— Извините, сама не знаю, как так получилось!
Марта внимательно пригляделась к горничной.
— Ты такая бледная, Луиза. Может, тебе плохо?
— Нет, Марта! — Анжела взяла Луизу за талию. — Просто она споткнулась. Правда, Луиза? Я провожу ее на кухню, а заодно принесу тряпку.
Марта принялась останавливать ее, но Анжела упрямо последовала на кухню, сопровождая шатающуюся Луизу.
На кухне она усадила Луизу за стол и налила ей стакан воды. Луиза судорожно отпила воды.
— Если он оттуда, то может вспомнить, что там произошло. Надо быть осторожной, Анжела.
— Прежде всего, надо держать себя в руках.
Анжела посмотрела на Луизу. Растерянный вид, трясущиеся руки свидетельствовали об одном — Луиза совершенно раскисла и была не в состоянии выполнить ее настоятельное пожелание.
— Я как чувствовала, мне его лицо сразу показалось знакомым. Ах, не к добру он здесь появился!
— Успокойся, успокойся! — Анжела стояла у двери, прислушиваясь к шагам. — Не он один жил тогда в Риу-Негру. Ты могла его встречать, но это еще ничего не значит.
— А вдруг он вспомнит все те события, Анжела? Об этом никто — ты слышишь меня? — никто не должен знать. — Луиза тихо заплакала.
— Никто и не узнает. — Анжела отошла от двери и поднесла Луизе воды. — Не волнуйся. До сих пор я со всем справлялась, справлюсь и дальше.
— Я знала, рано или поздно это случится! — твердила свое Луиза.
— Луиза, перестань каркать! — Анжела теряла терпение.
— Луиза! Дай мне сока!
Анжела обернулась и увидела застывших в дверях Селести и Гиминью. Мальчик подбежал к Луизе и затеребил ее руку. Селести остановила сына:
— Надо сказать «пожалуйста», Гиминью. — Она подошла к столу, ее взгляд остановился сначала на разбитой посуде, потом на фартуке, залитом вином, потом на покрасневших глазах Луизы. — Ты плачешь?
Анжела загородила собой Луизу и жестко произнесла:
— Здесь никто не плачет. А ты лучше смотри за сыном, врывается без стука… Луиза, хватит прохлаждаться. Бери тряпку, а то ковер потом не отчистить. — Анжела отстранила Селести и направилась в гостиную.
Марта и Бруну беседовали о последней выставке современного искусства. Анжела охотно присоединилась к их разговору, который они закончили за ужином. Анжела поднялась и, несмотря на все уговоры Марты остаться выпить кофе, заторопилась домой. У нее вдруг отчаянно разболелась голова, ей не терпелось очутиться дома, выпить таблетку аспирина, принять горячий душ и уткнуться в подушку. Уже лежа в постели, она перебирала в памяти подробности вечера, проведенного у Марты, из головы не шел Бруну. Почему-то и ей знакомство с ним перестало нравиться.
Тревога ни на одну минуту не покидала Клементину. Он проснулся посреди ночи, снова и снова возвращаясь к загадочным обстоятельствам взрыва. Он чувствовал, как вокруг него сжимается железное кольцо, а в ушах скрежетал тюремный засов. Тяжелый лязг железа неумолчно стоял в ушах Клементину. Еще недавно этот звук казался ему страшным воспоминанием о прошлом, теперь — напоминанием о будущем. Перед его глазами вставала череда лиц, жаждущих увидеть его за решеткой. Сезар Толедо, Анжела Видал или адвокаты комиссии натравили на него свору газетчиков, и теперь его имя ежедневно упоминалось в числе главных подозреваемых во взрыве Башни и гибели сотен людей. Порознь или вместе газетчики и его недруги упорно делали из него патологического злодея, закоренелого убийцу, достойного лишь электрического стула.
Снова и снова Клементину перебирал в голове мотивы, заставляющие Сезара или Анжелу обвинить его во взрыве.
Как всегда, он начал с Сезара. Толедо — его непримиримый враг, Клементину в этом нисколько не сомневался. При любой возможности Сезар постарается доказать всему свету, что был прав тогда, двадцать лет назад, обвиняя Клементину в преднамеренном злостном убийстве, прав и сейчас. На самом деле у самого Сезара были достаточно веские причины, чтобы взорвать Башню. Наглядное тому подтверждение — страховые документы. Именно из них Клементину узнал, что в случае природной катастрофы или аварии владелец Башни получит ни много, ни мало — шестьдесят пять миллионов реалов. Чем не мотив для уничтожения? А вот Кларе этот аргумент не казался убедительным. Вернее, она никак не хотела признавать, что Сезар способен на уничтожение своей любимой игрушки. Клара — замечательный человек, ее первое желание — доверять людям, второе — помочь им стать лучше. Клементину испытал это на себе. Но доверять Сезару Толедо! Клара хоть и прожила бок о бок с ним почти два десятка лет, совершенно не знает его. Не знает, на какую жестокость, несправедливость способен Толедо только ради того, чтобы доказать всему свету свою правоту и непогрешимость. Это Клементину тоже испытал на себе. Но убеждать Клару он не собирался — жизнь свое покажет! А вот насчет Анжелы первые сомнения зародились именно у Клары. Ей не давали покоя вырезки из газет, которые попались на глаза Клементину.
— Если она хранит их столько лет, значит, считает их важными. Но она никогда и словом не обмолвилась о гибели отца, хотя мы всегда доверяли друг другу все тайны. Значит, за этим стоит что-то очень серьезное. Женские тонкости не привлекли внимания Клементину, но фраза: «В результате взрыва на каменоломне Сезара Толедо погиб рабочий Жуан Видал» — казалась ему очень важной. Гибель отца Анжелы связана с Сезаром Толедо — Клементину чувствовал, что искать надо именно здесь.
Клара заворочалась и что-то пробормотала, Клементину лишь расслышал имя «Шерли». Он с нежностью посмотрел на худенькое лицо женщины, спящей рядом. «Нелегко быть женой убийцы, проклинаемого на каждом углу. Но держится она молодцом — не падает духом сама и мне не позволяет!»
Только с ней Клементину мог быть откровенным до конца, до самых потаенных глубин своего сознания, и он хвалил себя за то, что сразу предстал перед Кларой таким, каков он есть на самом деле. «Что бы мы делали сейчас, когда навалилось столько бед, не будь мы уверены друг в друге?»
Клементину не раз признавался себе, что ему крепко, по-настоящему повезло с Кларой. В ней прихотливо сочетались, казалось бы, несочетаемые качества: женское очарование и деловая хватка, проницательный ум и болезненная застенчивость, обостренная интуиция и патологический, безотчетный страх за судьбу своих близких. Близкие люди! Клементину физически ощущал, как Клара привязана к нему, как нежно относится к Шерли, с которой они стали не разлей вода. Сердце Клементину вновь тревожно забилось. Еще одна проблема не давала ему покоя — Шерли, вернее, поклонник Шерли.
Чертыхнувшись, Клементину помянул Сандру: ведь именно на ее свадьбе Шерли познакомилась с этим Адриану. Вообще-то познакомил их Александр, однокурсник и давний приятель красавчика. Клементину невольно поразился себе — ему не нравилось в Адриану все, что притягивало к нему остальных: обаяние, коммуникабельность, веселый нрав, открытость. Клементину чистосердечно признавал: новый знакомый Шерли не производит впечатления искателя приключений, однако его настораживала та быстрота, с какой поклонник Шерли стал появляться в доме, вникать в дела, а главное, открыто демонстрировать свою влюбленность в Шерли. Клементину с вздохом перевернулся на другой бок, стараясь не задеть Клару. Сколько бы он ни упорствовал в спорах с Кларой, ему самому было яснее ясного, что парень влюбился в Шерли. Клементину вновь постарался убедить себя, что в появлении такого поклонника нет ничего, внушающего тревогу. Клементину улыбнулся — будь этим поклонником забулдыга с соседней улицы, он бы так не волновался. А тут — интеллигентный, обеспеченный, образованный, неглупый юноша, ведь именно Адриану пришла в голову идея открыть придорожный ресторан, дайнер — кажется, так он говорил. Идея понравилась Клементину, в его голове сразу завертелось множество вариантов, где можно было бы устроить этот, как бишь его, дайнер. Клементину представил себе ресторан, размещенный в фургоне. Шерли предложила оборудовать под ресторан трейлер. Адриану подкинул еще одну неплохую идейку: оформить зал металлическими штуковинами. «У ресторана сразу появится свое оригинальное лицо, свой шарм. Еще стоит поставить здесь джанки-бокс», — вспомнил Клементину слова Адриану. Клементину ворчливо переспросил его про этот джанки-бокс. Парень не удивился его незнанию, а с радостью пояснил, что джанки-бокс — последняя модель музыкального автомата. «Бросишь монетку, нажимаешь кнопочку, и зазвучит заказанная тобой мелодия. Только крутиться будут не пластинки, а диски». Нет, Адриану, несмотря на дурацкую серьгу в ухе и бесшабашный вид, далеко не дурак — перевел красивую идею из области мечтаний в область экономики, сделав необходимые расчеты. Клементину сначала лишь одним глазом глянул в протянутые Адриану листки, потом увлекся и просмотрел подсчеты до конца. Они ему понравились своей четкостью и точностью. Опираясь на них, Клементину быстро прикинул свои возможности и понял, что небольшой ресторан, а именно такой и был заложен в расчетах Адриану, его семейство потянет. Клара тогда очень обрадовалась его реакции, она ведь давно знала пария — закадычного дружка Александра Толедо, он был ей симпатичен, и она всячески одобряла его внимание к Шерли.