Бабушка была замужем, значит её муж наверняка имел в доме инструменты, только я до сих пор не всё разобрала на чердаке, наверное они там.

— Понятно, — усмехнулся бывший. — Значит придётся мне этим заняться. — С деловым видом, он снял спортивную кофту, подал её мне и отправился на второй этаж, уже сверху крикнул: — Пожрать что-нибудь приготовь, а то я голодный с дороги.

Повесив его кофту на крючок в прихожей, я машинально пошла на кухню, потом вовремя спохватилась. Ещё чего! Не буду я готовить, он мне никто! Зайдя в гостиную, уселась на диван и схватилась за голову. Что мне делать? Своими силами точно не выпровожу, он же настырный, если чего захочет — прёт напролом, этим они с Наташей похожи. Точно! Наталья! Без неё не справиться. Дрожащими руками взяла телефон и позвонила подруге. Ответила не сразу, я шёпотом как могла объяснила ей ситуацию.

— Спокойно, не паникуй. Тяжёлая артиллерия на подходе, — сказала она и сразу отключилась.

Даже здесь слышно, как Алексей шебуршит на чердаке, передвигает мебель… минут через пять спустился, держа в руках старый ящик с инструментами, поставил его на пол передо мной и начал в нём рыться. Он что? Действительно собрался чинить перила? Что уж говорить, мой бывший всегда был с золотыми руками, этим и подкупил в первое время моих родителей. Знать бы заранее, что к золотым рукам не обязательно прилагается золотой характер.

— Ничего себе сколько шуб у твоей бабки! — воскликнул он, спускаясь с лестницы. — Жаль только старые, не продать. — Затем показав мне старую дрель, произнёс: — Всё, что нашёл. Надо бы нормальную приобрести, эта неважнецкая, но хотя бы попытаюсь. Потом куплю хорошую и сделаю по-уму. Ещё крыша течёт, тоже подшаманю и будет норм, — оглядев глазами потолок, добавил, — сделать косметический ремонт и вполне реально будет за пять лимонов толкануть.

От услышанного я на секунду потеряла дар речи. Он ещё и дом мой продать собирается! Это уже слишком.

— Алёша, ты ничего не попутал? — проговорила я, придя в себя. — Мы в разводе, причём давно и дом я продавать не собираюсь.

— То есть как это не собираешься? Хочешь жить в этом гнилье? Он же лет через десять развалится! Надо успеть сделать доход сейчас, пока есть возможность. На эти деньги купим хорошую квартиру, а ещё лучше — построим новый дом, возьмём участок…

— Алёша! Ау! — встав с дивана, я пощёлкала пальцами у него перед глазами, чтобы вырвать из “облаков”, а то что-то сильно взлетел. — НАС, давно нет! Ничего продавать и строить МЫ не будем!

Его лицо исказилось в злой усмешке.

— Ух ты, у тебя голос прорезался, неожиданно. А раньше такая тихая была. Так и знал, что эта курва Наташка тебя испортит.

— Не называй её так.

— Называю как хочу! Курва она! Самая настоящая и ты такой же стала, не зря говорят “с кем поведёшься…” Сколько мужиков у тебя после меня было? А? Наверняка уже саму Наташку переплюнула…


Раньше, когда он кричал на меня, я сидела зажмурившись и ждала, когда он прекратит. Особенно сильно боялась, что от угроз перейдёт к делу, ведь однажды уже ударил… Вспылить мог из-за любой ерунды: кашу не так сварила, котлеты недосолила, опять футболки не выгладила… И самое неприятное, когда вдруг начинал проявлять необоснованную ревность, например: на какого-то мужчину на остановке, по его мнению — страстно посмотрела. Брат подруги в соц сетях как-то написал: — Привет. Как дела? Давно не виделись. — это тоже было поводом для скандала. И тот факт, что виделись в последний раз мы ещё в школе и он младше меня на пять лет — мужа не убедили. При этих скандалах он называл меня шлюхой, что естественно было неправдой, поэтому обижало и ранило ещё сильнее. Радовало лишь то, что такие вспышки его агрессии происходили редко, но а если случались, то очень меня выматывали морально и физически. А он напротив, был в отличном настроении и вёл себя так, как будто ничего не произошло. Чтобы лишний раз его не провоцировать, я старалась быть кроткой и послушной.

Наверно и сейчас, по старой памяти Алексей решил, что я опять испугаюсь и стану делать то, что мне скажет. Но в этот раз всё иначе. Вместо страха, во мне начала расти злость, не сдержавшись, прокричала ему в лицо:

— Да! Да! Много было! Со счёта сбилась! И знаешь что? Они все лучше тебя! — получив пощёчину, упала на диван.

Набросившись Алексей, начал стягивать с меня джинсы, бормоча себе под нос:

— Лучше говоришь? Сейчас я тебе покажу кто лучше.

Вырываясь, кричу:

— Не трогай меня!

Он ударил по второй щеке. Боль и обида подкатили к горлу и я, перестав сопротивляться, начала плакать. Неужели это и есть моя судьба — терпеть унижения и упрёки от мужчины, с которым не хочу быть? Почему жизнь так несправедлива? Или я что-то делаю не так? Ещё большая обида захлестнула сознание, выплёскиваясь наружу рыданиями. Закрыв лицо руками, я всхлипывала и молила Алексея прекратить.

Неожиданно он резко отпрянул от меня. Послышался шум удара и треск ломающейся мебели. Убрав ладони от лица и подняв голову, я увидела Романа. Стоял ко мне спиной и смотрел на бывшего, лежащего на полу между двух кресел и потирающего ушибленную челюсть. Бедному старенькому журнальному столику тоже досталось — лежит сломанный прямо под Алексеем.

Наташа подала мне джинсы. Пока я быстро их натягивала, краем глаза наблюдала, как Рома, подняв Алексея, снова его ударил. На этот раз бывший упал прямо в кресло, из носа текла кровь, глядя на Романа ошалелыми глазами спросил:

— Ты кто?

— Это ты кто? — спросил Рома в ответ.

— Я муж.

— Бывший, — поправила Наташа.

— Вот именно, бывший! — громко произнёс Роман. — Наслышан о тебе, теперь вижу, что это правда. Ещё раз подойдёшь к Марине — сломанной челюстью и носом не отделаешься. Сам встанешь? Или помочь?

— Сам, — буркнул Алексей. Поднявшись, вытер рукой кровь с лица и с опаской глядя на Рому спросил: — Умыться хоть дадите?

— Валяй, — ответил Роман и пошёл за ним следом на кухню.

Застегнув джинсы, я снова принялась плакать. На этот раз от радости. Неужели всё обошлось? Подруга присела рядом и гладя меня по спине, принялась утешать, приговаривая:

— Не плачь, всё позади… прости, что долго, торопились как могли.

— Спасибо, — всхлипнула я и разрыдалась сильнее.

Наташа обняла меня и со смешком высказала:

— Ну подруга, за эти сутки ты столько слёз выплакала, что скоро свой организм совсем без жидкости оставишь. Надо срочно восполнить. Пошли на пляж.

— Не пойду, — буркнула я, пытаясь успокоиться.

— Пойдёшь, тебе надо отвлечься, а если будешь упрямиться — Рома на руках понесёт. Сомневаешься?

Как раз в этот момент в комнату заглянул Рома, поинтересовался моим самочувствием.

Наталья ответила:

— Сам видишь, успокоить не могу. Своими руками бы прибила этого ушлёпка, но твои кулаки покрепче будут.

— Всё нормально, больше ушлёпок вас не побеспокоит. Правильно говорю? — обратился он уже к ушлёпку.

Алексей заглянул в комнату, держа мешочек со льдом у лица, набычившись произнёс:

— Не побеспокою.

— Вот и славно, а теперь — вон отсюда, — спокойно проговорил Рома и открыв дверь, вручил ему сумку, которая так и продолжала лежать в прихожей и выпроводил из дома.

Я уже не плакала, просто всхлипывала. Наташа продолжала уговаривать пойти на пляж: погода хорошая стоит и вечернее солнышко уже не такое жаркое… Уговорила. Я пошла наверх переодеваться во что-нибудь лёгкое. Идти и правда никуда не хотелось. Сейчас у меня желание спрятаться от всего мира, зарывшись под одеяло и ещё раз прореветься, без свидетелей. Но с подругой спорить бесполезно, она действительно может меня силком вытащить.

Пока переодевалась, слышала, как пришла соседка. Очень невовремя, я сейчас не в состоянии принимать гостей. Наташа начала ей объяснять, что мы собираемся на пляж, я в этот момент как раз спускалась со второго этажа.

Соседка — женщина преклонного возраста, но выглядящая довольно ухоженно, увидев моё зарёванное лицо, заохала:

— Мариночка! Как ты себя чувствуешь? Травы мои пила?

— Здравствуйте Валентина Петровна, — да, я знаю её имя, вспомнила, что бабушка писала о ней и фото присылала, отзываясь очень хорошо. Говорила мол, если что, то я всегда могу к ней обратиться. — Ещё не пила, но мне уже лучше.