— Господи, я думала, поступила в самый престижный ВУЗ страны, а сюда, оказывается, понагнали всяких деревенских дур с коровьими именами! Вот умора!.. — наигранный смешок сорвался с чересчур пухлых для юной 18-летней особы губ, и она бросила в меня презрительный взгляд, покрутив пальцем у виска.
Я отвернулась, чувствуя полное опустошение. Хорошо хоть, мы учились с ней в разных группах. Похоже, на третьей неделе обучения в МГУ я нажила себе настоящую вражину… Да, сегодня явно мой день!
Остаток дня прошел без происшествий, и я благополучно добралась до дома на метро. Вспомнив о своих утренних злоключениях, прежде чем зайти в подъезд, внимательно осмотрелась, и, распахнув массивную дверь, проследовала внутрь. В нос сразу ударил зловонный запах пива, а подошва сапога незамедлительно угодила в небольшую лужицу на полу.
— Вот блин!.. — тяжело вздохнула, матеря про себя местных алкашей.
Услышав, что двери лифта закрываются, ускорилась, преодолев в два шага несколько
ступеней, и на полой скорости бросилась вперёд. В последнее время наш лифт работал с перебоями, и между ходками мог «думать» минут по десять, а подниматься на девятый этаж пешком совершенно не хотелось…
«Успела!» — щёлкнуло в мозгу, когда я буквально ввалилась в закрывающиеся двери, но в эту самую секунду произошло непоправимое…
Поскользнувшись на очередной пивной луже, и не удержав равновесия, я просто угодила лицом в грудь единственного пассажира и позорно упала бы ему в ноги, если бы сильные мужские руки вовремя не удержали за талию.
— Ох, простите… — растерянно вскинула взгляд, запнувшись на полуслове.
Ощутила, словно легкие проткнули иглой, и воздух из них испаряется со скоростью звука, когда обнаружила, что прямо в упор на меня смотрят шальные глаза насыщенного орехового оттенка…
Демид Страхов продолжал удерживать руки на моей талии, в момент, когда двери лифта с шумом закрылись, и мы начали плавное движение вверх. Немного запоздало, он всё же убрал ладони, криво ухмыльнувшись.
— Мила Лапина собственной персоной… Почему я не удивлён?! — широкие брови сомкнулись домиком на переносице, а на щеках спасителя вдруг проступили соблазнительные
ямочки.
Он буравил меня насмешливым взглядом светло-коричневых глаз, и я вздрогнула, ощутив, как душу захлестывают волны унижения. Со стороны всё выглядело так, будто я специально бежала, чтобы успеть поехать вместе с ним в одной кабине… Вот позор!
Неожиданно у Страхова зазвонил телефон.
— Да, Лёх, слушаю!.. — в ту же секунду кабина резко дернулась, а свет погас.
— Дерьмо!.. — судя по глухому звуку, пронзившему мрачное пространство крохотной кабины, Демид заехал ботинком по металлической стене. — Итак на всё про всё час времени! Ещё и связь прервалась… — парень грубо выругался, а от моего лица отхлынула вся кровь.
Вот черт. Нет. Не может быть… Только тут в моем сознании отчётливо вспыхнула красная кнопка лифта, которая была подсвечена ещё пару секунд назад…
Десятый.
Легкие словно сжали металлическими тисками. На десятом этаже жил Лёха Шишкин,
симпатичный парень, про которого уже несколько лет бабушки на лавке водили странные разговорчики. Поговаривали, что как-то раз, поздно вечером он возвращался в компании парня, который, опять же со слов глазастых бабок, ушёл от него только под утро…
Раньше я не верила во все эти сплетни, да и как-то даже видела Лёху в парке с девушкой, но сопоставив факты, сделала ужасающий вывод, что слухи, которые ходили про Демида в универе, правдивы…
Сердце гулко ударилось о ребра — до последнего не хотела верить в этот бред! Неужели самый популярный студент МГУ ехал к соседу Лёхе, но, к несчастью, застрял вместе со мной?..
— Не волнуйся… Минут через пять обычно начинает работать. Он у нас своевольный… — издала нервный смешок, в очередной раз за этот день, желая провалиться сквозь землю, в шахту лифта, например…
— Фак!.. Просто издевательство какое-то! У меня итак уже всё горит… — прорычал с нехорошей интонацией в голосе, отчего мне стало не по себе. Что у него там горит, а, главное, в каком месте?!
Но, не успев ответить чего-то оригинального, или, на худой конец просто вразумительного, свет вспыхнул, также неожиданно, как и потух, и мы одновременно зажмурились, прислонив ладони к ослепленным глазам. Лифт, как ни в чем не бывало, продолжил свой плавный ход вверх, а я так больше и не решилась посмотреть случайному пассажиру в глаза.
И если утром наша встреча на целый день зарядила невероятной энергией и каким-то особенным сортом эйфории, то сейчас сердце заскулило в груди как несчастная побитая собачонка — какой позор, Страхов точно подумал, что я его преследую!..
Быстро кивнув старшекурснику на прощание, пулей вылетела из открывшихся дверей, выдохнув, только когда ввалилась внутрь нашей малогабаритной двушки. Поспешно закрылась, прислонившись спиной к тонкой, как называла её мама — «картонной» — двери.
К слову, снимали эту квартиру уже четвертый год, и нас устраивало здесь всё, кроме этой хлипкой двери. Отчего-то обеим казалось, что при желании, её можно выбить одним пинком с ноги… Но хозяева оказались глухи к нашим просьбам, зная, что у нас ни денег, ни лишнего времени, подыскивать лучший вариант.
Четыре года назад мой отец — научный работник в небольшом НИИ ушёл от мамы к молодой аспирантке, и я, чтобы помочь ей пережить горе и выбросить из головы все невзгоды, предложила переехать из Питера в Москву. Всё равно планировала учиться именно в столице. Неожиданно, но мама поддержала эту идею, и в сорок лет согласилась начать жизнь буквально с чистого листа: сменила город, работу, круг общения…
Она довольно быстро устроилась в среднюю школу учительницей по литературе, и, в общем-то, её жизнь вошла в прежнее русло: частые задержки с учениками, родительские собрания, какие-то бесконечные мероприятия, а когда приходила домой — сидела весь вечер, уткнувшись носом в тетради… Хотя сердцем я чувствовала, что мама до сих пор не может пережить предательство отца.
Год назад в его новой семье родился ребенок, и наше с ним общение тоже практически сошло на нет, а после моего 18-летия прекратилось и поступление алиментов. Вот тогда жить стало совсем туго. Еле сводили концы с концами на мамину зарплату школьной учительницы, а из-за моих репетиторов в прошлом году даже пришлось взять кредит.
Именно по этой причине я уже две недели подыскивала себе подработку хотя бы на несколько часов после универа, рассылая резюме по разным компаниям. Но, увы, пока никто не ответил согласием…
Под вихри мыслей, кружащихся в голове, уже успела разогреть вчерашний ужин и даже съесть его. На завтра назначили какой-то опрос по экономике, и я решила освежить в памяти прошлую лекцию. Подошла к письменному столу, чтобы взять конспект, и только тут дошло, что мне его так и не вернула Кристинка.
— Вот блин! — фыркнула, ощутив досаду.
Мы с Кристиной Лариной учились в одном классе лицея, который находился в соседнем дворе. Собственно в этом и заключалась главная причина, по которой выбрали для съёма именно эту квартиру — две минуты пешком до учебного заведения, и не надо тратиться на проезд.
И хоть там я общалась в основном с Дашей, Кристина тоже всё время набивалась в друзья. В глубине души подозревала, что её интерес к моей персоне обусловлен лишь тем, что я круглая отличница, и мои тетрадки перед уроками считались на вес золота. А Кристина всегда в числе первых предъявляла права на мои конспекты.
И я уж очень удивилась, когда выяснилась, что Ларина также поступила на эконом в МГУ, только платно. Увы, всё вернулось на круги своя — ей опять понадобилась моя тетрадь, и что-то там ещё. Вот только она была очень плоха на отдачу…
Подавив недовольный вздох, накинула длинный розовый халат, запрыгнула в тапки, и вышла в подъезд. Только тут до меня дошло — придется же подниматься на десятый! Квартира Лариных соседствовала с квартирой Шишкиных. Молилась, чтобы больше уже никого не встретить… Я просто заберу конспект и всё. Считай, меня тут и не было! И даже думать не хотела о том, чем он там может заниматься с Лёхой… Хихикнула, выдавливая подушечкой пальца коричневый квадратик звонка.
За дверью послышалась беготня, а ещё доносились звуки приглушенных голосов. Странно. Родители Кристинки несколько дней назад укатили по горящей путевке в Турцию — по идее, она должна быть дома одна. Наконец, дверь распахнулась. Передо мной предстала высокая рыжеволосая девушка в полупрозрачной комбинации, и смазанной алой помадой в уголках губ.