Полностью отмахнувшись от чувства раскаяния, забираюсь в грузовик и направляюсь обратно в кафе, чтобы отработать свою смену и сообщить Нэнси о том, что я ухожу от неё. Да, пора. Хватит уже терпеть. Эд может постоять за себя, так пусть и выкручивается сам перед матерью. Я уверена, что он взвоет раньше, чем наступит ночь, и снова придёт ныть ко мне. Но я не впущу его. Наши дороги разошлись.
– Джо, привет, – подскакиваю с места, надеясь на клиента, но это моя подруга ещё со времён школы, Глория.
– Привет. Как продажи пилюль для подавления сопротивления? – Интересуюсь я, облокачиваясь о стойку.
– Почему ты не сказала мне, что Эд сделал липосакцию и набил тату? Боже, я, когда увидела его, чуть в обморок не грохнулась. Он офигенный! – Визжит девушка, а я кривлюсь.
– Он не делал липосакцию, а просто занялся спортом в Париже и похудел от переизбытка употребления алкоголя. А насчёт его офигенности могу поспорить, пока не отравлюсь выхлопными газами от печки, – фыркаю я.
– Джо, он стал до одурения секси. И говорит он иначе. Такой крутой. Просто вау, – мечтательно тянет Глория. Она всегда была влюблена в него, сколько я её помню. Она таскалась за нами с Эдом и вечно получала результаты от наших вылазок в виде перелома ключицы, ушиба носа или каких-то ран на теле. Но Эд никогда не воспринимал Глорию, как девушку, с которой можно было бы завязать отношения. Мы для него были и остаёмся детьми, что безумно бесит, хотя нам уже двадцать три.
– Тебе повезло, что ты живёшь с ним под одной крышей. Лицезреть его и раньше было радостью, но теперь это просто ходячий сексуальный маньяк, – добавляет она.
– Вообще-то, Эд буквально несколько часов назад съехал обратно к матери, – сообщаю я.
– Что? – Удивлённо переспрашивает Глория.
– Ага. Я выгнала его, потому что он стал отвратительным и самовлюблённым засранцем. И мне не жаль. Теперь я могу спокойно встречаться с ребятами и ходить в бар, – с улыбкой поясняю я.
– Но… подожди. Как так? Вы же никогда не разлучались надолго. Вы были как сиамские близнецы, и он безумно любил тебя…
– Как сестру, – вставляю я.
– Знаешь, почему я перестала делать попытки привлечь внимание Эда после его выпускного бала, когда он пригласил тебя, хотя ты была ещё мелкой?
– Потому что Эд, в принципе, не замечал тебя? – Усмехаюсь я.
– Нет, потому что он был настолько увлечён тобой, и это видели все, что я просто отошла в сторону. Да весь город считает, что вы вместе и просто вуалируете свои отношения дружбой.
– Никто так не считает, – цокаю я.
– Все считают. И твои родители тоже. Вас поженили с пелёнок, а ты ещё и работаешь здесь с четырнадцати, так что я не верю в то, что Эд съехал от тебя.
– Но он, правда, собрал вещи и уехал. И это подтверждение тому, что мы не вместе, и никогда такого не будет. Фу, Глори, это же гадко. Мы целовались один раз, хотя назвать это поцелуем язык не поворачивается. Это было хуже поцелуя с жабой. И даже преображение Эда ничего не изменило. Наоборот, я поняла, что, наконец-то, могу освободиться от долголетнего вечно страдающего лба, который ничего не хочет от жизни, – уверенно заявляю я, получая в ответ ещё более шокированный взгляд подруги.
– Что, вообще, никак? Даже когда он такой… такой классный и научился флиртовать? – Прищуривается она.
– Флиртовать? Да это же Эд, ты чего? Он девственник, Глори, у него не было девушки ни разу за всю жизнь. Он даже в колледже не смог никого закадрить. Какой флирт? – Смеюсь я. Поистине такая глупость. Эд и девушки – это как солнце и Юпитер. Такие же далёкие друг от друга.
– Хм, он флиртовал со мной, – мой смех обрывается.
– Что?
– Да, он сделал мне комплимент, пока покупал кремы для лица и несколько тканевых масок для омоложения кожи. Эд явно флиртовал со мной. И он спросил, где я зависаю, – Глория краснеет, оставляя мне только удивление.
– Значит, для тебя зажёгся зелёный свет. Развлекайся, только предупреждаю, Эд теперь не тот милый парень, которого ты знала. Он гадкий зазнайка, обожающий светить своей голой задницей, – резко отвечаю я.
Это так неприятно. То есть Эдвард настолько гадёныш, что даже не имеет скромности погоревать из-за того, что мы больше не друзья. И сразу же нашёл девушку для флирта, хотя прекрасно знает о том, что Глория неровно к нему дышит. Козлина он, вот и всё!
– Мне кажется, или ты сейчас послала меня к чёртовой матери? – Прочищая горло, произносит подруга. Бросаю на неё злой взгляд и пытаюсь как-то контролировать обиду на Эда. Нет, какой он урод стал всё-таки. Как так можно?!
– Кажется. А у тебя перерыв или ты раньше аптеку закрыла? Ты не рискуй, иначе старички вовремя лекарства не получат, когда увидят голый зад Эда, ведь это следующий пункт в его перечне мероприятий, как унизить себя ещё больше, – едко отвечаю я.
– Ладно. Я поняла, ты не в духе. Не переживай, Джо, Эд просто привыкает к тому, что он теперь красавчик и…
– О-о-о, да исчезни ты уже! Он наглый! Самовлюблённый! Инопланетянин! – Выкрикиваю я. Подруга дёргается от моего крика и выскакивает за дверь кафе.
Шумно вздыхаю и опускаю голову.
Чёрт.
Колокольчик вновь звенит над дверью, и я издаю тихий стон. Вот очередного знакомого не хватало, который будет восхвалять то, во что превратился Эд.
– Привет, Джо. Корзинку привёз. А что с Глори? Она вылетела отсюда, как ошпаренная?
– Бруно, – радостно улыбаюсь парню, поставившему корзину на прилавок. – Да так, не обращай внимания. Эд и его тараканы.
– Он уже вернулся? – Кривится Бруно, и я киваю в ответ. Они учились вместе. Да здесь все как одна большая семья, и все друг друга знают. А Эд и Бруно никогда не были друзьями. Бруно был первым красавчиком школы, вернулся сюда после окончания университета, а теперь работает на птицефабрике. Точнее, она принадлежит его семье, и он считается лучшей партией, за которой гоняется большинство девушек нашего города.
– Я надеялся, что наш парень с подтяжками останется в Париже навсегда. Хотя бы что-то начнёт из себя представлять, – хмыкает Бруно, и это как бальзам на сердце. Сейчас мне нужно слышать какие-то гадкие слова о бывшем друге, потому что я очень обижена на него.
– Поверь, он считает, что уже что-то представляет из себя. Увидишь его, ахнешь. Забил голову Глори о том, что готов к отношениям, выражается, как подросток, и ведёт себя так же. Кажется, он немного двинулся, – довольно рассказываю я.
– Мда, печальный случай с рождения. Но ты же не собираешься снова быть для него службой психологической помощи, да, Джо? Ты и так на него убила столько времени. Ты несколько раз отказывала мне в свиданиях из-за него. Он…
– Не волнуйся. Теперь Эд не моя проблема, и я совершенно свободна. Сегодня вечером тоже, – перебиваю Бруно.
– Даже так? – В серых глазах парня загорается интерес.
– Только так. Тем более я увольняюсь. Я задолбалась сидеть здесь и не получать ни пенни за свою работу.
– Вау, Джо. Это прорыв. Я рад за тебя. Если тебе нужно место, то я поговорю с отцом и…
– Нет, я сама выбираю, где хочу работать. И уж прости, но я люблю аромат еды, а не навоза.
– С этим не поспоришь. Так значит, ты свободна сегодня вечером?
– Свободна, – киваю я.
– Тогда мы можем встретиться в баре в восемь?
– Можем.
– Отлично. Я буду там, и с меня ужин. Аллилуйя, временное помешательство под названием «Бедный Эд» закончилось. До вечера, Джо, – Бруно подмигивает мне и выходит из кафе.
Прекрасно. Я, правда, ощущаю себя свободной. Меня больше не касаются проблемы Эда и то, как он будет их решать. Он ушёл из моей жизни, и пора, действительно, заняться своим будущим. Бруно мне всегда нравился. Он высокий, умный, начитанный, из хорошей семьи и с прекрасным чувством юмора. И, конечно, он красавчик, которому я постоянно отказывала, волнуясь о реакции Эда из-за нашего свидания. Но теперь полная свобода. Круто.
Дожидаюсь, когда приходит время закрывать кафе, и направляюсь к Нэнси, чтобы сообщить ей о своём решении и попрощаться с этой семейкой навсегда. Мда, мои родители будут в шоке. Наши дома стоят напротив друг друга. И меня коробит то, что все считали нас с Эдом парой. Да никогда. Фу. У нас достаточно неприятных воспоминаний в прошлом, чтобы больше и не пытаться остаться друзьями, хотя о чём уже говорить: Эд ушёл и принялся флиртовать с Глори. Это его дело и подруги. Она будет дурой, если позволит ему залезть к себе в трусики и снова разбить сердце. Их проблемы, не мои. Я достаточно натерпелась от Эда за последние двадцать четыре часа.