— Ты не мой новый брат, — говорит она, выделяя каждое слово, затем поднимает голову, и я ловлю её взгляд. Ноздри Кэтрин раздуваются, а я удивлён, что она так очевидно бесится.
— Технически я твой брат, сестрёнка, — парирую я.
— Нам по восемнадцать, придурок. Мы не выросли вместе. И наши родители ещё не женаты. Ты не мой родственник. Мы друг другу никто.
Я смотрю вниз на её подружку, которая сейчас просто сидит и наблюдает за нами, растягивая губы в улыбке. Она явно забавляется. А я думаю, как нормально смотреть на эту, потому что именно в этот момент она сильно нам мешает.
— Она просто обижена, так как имела возможность лицезреть мой член, а теперь не может перестать думать о нем.
— Оу? — спрашивает её подруга, а я в этот момент не свожу взгляд с Кейт, чьё лицо помрачнело. — Ты мне не рассказывала этого.
Моя сестричка посылает мне убийственный взгляд.
— Не слушай его. Колтер полон дерьма.
Её подруга снова поворачивается в мою сторону, и я замечаю затвердевшие соски, возможно, это хороший способ забыть Кейт и покувыркаться с ней.
— Полон дерьма? — переспрашивает она.
— Да, Кэтрин, я полон дерьма? И ты никогда в жизни не видела мой член?
— Закрой пасть, Колтер, — рычит она, резко поднимаясь на ноги, её лицо теперь напротив моего. Мой член тут же оживает, когда она на меня так смотрит, в её глазах читается предупреждение. Она думает, что я расскажу о той ночи, но мне всего лишь хочется поиздеваться.
Я поворачиваюсь к подруге Кэтрин, которая всё ещё лежит на земле и наблюдает за нами.
— Она на самом деле видела мой член, — говорю я спокойно. — И она не может выкинуть его из головы.
— Ну же, Джо, — раздражается Кэтрин. — Он придурок. Давай, пойдём отсюда.
— Она разве не рассказала тебе о нашем небольшом инциденте в ванной, нет? — спрашиваю. — Как я зашёл, когда она переодевалась? — выражение лица Кэтрин тут же меняется, когда она понимает, что я не собираюсь рассказывать о той ночи.
— Нет, она не рассказывала мне этого, — отвечает её подруга.
Кэтрин закатывает свои глаза.
— У него нет границ, — говорит она. — Он думает, что было круто прийти в ванную и отлить, пока я была там.
Джо фыркает:
— Это грубо, да. Определённо.
— Я не хотел отливать перед ней, — игнорирую Кэтрин. — Но если бы я ждал, пока она заткнётся, то точно описался бы.
Кэтрин издаёт звук разочарования:
— Я же говорила, он полон дерьма. Джо, ты готова?
— Джо, — повторяю я, протягивая ей свою руку. Джо поднимается, а её полные сиськи подскакивают в воздухе. И я не могу не смотреть на них. — Так приятно с тобой познакомится. Друзья Кэтрин и мо…
— Только не это. Даже не думай, — говорит Кэтрин и хватает Джо за руку, а та в свою очередь заливается смехом. — Она не станет твоей подружкой на ночь. Я не твой друг. Ты и я не друзья. Не смей её трогать.
Я кладу руку себе на сердце:
— Кэтрин, твои слова так ранят меня.
Джо качает головой:
— Не знаю, Кейт, но вы, ребята, сражаетесь сейчас как брат и сестра.
Она обходит Кэтрин, оставляя меня и мою сестричку на причале.
Кэтрин разворачивается лицом ко мне, и я наклоняюсь к ней, мой рот около её ушка, а моя рука уже успела обвиться вокруг её запястья:
— Не лги. Ты не можешь перестать думать о моем члене. Скажи ей, сколько ты стонала, когда я был внутри…
— Ты свинья, — шепчет она. Я могу прекрасно видеть её сжатые челюсти.
— Если я свинья, возможно, Джо нужно немного свинины, а? — шепчу в ответ. Джо уже далеко, чтобы слышать нас.
— Даже не смей… — начинает Кэтрин.
Она вырывает своё запястье из моей хватки, и, пока я пытаюсь сообразить, что она собирается сделать, Кейт толкает меня в грудь, и я теряю равновесие.
Долбаное чёртово озеро.
Я выплываю и начинаю жадно глотать ртом воздух, вода жутко холодная, хоть на дворе и лето. Кэтрин и Джо смеются и уходят прочь, а затем эта чертовка оглядывается через плечо и ухмыляется.
Я показываю ей средний палец, а затем взбираюсь на причал.
Если бы кто-то другой сделал со мной подобное, он уже был бы трупом. Но Кэтрин забавляет меня. Если она хочет поиграть, я не против, у меня ещё целое лето впереди.
ГЛАВА 10.
КЭТРИН
— Повседневная, — говорит мой отец. — Повседневная, но… соответствующая, — бубнит он уже двадцать минут, раздавая всем указания насчёт завтрашнего завтрака, летнего начала его предвыборной кампании.
Я снова смотрю вниз на свою еду, продолжая ковыряться в лососе, хоть он и является моим любимым блюдом, прямо сейчас мне не хочется есть. Я пытаюсь отвлечься от всего этого дурдома, чтобы снова взять себя в руки, сидя здесь за столом со своим отцом, Эллой и Колтером. Элла с энтузиазмом кивает и лучезарно улыбается, в то время как Колтер подозрительно тихо сидит на стуле напротив меня. Он не сказал ни одного едкого комментария в течение всего ужина, и его до странности приятные манеры заставляют меня думать, что мой лосось может быть отравлен.
Колтер кивает, когда мой отец что-то говорит, словно очень увлечён разговором. Возможно, он ударился головой, когда я толкнула его в озеро. Это был не самый прекрасный момент моей жизни, но Колтер чертовски уверен, что выводит меня из себя.
Я гадаю, какой же козырь он припрятал в своём рукаве, и затем чувствую, как что-то касается моей голени, что заставляет меня подпрыгнуть от неожиданности. Я ловлю взгляд Колтера, и он подмигивает.
Это его нога.
Я рывком убираю свою ногу, стреляя в него взглядом. Война ног под столом. Это так чертовски по-взрослому.
— Знаете, сэр, — начинает Колтер. За два года в школе, я никогда не слышала, чтобы он говорил сэр, — я тут думал о предвыборной кампании, о переоценке моих приоритетов на лето.
— Колтер… — шипит Элла. «Она не настолько глупа, чтобы верить этому», — думаю я. Она достаточно хорошо знает своего сына.
— Элла, — бросает отец, перебивая и накрывая её ладонь своей. — Дай ему сказать. Возможно, он наконец-то понял, что ему нужно этим летом. Обязательства.
Лицо Эллы побледнело, и она тут же делает глоток из своего бокала. Затем многозначительно смотрит на Колтера:
— Да. Возможно, он понял, что стоит на кону.
Уверена, она угрожает ему его трастовым фондом, и думаю, он не такой дурак, чтобы играть кампанией моего отца.
— Я просто впечатлён важностью семьи, мама, — отвечает он. «Ага, как же». — И идея предполагает собой содействие политической компании, — продолжает он. — Думаю, я хотел бы попробовать слегка узнать структуру, некоторые границы, — Колтер снова скользит своей ногой по моей, а я её отодвигаю подальше.
— Ты должен во всё вникнуть, — мой отец реально настолько глуп, что готов поверить в эту чушь? — Структура и границы. Это то, что тебе нужно. Видишь, Элла, я говорил об этом сотни раз. Структура и границы. Это два очень важных понятиях в воспитании детей. Посмотри на Кэтрин. Она является примером этому.
— Кэтрин просто идеальный пример этому, сэр, — отвечает Колтер, скользя своей ногой вверх по моей. В этот раз я ударяю по его голени сильнее, и он вздрагивает.
— Знаете, я так устала, — произношу я. — Солнце забрало все мои силы.
— Правда? — спрашивает отец. — Ты уже плавала?
— Нет, вода ещё слишком холодная для меня. Но Колтер уже успел это сделать, да, Колтер? Озеро здесь так освежает.
Мой отец переводит взгляд на Колтера.
— Ты приехал сюда во второй половине дня, — утверждает он, — и уже успел плплавать?
Колтер улыбается и пожимает плечами:
— Я просто не мог противостоять воде.
— Не думала, что ты любишь пляжи, Колтер, — говорит задумчиво Элла.
— Ох, это же озеро, Элла, — возражает мой отец. — Оно отличается от пляжей.
— Знаете, сэр, — продолжает Колтер, — поплавав в озере, я освежил свои мысли и тело. И хочу сказать, Кэтрин очень хорошо меня встретила. Я буквально ощущаю нас семьёй. Закадычными друзьями.
Я давлюсь водой, взглянув на отца.
— Не в то горло, — выпаливаю. — Могу я уйти?
— Иди, иди, — говорит мой отец, прогоняя меня. — Колтер, рад слышать, что ты… — его голос исчезает, как только я выхожу из комнаты и начинаю подниматься по лестнице.