Силвиу Абреу - Месть

—  Но мы же обо всем договорились с Энрики в суде, —  не сдавалась Вилма.

—  На словах, а не на бумаге! – закричала Жозефа. – Он даст тебе гроши, и мы будем век горе мыкать. Спасибо, что Анжела такая порядочная, а то бы твоей муженек нас облапошил, и мы бы знать ничего не знали.

Анжела поняла, что обрела надежного союзника: Жозефа теперь не слезет с Вилмы, пока та не прилетит с детьми в Сан-Паулу. Судя по напору, очень скоро сопротивление Вилмы будет сломлено. Перед таким танком сдастся любая крепость, а не только Вилма, так что нужно будет как можно скорее и лучше подготовиться к визиту.

—  Только очень прошу вас, никому не говорите, что это я вам посоветовала, —  просительно проговорила Анжела. – Как-никак Толедо – мои хозяева и могут поступить со мной, как им вздумается…

—  Нет-нет, мы никому ничего не скажем, —  стала уверять ее Жозефа. – Мы все понимаем, и ты можешь на нас положиться. Хорошо, что в этой бандитской шайке у нас нашелся такой друг, как ты.

—  Никому. Даже своему адвокату, —  продолжала Анжела.

—  Даже адвокату, —  подтвердила Вилма.

—  Спасибо тебе, —  с чувством проговорила Анжела. – Непременно позвони, когда соберешься прилететь. – И поцеловала Вилму на прощание.

Энрики с нетерпением ждал возвращения Анжелы. Он хотел, чтобы она сразу же рассказал ему, чего добилась в Рио, но она предпочла сообщить ему о результатах поездки у себя дома.

—  Я жду тебя вечером к себе, Энрики. Там мы поговорим куда свободнее.

Энрики так не думал, но, скрипнув зубами, согласился. А что еще ему оставалось делать?

—  Ну что? – спросил он, как только они уселись в гостиной. – Что она сказала?

Анжела не спешила отвечать. Она подняла бокал с золотистым вином, которое разлил им Карлиту, и, сощурившись, любовалась им на свет.

—  Удивительная игра, —  сказала она. – Я пью за твое здоровье.

Отпила, и, увидев страдальческие глаза Энрики, наконец, сжалилась.

—  Можешь поблагодарить дону Жозефу, но в голове у твоей бывшей жены полный кавардак, —  со вздохом сообщила она.

—  Что ты имеешь в виду? – не понял Энрики.

—  Я говорила ей о детях, а она толковала мне об алиментах.

—  Ты хочешь сказать, что дети для нее только средство? Что она превратила их в орудие, чтобы качать из меня деньги? – мгновенно вспыхнул Энрики.

—  Ну не совсем так, —  протянул Анжела. – Во всяком случае, она собирается приехать и поговорить с доном Сезаром, чтобы иметь более объективное – так она выразила – представление о делах нашей фирмы, с тем чтобы урегулировать ваши имущественные вопросы.

—  Которые мы уже урегулировали в суде! – рассердился Энрики. – Нет, честное слово, если она притащится в Сан-Паулу, чтобы доставать меня и отца и качать из нас деньги, я ее убью!

—  Мне кажется, вы любите сухой мартини, —  проговорил Карлиту, наклоняясь к нему, —  и не откажетесь выпить. Угадал?

—  Попал в точку! – признал Энрики и жадно выпил протянутый ему мартини.

—  Он в жутком состоянии, правда, Карлиту? – обратилась к слуге Анжела, чего, разумеется, обычно не делала. – Ему нужно заняться своими нервами.

Карлиту внимательно посмотрел на Энрики, потом на Анжелу.

—  Внизу стоит дона Селести, —  сообщил он. – Ее впустить?

Марта отыскала телефон Пашеку, позвонила ему и попросила прийти. Наконец-то она была на верном пути. Единственным человеком, который мог пролить свет на эту темную историю, был Пашеку. Он был охранником у ее отца, сеньор Отавиу очень доверял ему, и, значит, она, Марта, тоже может положиться на его мнение.

—  Ты совсем не изменился, Пашеку, —  сказала она, усаживая его рядом с собой на диван.

—  Скажете тоже, дона Марта, —  польщено отозвался Пашеку, но было видно, что мнение Марты ему приятно.

—  Ты знаешь, как я любила отца, а я знаю, как он тебе доверял, поэтому я и решила к тебе обратиться, —  начала она. – Я хочу знать все подробности его смерти. Не скрывай от меня ничего! Что бы там ни случилось.

Она протянула ему полученные фотографии.

—  Это я все знаю, дона Марта. Когда он погиб, много было разговоров, что катастрофа была спровоцирована, но, кроме разговоров, никаких улик не было. А кто вам послал эти фотографии?

—  Понятия не имею и тоже очень хотела бы узнать. Отец тебе доверял, я тоже, и ты можешь быть уверен в моей благодарности. Пересмотри это дело, и если тебе что-то покажется подозрительным, я добьюсь, чтобы его снова передали в суд.

—  Хорошо, дона Марта. Я сделаю для вас все, что могу.

—  И скажи мне еще одну вещь, Пашеку: после смерти моего отца ты встречался с доном Сезаром?

—  Ни разу, —  твердо ответил Пашеку. – А вашим поручением я займусь буквально завтра же. Но если честно, то я считаю, что это был несчастный случай.

—  Убеди меня в этом, Пашеку! Убеди!

Марта умоляюще сложила руки. Ей так хотелось унять грызущую ее тревогу. С какой радостью она бы прильнула к груди Сезара, обо всем забыв, все ему простив…

После разговора с Пашеку она стала гораздо спокойнее, и Сезар поблагодарил бывшего охранника.

—  Вот опять мы с тобой в одной связке, —  сказал он ему.

—  Так оно и есть, дон Сезар, в одной связке, —  согласился Пашеку.

Посоветовалась Марта и с Александром. Для него она подготовила целую папку, воспользовавшись помощью Бруну, который снял для нее копии с наиболее значимых свидетельств, находившихся в деле.

Александр внимательно изучил все документы. Уточнил, почему на опознании был только Сезар.

—  Я… я… не собралась с духом, —  честно призналась Марта. – А потом привезли уже закрытый гроб. Но если ты найдешь что-то подозрительное, я добьюсь пересмотра, вот увидишь, сынок!

—  Как юрист, ничего подозрительного я не вижу. И если ты интересуешься моим мнением, то я считаю, что это и в самом деле был несчастный случай, —  сказал Александр. —  И хочешь совет, мама? Но уже не как адвоката, а как сына?

—  Я тебя слушаю, —  сказала Марта, чувствую, как в душе у нее разливается тепло долгожданного покоя.

—  Забудь об этом. А теперь извини, я страшно спешу! – Александр поцеловал мать в щеку и побежал переодеваться. Он сегодня приготовил Лусии сюрприз и хотел вручить его непременно в кафе «Шерли». Сандра тоже должна была знать о его решении, а оно было твердым и определенным.

Марту больно кольнула поспешность Александра. Она хотела сказать ему: «Ты снова выбрал не ту женщину, сынок».

Но она удержалась и промолчала.

—  Марта! – окликнул ее Сезар. Она обернулась

—  Я должна попросить у тебя прощения… —  начала она.

Он махнул рукой, улыбнулся.

—  Лучше выпей со мной вина! – попросил он и по-старинному подал ей руку, чтобы отвести в столовую.

—  Я могу ссориться с тобой, думать о тебе жуткие вещи, —  сказала с улыбкой Марта, —  но одного у тебя не отнимешь, ты – рыцарь.

—  И всегда готов служить своей даме сердца, прекраснейшей и любимейшей, тебе, Марта!

Какое женское сердце не отзовется на подобные слова?

В этот вечер они ужинали вдвоем при свечах, искрилось и пламенело в хрустале вино, звучала тихая музыка, и двое немолодых людей почувствовали себя юными и счастливыми.

Они были рядом, сердца их бились в унисон. Они забыли о том, что изменились, забыли, что расставались, они вновь почувствовали себя единым целым.

—  Мой Сезар, —  вздохнула Марта.

—  Моя Марта, —  ответил он ей.

Особняк словно бы расцвел. И дети, и слуги – все чувствовали на себе тяжесть разлада старших Толедо, к нему привыкли, его уже почти не замечали, но когда этот разлад исчез, все как будто очнулись от тяжелого сна и радостно улыбнулись

—  Я даже обет дала в церкви, прося, чтобы вы помирились, —  сказала, утирая слезы, старая Луиза.

—  Вот и исполни его, отнеси вещи Сезара в нашу спальню, —  смеясь, сказала Марта.

Александр со счастливой улыбкой смотрел, с какой заботой наливала Марта Сезару кофе и с какой благодарностью смотрел отец на мать.

Между ними снова было все хорошо, в этом не было никаких сомнений.

—  Да, дети, мы с отцом решили снова пожениться, —  с улыбкой объявила Марта, —  и теперь уже навсегда