Наталья Батракова - Миг бесконечности. Том 1

— Не сомневаюсь. А что с женщинами?

— С Леной обошлось: фингал под глазом уже сходит. А вот Катерине швы пришлось накладывать. Вчера сняли, водитель ее в больницу возил… А ты чего так беспокоишься? — вдруг что-то заподозрил Колесников.

— Да пытался Проскурину разыскать. По рекламным делам, я тебе рассказывал. На работе сказали, что взяла отпуск, по мобильному ее сотрудница отвечает. Узнал о ДТП, решил тебе позвонить. Не подскажешь, как ее найти? Вы вроде в одном доме живете.

— Жили, больше не живем. Она еще в четверг собрала вещи и съехала с квартиры. Так что сложный вопрос, — Колесников умолк. — В общем, ты извини, но ей сейчас не до рекламы.

— А что так? — спросил Вадим, решив не выдавать своей осведомленности.

— Дела семейные, — чувствовалось, что Игорь колеблется, раздумывает, стоит ли посвящать в суть дела постороннего. — В общем, где тонко, там и рвется: по делам редакции в аэропорту оказалась и застукала там своего благоверного с любовницей. Та как раз его встречала. Во вторник все и случилось, когда Пашка из дому ушел, — тяжело вздохнул он. — Навалилось на нее все сразу: ДТП, неприятности на работе из-за какой-то не сданной в срок статьи… Я давно предлагал ко мне перейти, возглавить департамент информации, так она и слушать не хотела. Может, сейчас передумает. Попросила никому не сообщать, где находится, мужу особенно… Ничего, время рассудит. Она за Виталиком как за каменной стеной жила. Столкнется с трудностями, поймет, каково оно без мужика. Катька, в общем, баба хорошая, мудрая… Простит, никуда не денется.

— А ты бы простил? — сорвалось у Вадима, о чем он тут же пожалел.

— Типун тебе на язык! Убью обоих, — не раздумывая заявил Колесников. — Это я так, на всякий случай. Чтобы знал.

— Да будет тебе, Игорь… Ладно, извини за звонок.

— Ничего, все нормально. Ты позвони в понедельник, может, что изменится. Но адрес я пока тебе не дам, — твердо заключил он.

— Нет проблем, я все понимаю. До свидания.

— Будь…

Покинув парковку «Мира фитнеса», в первом же разрешенном месте Ладышев развернулся и направился в сторону улицы Чкалова. Найдя нужный дом, он зарулил во двор, погасил свет фар, но так и не вышел из салона.

Не прекращавшийся почти сутки мокрый снег окончательно перешел в дождь. Остыв от первого порыва — во что бы то ни стало разыскать Проскурину, Вадим тупо смотрел сквозь продолжавшие работать дворники на светящиеся окна, где, по идее, должна была быть она, и пытался понять, что он здесь делает и ради чего столько сил и времени тратит на поиски этой женщины.

Никакому логическому анализу собственное поведение не поддавалось. Если смотреть правде в глаза, особой необходимости именно в ее услугах он не испытывал. Да за такие деньги, какие он собирался заплатить, очередь бы выстроилась из журналистов! Хотя, по большому счету, он нуждался не в них, а в хорошем экономисте-маркетологе. Чем же она его заинтересовала? А своим отказом еще и подстегнула!

Женщина как женщина. Внешне никак не соответствует типажу, с которым он предпочитал общаться в последние десять лет: кареглазые или зеленоглазые брюнетки с великолепной фигурой, длинными ногами, томным хрипловатым голосом. И еще: они ни в коем случае не должны были иметь никакого сходства с женщиной, чувство к которой когда-то слишком дорого ему обошлось… Однако же опять попался: круглолицая, полноватая, с едва заметной, почти детской грудью, с нежным бархатным голосом, большими серыми глазами цвета дождя, пухлыми губами, блондинка… Чем-то неуловимо напоминает Леру…

Почему он нарушил собственное табу и первым с ней заговорил? Что его сбило с пути? Охотничий азарт? Скука? И почему он так настойчиво пытается продолжить мимолетное знакомство? Что все-таки его в ней зацепило? Образованность, интеллигентность, скромность? Глупости. Все это сказки для простушек из сериала «Не родись красивой». Острота ума и языка? Да каждая вторая из его знакомых за словом в карман не полезет. Так отбреет, что мало не покажется!

Неужели впечатлило поведение Проскуриной в истории с Полевыми? Но и это не аргумент: все мы время от времени жертвуем собственными интересами и приходим на помощь ближнему. Даже он сподобился снова стать доктором, ночь не спал, едва на самолет успел.

Что тогда? Какая сила толкает его на все эти «из ряда вон» поступки? А может быть, все гораздо проще, и то, что он сидит сейчас в машине под ее окнами, — обыкновенная жалость? Ушла с работы, ушла от мужа, разбила машину, да еще какой-то ублюдок избил…

«Неужели я здесь для того, чтобы просто ее пожалеть? Не проходите мимо! — слегка опустив стекло, Вадим закурил третью подряд сигарету. — А ведь сколько раз проходил и даже не оглядывался… Не получается самоанализа, — вздохнул он и выключил наконец дворники. — Начнем сначала: я знаю ее без году неделя. Вернее, почти две недели, — поправил он себя. — За это время общался с ней дважды, чего для выводов явно мало. Но и уезжать отсюда не хочется. А вот желает ли она меня видеть, нужна ли ей моя жалость? Вряд ли… Что же тогда, черт возьми, меня здесь держит?! — неожиданно рассердился он на себя. — Так, хватит сопли жевать. Колесников был прав: ни к чему с ней сейчас встречаться».

Загасив в пепельнице сигарету, Вадим включил фары, вырулил на дорожку вдоль дома, в последний раз бросил взгляд на открывшуюся дверь подъезда, на мелькнувшую в освещенном проеме женскую фигуру с большой сумкой.

Почудилось что-то знакомое… Тут же забыв о своем решении, он притормозил.

Выскользнув из подъезда, женщина раскрыла зонтик и быстро зашагала вдоль дома. Силясь ее рассмотреть сквозь голые ветви кустарника, он отпустил тормоз и поехал параллельно. Продолжая сомневаться в своей догадке, свернул за женщиной за угол, поравнялся, опустил стекло и неуверенно окликнул:

— Катерина Александровна?

Замедлив шаг, та остановилась и повернула голову на голос.

— Вы?! То есть… Что ты здесь делаешь? — растерялась она: с правой стороны лица, чуть выше больших темных очков, в свете фонаря стали заметны полоски лейкопластыря.

— Соскучился, наверное, — то ли шутя, то ли всерьез ответил Вадим. — Пути Господни неисповедимы: случайно проезжал мимо, случайно заметил знакомую фигуру. А ты что здесь делаешь? Одна, в такое время, без машины да еще с баулом?

— Я сегодня на такси, — неловко пряча сумку за спину, пояснила Катя и, опустив голову, уперлась взглядом в мокрый асфальт. — Здесь рядом стоянка.

— Могу подвезти, — Ладышев, не заглушив двигатель, вышел из машины и открыл пассажирскую дверцу. Из-под днища, приковав взгляд, тут же услужливо выдвинулась подножка. — Тебе куда? Домой, на Гвардейскую?

— Спасибо… Я сама доберусь, — так и не справившись с растерянностью, тем не менее отказалась она. — Извини, я спешу, у меня мало времени.

— Зато я не тороплюсь, — пожал плечами Вадим. — Садись, а то промокнешь. Заодно поговорим по дороге.

— О чем?

— Например, о том, почему я так и не дождался твоего звонка? Как-то несерьезно: я к тебе с деловым предложением, а ты…

— Разве я обещала перезвонить? — озадачилась Катя. — Я ведь сразу ответила, что не гожусь для подобной работы.

— Что-то не припомню, — покрутил он головой. — По-моему, мы сошлись на том, что ты берешь тайм-аут на раздумья.

Катя хмыкнула:

— Твой тайм-аут был больше похож на ультиматум.

— Тебе показалось. Но если так, извини. Так как насчет…

— Вадим, если ты рассчитываешь, что я смогу тебе помочь по рекламным делам, то мой окончательный ответ — нет! Я ушла из газеты и не собираюсь туда больше возвращаться, — пояснила она.

— Вот те раз! — деланно удивился Ладышев. — Неужели из-за статьи, о которой беспокоилась на прошлой неделе?

— Не только. На то много причин. Ты извини, но я действительно спешу.

— Тогда давай садись, — снова кивнул он в сторону пассажирского сиденья. — Неужели не поняла, что я всерьез намерен тебя подвезти? Силу применить к тебе, что ли? — улыбнулся он.

— Я уже поняла, что сила для мужчин — неоспоримый аргумент в общении с женщинами, — усмехнулась она. — Бьет наотмашь.

— Ты о водителе «Мицубиси»? Он — не мужчина, он моральный урод, — Вадим приблизился к Кате и осторожно коснулся пальцами лица: кроме лейкопластыря, с правой стороны под очками темнел кровоподтек. — И если ему не набьет морду Колесников, то это сделаю я. С особым удовольствием. Послушай, садись, пожалуйста, в машину. Погода мерзопакостная, пробирает до костей. К тому же твой вид… Извини, но ты так подозрительно смотришься с этим фингалом и баулом, что на месте ментов я бы сразу доставил тебя в отделение: то ли прилично одетая алкоголичка, то ли воровка, — попытался он пошутить. — Не иначе как «на дело» собралась.