— Ты чего?

Я рассказала. Честно. Он засмеялся.

— Ты не поверишь, но в школе меня дразнили именно Пухом.

— Не может быть!

— Может.

Наше сотрудничество, более чем плодотворное, принесло мне новые возможности и знакомства. Антон, как ни странно, всегда помогал мне с координатами режиссеров, продюсеров и своих коллег. Я, понятное дело, не открывала имени своего «агента». Да кому какая разница, откуда у меня тот или иной телефон? Знаю и все.

Я, в свою очередь, помогала ему информацией, публикациями, просто выслушивала и поддерживала, когда он, как бы между прочим, говорил о проблемах. Антон, надо отдать ему должное, никогда не жаловался на жизнь. У него всегда было хорошее настроение, даже о неприятностях он говорил шутя, Естественно, он был и остается одним из тех, о ком я много и с удовольствием пишу. Некоторые коллеги стали шептаться, что это не просто так, что у нас роман.

— Повесть, — отмахивалась я.


В редакции мы с Машкой появились ближе к вечеру. Никто нас особенно не разыскивал, но стоило мне показаться на глаза Димке, как он тут же обрушил на меня тираду:

— Где ты ходишь? Тебя работа ждет, а ты прохлаждаешься.

— Я, между прочим, на задании была.

— Ах да. Кстати, ты помнишь о своих обязанностях выпускающего редактора? Осталась только телепрограмма, и можешь приниматься за работу.

А я и забыла, что мне предстоит этот тихий ужас. Честно говоря, я эту работу всегда недолюбливала. Я от нее тупела и иногда не столько вылавливала ляпы, сколько их порождала, особенно к концу работы. Я вообще не любила редактировать, а потому сначала продумывала материал, а потом писала так, чтобы правки было как можно меньше, писала сразу набело.

— Картинки все есть?

— Вроде бы. Насколько я знаю, к концу дня решат, что с обложкой. К Лауре потом зайди, она скажет.

— Ладно, я пошла за текстами.

Начала работу с того, что стала вычитывать материалы родного отдела. И тут же некий внештатный автор порадовал перлом. В материале с показа модного столичного модельера он описывал жилет, облегающий конечности. Где у жилетки рукава, осталось вопросом риторическим. Буквально через предложение встретилась приталенная юбка. Тоже неплохо. В рецензии на фильм было написано: «Так или иначе, все проблемы с сексом утрясли. Не разобрались только с концом».Без комментариев. В материале о геральдике мне встретился такой мутант, как двугорбый орел,а известный конферансье стал вдруг мацавиком-затейником.Один корреспондент вопрошал у многодетного «звездного» папаши: «Что легче: быть отцом или стать им?»Была высказана не менее интересная мысль о том, что у каждого начала есть свой конец и что причудливо тусуется колода. В другом материале написали, что Карл Брюллов по ошибке родился в один год с Пушкиным. Вот и думай, в чем же ошибся бедный Брюллов. Один из авторов, уважаемый литературовед, утверждал, что лучшие поэты-женщины — тоже женщины. Как говорится, сам-то понял, что сказал? Также я узнала, что столица Испании, оказывается, Барселона. Выяснилось, что Деметра — богиня плодородия у древнегреческих египтян. Порадовало новое актерское амплуа — самый положительный из отрицательных героев. Можно будет предложить как номинацию в какой-нибудь премии, благо их сейчас не счесть. Я не знаю, о чем думал журналист, когда писал текст, но я, честно говоря, задумалась, с чего начать правку. Шедевр выглядел так: «У нас в стране на человека приходится 3,2 яйца. Хватит покупать импортные продукты. Мы накормим страну человеческими яйцами!»А заголовок на экономической полосе «Всебанковский инцест»немножко даже встряхнул. Криминалисты, описывая разборки и их последствия, написали, что жертва после травмы черепа перенесла операцию, в ходе которой часть мозга заменили на титановую пластину. Кроме того, в ходе разборок завязалась дружеская перестрелка. А власть была захвачена мирным путем. А в материале про различные фобии было сказано, что некий человек боится воды как огня. Региональный корреспондент позабавил фразой: «В участке он бузил, матерился и требовал адвоката». На этом фоне рыба в ворде, еловая арфа, эльдартерьери девочка-введениепоказались уже чем-то простым и обыденным. «Звезды» тоже блистали перлами. Один музыкант высказался о своем статусе: «В настоящее время я — недействующий член группы «Мики-Мяус»».Другой гений сцены констатировал, что поклонникам неоткуда взяться, поскольку кругом одни таланты. А известный музыкант, солист оркестра народных инструментов, рассказал, что после их визита в Англию там появилась пудра «Дубинушка».

Читатели тоже не отставали, один из них написал, что он всегда читает нашу газету. Иногда даже до того, как она выйдет. К своему посланию он приложил забавную фотографию: на мусорных баках было написано «русский вариант-4». Интересно было бы узнать, что собой представляют первые три? Но тут мне на глаза попалась фраза, на которую я не знала, как реагировать. На всякий случай позвонила в отдел информации.

— Я ваш материал вычитываю. Просветите меня, пожалуйста. Федеральный центр медицинской сексологии и сексопатологии действительно находится на улице Потешной?

Возникла пауза. Сначала задумались, потом засмеялись, потом выдали:

— Действительно на Потешной.

И я снова углубилась в чтение. Тут прибежал отвсек Олег Александров. Почему этот вопрос был адресован именно мне, до сих пор остается загадкой для всех. Я вычитывала текст, посвященный грядущему пивному фестивалю «Oktoberfest», так что сумеречное немецкое наречие полностью оккупировало мозги.

— Привет, ты не знаешь, как по-украински будет «небо»?

— Der Himmel, — ответила я машинально.

— Ты уверена? — Олег осекся.

— Артикль вроде бы der, точно сейчас не помню, но Himmel — точно.

— Ты уверена, что по-украински небо будет der Himmel?

— А при чем тут украинский?

— При том! Журналисты, блин!! — Он, что-то ворча себе под нос, побежал дальше.

Через десять минут он прибежал опять:

— Ты не помнишь, как переводится der Stolz?

— Честь или гордость. Что-то в этом роде.

— A auf Stolz — девственница, что ли?..

— Уйди, чудовище! Глагол aufstolz переводится как «гордиться». А девственница, чтоб ты знал, по-немецки будет die Jungfer.

— А старая дева? — не унимался Олег.

— Die alter Jungfer.

— Все-то ты знаешь.

— Я знаю все, но неточно.

Я заканчивала работу. Включила проверку орфографии. Компьютер, наверное, одурев от наших разговоров, мультиканальные системы выдал как мультик анальные. Просто песня!

Тут прибежала Машка:

— Привет. Как дела?

— Вроде заканчиваю. Но у меня к твоей статье вопрос, вернее, пожелание. Все хорошо, но конец сухой.

— Он и должен быть сухим.

— Маша…

— Что-то не так?

— Все нормально.

— Вот фото на обложку. Отнеси потом в фотоотдел Лауре. Только напиши, что это на обложку, чтобы она не запуталась.

— Хорошо, договорились.

Закончив правку, я положила фотографии в конверт, на котором написала «облажка», и пошла в фотоотдел.

— Ты что написала?! — набросилась на меня Лаура. — Еще накаркаешь!

— А что такое?

— Ты посмотри внимательно, что ты изобразила. Красным маркером на конверте было выведено злополучное «облажка».

— Ты с мое тексты поправь, не такое напишешь.

После всего этого дурдома мне предстояло самой себе сочинить аккредитацию на закрытый модный показ. Голова, если честно, отказывалась соображать вообще. Казалось, что сейчас она раздуется до невообразимых размеров, как воздушный шарик, а потом с шумом лопнет.

Прежде чем отнести сей шедевр на подпись начальству, я внимательно прочитала его три раза. Опечаток вроде бы не было. Ошибок тоже.