушла к себе, сев на стул, поджав колени к груди и глядя в окно. На улице шел мелкий противный дождь, стуча по оконному стеклу, и промозглая вечерняя темнота заползала в мою душу, наполняя ее такой же мрачностью и сыростью. «И ты вот так сдашься?» — поинтересовался внутренний голос. Я тряхнула головой и встала. Нет, Кейн выслушает меня завтра, хочет он того или нет!