Ги Раше - Месть Гора

— И тебе не спится? — спросил Ява, который тоже лежал на спине.

— Наверное, во всем виноват лунный свет, — вздохнул Хети.

— А может, и не он… Я догадываюсь, о чем ты думаешь. Вернее, о ком… Эта Амимона и правда очень красивая.

— Очень. Ты тоже это заметил?

— А кто мог бы этого не заметить?

— Как ты думаешь, смогу я увлечь ее и согласится ли она, если я предложу выйти за меня замуж?

— Я думал, у тебя уже есть супруга. Та, которую ты долго считал умершей.

— Она исчезла из моей жизни много лет назад! Увидимся ли мы снова?

— Ты уже на это не надеешься? Разве, предлагая мне посетить этот остров, ты не собирался предпринять попытку найти ее, ведь, насколько я понял, Мермеша увез ее на один из соседних островов?

— Я стремился сюда, потому что ты сказал, что правители Каптары могут согласиться собрать армию и помочь мне вернуть трон. В случае победы я открыл бы им все порты Египта и разрешил торговать без пошлин. Я заметил интерес в глазах твоего отца, когда говорил с ним об этом. Но теперь ему предстоит уговорить правителей остальных островов.

— Что до армии, то, как мне кажется, твои надежды сбудутся. Отец настоял на том, чтобы ты участвовал в празднествах, и представил тебя нашим высокородным гостям как царя гиксосов и египтян, находящегося в изгнании, он хотел подчеркнуть твое высокое положение.

— Знай, я очень благодарен ему за это. Да и ты достаточно хорошо успел узнать меня, чтобы понимать — если я вернусь в Мемфис победителем, то никто из моих единомышленников не сможет назвать меня неблагодарным. И тогда я попрошу, чтобы Амимону отдали мне в жены.

— Хети, давай-ка я поподробнее расскажу тебе о наших нравах и обычаях. Они очень отличаются от ханаанейских и тех, которые приняты у народа, осевшего в вашей стране, — вы их называете ааму. У них девочки — тот же товар, который отцы обменивают на деньги и другие блага, а женщины лишены права голоса и обязаны во всем подчиняться старшим в семье: отцам, братьям, а также мужьям, которых им выбирают родственники. У нас все по-другому: женщина сама выбирает мужчину, с которым хочет жить, от которого хочет рожать детей. Никто не может сделать ее рабыней — товаром, который продают и покупают. Отец обязан смириться с выбором своей дочери, и, разумеется, не получает от ее избранника никакого приданого. А если супруг женщине по какой-то причине становится неприятен, она с легкостью от него отказывается. И он принимает ее решение. Вот поэтому-то у нас, в отличие от египтян, нет даже такого понятия как «супружеская измена», и любой из нас вознегодует, услышав, что у ааму принято побивать камнями женщину, всего лишь заподозренную в том, что она пожелала мужчину, который не является ее мужем — ее хозяином и повелителем. Откуда взяться супружеской измене, если женщина, которая больше не хочет жить с мужчиной, потому что ей понравился другой, просто говорит ему, что уходит, и их союз считается разорванным. Освободившись, она вольна тут же сочетаться супружескими узами с новым избранником.

Признай, Хети, наши законы справедливы, потому что именно женщина принимает в свое лоно мужское семя и зачинает ребенка. Поэтому справедливо, что отца для своих детей выбирает сама женщина, а не ее отец или любой другой родственник. Ааму, по моему мнению, выдавая своих дочерей замуж, пекутся только о своих интересах, не задумываясь о том, что думает, чего желает женщина, которой они распоряжаются, словно она — животное. И я своими глазами видел и убедился в том, что женщины этих дикарей с раннего детства настолько привыкают к своей зависимости, что она кажется им чем-то само собой разумеющимся, и никому из них в голову не приходит восстать против насилия. Хотя нет, дочери царей отстаивают свои права, и пример тому — твоя Аснат.

— Не стану с тобой спорить, — ответил ему Хети, — но в дикой природе, да и у большинства народов все по-другому. В юности я часто наблюдал за львами, живущими в наших пустынях. Как оказалось, у них самцы властвуют над самками. Более того, они спят, в то время как львицы охотятся — за себя и за них. И насыщаются первыми именно самцы.

— И это лишний раз доказывает, что просвещенный мужчина — не животное. Многие народы остаются дикарями и ведут себя, как жители Ханаана и ааму. Мы же давно оставили в прошлом законы дикой природы, отдав предпочтение законам гуманным, которые достойны людей разумных.

— Ява, если все так, как ты говоришь, то должен признать, что кефтиу — единственный просвещенный народ, который я знаю. Мы, египтяне, почитаем женщин и не ограничиваем их свободу, однако прелюбодеяние считается преступлением и заслуживает наказания, да и выбирать себе супругу может только мужчина. И даже несмотря на то, что божественная кровь передается по женской линии, хозяином в семье остается мужчина, и все решения принимает только он. У египтян, куда более развитых, чем ааму, женщина не может стать правительницей царства, в то время как в вашей стране твой отец Астерион обязан подчиняться воле своей супруги, хотя, насколько я смог понять, закон оставляет ему определенную свободу в принятии важных решений, в особенности касающихся войны и мира.

— Так и есть. Но ты не мог не заметить, что, хотя война и считается мужским занятием, наши девушки много упражняются и охотятся, что позволяет им в случае нужды сражаться плечом к мечу с мужчинами. Мы много внимания уделяем военной подготовке наших людей, но при этом отношения между нашими городами мирные и дружеские. Считается, что это стало возможным благодаря тому, что именно женщины обладают верховной властью. Если в городе назревают распри, женщины, которые являются жрицами нашей великой богини, решают дело мирным путем, и никто не прибегает к оружию. Ты своими глазами видел, что вокруг Кносса нет никаких оборонительных сооружений и стен, предназначенных для защиты города от внешнего вторжения. Нет таких стен и вокруг других городов нашего острова. Мы учимся сражаться на случай прихода людей из-за моря, если они попытаются нас поработить. Хотя, конечно, у нас есть сильный флот, поэтому вторжение захватчиков маловероятно.

— Должен признать, вы счастливо живете на своих островах, вы народ, обладающий покладистым нравом. Я думаю, самодовольные мужчины ааму, которые привыкли распоряжаться жизнью своих жен и дочерей, не согласятся отказаться от тех преимуществ, что им обеспечивает их закон, якобы ниспосланный с небес и утвержденный их богом, а значит, и непреложный. Маловероятно, что кто-то из них сможет, как я, сказать, что ваши законы — лучшие из существующих, ведь, приняв их, они бы потеряли свое превосходство над женщинами и право решать их судьбу. И боюсь, в этом племени, где дочери и жены с ночи времен повинуются своему господину-мужчине, не найдется женщины, способной воспротивиться закону, который, как ей всю ее жизнь внушают, угоден богу, сотворившему мир и людей, а значит, любое нарушение этого закона вызовет божественный гнев. И эти унижающие человеческое достоинство верования распространились настолько широко, что я боюсь, как бы они не прижились и у вас, как приживается опасная болезнь.

— Друг мой, твои страхи лишены оснований. Не скоро придет день, когда враги развития и просвещения народов завоюют наши земли и навяжут нам свои презренные законы и верования. Но давай вернемся к той, кто занимает все твои мысли. Я хочу дать тебе пару советов. Нежными взглядами и даже своим поведением ты можешь дать ей понять, что желал бы заключить с ней супружеский союз, но бойся показаться грубым или излишне настойчивым. Она, а не ты, решит, хочется ли ей прийти к тебе, и она решит, будешь ли ты ее супругом. Если не она, а ты предложишь ей стать твоей супругой, она сочтет это наглостью и отвернется от тебя. Вооружись терпением, жди, пока она не придет сама. Я наблюдал за вами обоими. Уверяю, она к тебе неравнодушна. Вспомни, в тот день, когда Амимона впервые тебя увидела, она спросила: «И кто же этот прекрасный соня?» Это значит, что внешне ты понравился ей с первого взгляда. Я не удивлюсь, когда узнаю, что она избрала тебя на роль отца ее детей, по крайней мере, первого ребенка, потому что она, если разочаруется в тебе, вольна в любой момент передумать и родить детей от другого мужчины.

Слова Явы ненадолго погрузили Хети в сладостные мечты.

— Скажи, если по вашим законам женщина может разорвать брачные узы, просто сказав мужчине, что больше не хочет быть с ним, ее супруг вправе поступить так же? — спросил он.