Она поставила кофе, на мгновение задержавшись около «кретина» и погрузившись в свои мысли, как он вдруг резко оторвал серые, сияющие будто изнутри мужеством и какой-то внутренней силой, изрядно, впрочем, разбавленной раздражением от ее присутствия глаза и пристально и жестко, но с неизменным презрением, посмотрел на нее:

- Что?

- Ничего. – спокойно ответила Женя, быстро очнувшись от раздумий о возможном прошлом или иллюзорном будущем, а Сергей недовольно и строго проговорил:

- Иди тогда.

Вот тебе и все. Командует каждым шагом, слово «спасибо», наверное, вообще не знает, хам, грубиян, кретин…

Стоп, стоп, выдыхай, Женька, у тебя много дел, не трать энергию на пустую, бессмысленную злость, сама же согласилась поплясать под эту ненавистную дудку, так что терпи, терпи! У тебя нет выхода, только один: показать этому гаду, какая ты отличная секретарша, чтобы у засранца не было ни малейшего шанса к тебе подкопаться!

«Я должна стать идеальной», - сказала сама себе Женька и, перешагнув через негативные, разрушительные эмоции, принялась за работу.


Глава 3. «Минус»


Сергей злился. Очень злился. Да он еле держал себя в руках от бешенства! Ну что за чертовски отвратительный день! Сначала Ярик, который вертелся, как уж на сковородке, и юлил, не желая брать его в совладельцы авторынка на соотношении доходов пятьдесят на пятьдесят, потом эти чокнутые, которым, видите ли, его тачка помешала, а он из-за них, между прочим, так и не закончил с этим чмырем Ярославом, придется вечером в ресторан его вести за свой счет, как бабу какую-то!..

Да еще кто! Парнишка какой-то с кишкой, тоньше зубочистки, позволил себе пнуть, и не один раз, его «Экстрейл»! И если бы не рыжая, посмевшая накинуться на него, Сергея, в попытке защитить своего сопливого дружка, он бы точно почистил этой бледной, тощей мордой свою выхлопную трубу…

А эта рыжая! Еще и с оскорблениями полезла и смотрела своими дурацкими, какими-то… фиолетовыми глазами (линзы контактные, что ли, носит?..) так, будто она ему вызов бросала, как старшая девочка, защищавшая свою песочницу во дворе и младших братьев от злых мальчишек-хулиганов!

Сергей раздраженно открыл папку с документами на подпись и снова ощутил электрический разряд гнева внутри себя: бумаги в папке лежали ровненькой стопочкой, и более того, были разложены по дате в порядке срочности, от самых горящих к тем, что еще терпят…

Сжав губы и выдохнув, приходя в себя и справляясь с желанием раскидать эти бумаги по кабинету, а затем позвать эту рыжую, чтобы ползала тут на коленях и собирала, Сергей принялся подписывать, задумавшись над тем, как жестоко поиграла с ним судьба: эта Женя (имя идиотское! Так только мужиков называют!) оказалась его новой секретаршей! Ну что за жизнь?!? Он то думал, что Колпаков найдет какую-нибудь молодую, красивую девочку, блондиночку или брюнетку, как Света, этакую милую, но ответственную глупышку, с которой можно было бы неплохо повеселиться пару раз, а потом легко отделаться, подарив дорогую цацку, как в случае с Надей из отдела технической документации, или Дашей из ОТК, или Катей из химического цеха… Конечно, на постоянное пользование, как в случае с Викой или Леной, Сергей брать ее бы не стал, потому что секс, в совокупности с постоянной совместной работой, мог бы привести к появлению у маленькой глупышки привязанности к нему или даже чувств, что ему было совершенно не нужно и неинтересно, но, как новая забава, секретарша бы его привлекла…

А тут эта идиотка с замашками подруги криминального авторитета! Конечно, здесь, в офисе, она вела себя куда более сдержанно и деловито, вон как его задания строчила, да паспортные данные отца прикрепила степлером, чтоб не потерялись, но…

Это была она! Да еще и рыжая, ну почему же рыжая?!?

Сергей перестал ставить свои закорючки на документах и, успокаиваясь, вздохнул.

Он терпеть не мог рыжих и веснушчатых с детства. Во втором классе его посадили за одну парту вот с такой же огненно-рыжей, только чуть более оранжевой, чем темно-красный, медный оттенок волос Жени, но суть от этого не меняется, девочкой, которая постоянно плевала в его тетрадки, крошила мел ему в рюкзак, отчего во время дождя он приобретал большие, белесые пятна и все одноклассники ржали, громко крича, что его учебники описались, и постоянно, как настоящая заноза в заднице, колола его в плечо иголкой на уроках. Вспыльчивый Сережа уже тогда был не самым примерным мальчиком с «неудом» за поведение и большим любителем бить с локтя в глаз первым, поэтому, когда его терпение лопнуло, он хорошенько оттаскал за рыжие, кудрявые косы эту отвратительную, веснушчатую, пучеглазую девчонку прямо в школьном дворе.

Через час Сергей, сидя в кабинете директора с самым хмурым видом и глядя на красную, всхлипывающую от обиды и слез рыжую, всклокоченную соседку по парте, размазывающую сопли по лицу, чем вызывая в нем еще больше омерзения, узнал от ее мамы, что девочка попросту была влюблена в него и таким образом выражала свою симпатию.

С тех пор Сергей на каком-то генетическом уровне ненавидел и избегал всех рыжих женщин, потому что одним своим видом они вызывали в нем отвращение и ненависть, а тут такое… Наглая, рыжая, да еще и с этими мерзкими, треклятыми веснушками на лице! Ну просто полный букет!

Сергей вскочил на ноги, импульсивно заходив по кабинету и усмиряя свой гнев, но вдруг понял, что от этой дуры легко избавиться: она ни за что в жизни не успеет ознакомить всех сотрудников с изменениями в уставе, а заказать отцу билеты на завтра… Это вообще за гранью возможного.

Но злость продолжала долбить отбойным молотком в его груди, и Сергей решил переключиться: сняв трубку местного телефона, он быстро набрал нужный номер.

- Вика. Зайди ко мне. – скомандовал Сергей и, в ожидании, подошел к окну, глядя на многоэтажные жилые высотки, оживленный перекресток внизу и снующих туда-сюда обыкновенных, совсем даже не рыжих пешеходов.

Сзади тихонько хлопнула дверь.

- Привет, Сережа. – сказал мягкий, нежный голос, и Сергей с ухмылкой обернулся, посмотрев на Вику.

Та призывно улыбнулась и, игриво оглядев его нежным, горячим взглядом, принялась медленно расстегивать блузку. Сергей молча наблюдал за ней, слегка наклонив голову и чувствуя, как на смену разрушительному гневу и раздражению приходит горячая волна желания. Не мешкая больше ни секунды, он стремительно подошел к ней, грубо схватив ее в охапку и, прижав к стене, огненно поцеловал, чувствуя, как затрепетало ее тело под его нажимом и как она обмякла, позволив ему полностью управлять процессом.


*** «Плюс»

Время близилось к пяти часам. Женька уже не чувствовала ног от усталости, но была довольна собой: весь седьмой этаж, исключая лишь начальницу ОТК Вику Гордееву, которой нигде не было, подписал лист ознакомления с изменениями в Уставе.

Налив себе воды в кружку с оранжевыми медведями на белом фоне, Женька дала себе кратковременную передышку, убравшись на столе и ответив на несколько телефонных звонков.

Два дела из трех были сделаны: билеты для Виктора Петровича Красна Солнышка лежали перед ней, распечатанные на принтере, срочные документы были уже в кабинете у этого кретина, который уже час как не выходил (может, забил себя до смерти черной кожаной папкой с горя?? Эх, зря надеешься, Женька! Это скорее ты сунешь голову в принтер и отсканируешь свой мозг, чем Сергей так легко сдастся в этом бою), а значит, все было не так уж плохо…

Дверь директора отворилась, и из нее важной походкой, качая бедрами, вышла Вика.

Увидев ее, Женьку пронзила дрожь омерзения: не будучи дурой, она сразу поняла, что эта, объевшаяся сметаны кошка там делала: волосы всклокочены, верхние пуговицы блузки расстегнуты, а ее нижняя часть выбилась из-под пояса юбки, помада на губах отсутствует, зато присутствует влажный и невероятно счастливый блеск в глазах и разрумянившиеся щеки…

Женя поморщилась. Вика же, тем временем, надменно и хищно посмотрела на нее и подошла к зеркалу возле стойки, глядя на себя и застегивая пуговицы блузки.

- Что, рыжая? Удивлена информацией о том, что взрослые мужчина и женщина делают в закрытом кабинете? – ухмыльнулась она, поправляя волосы и презрительно глядя на Женю через зеркало. – Надо же как-то бедному Сереженьке стресс после твоего вида снимать… А любовь… - она повернулась и с мстительной, довольной улыбкой подошла к стойке, снова глядя на Женю насмешливыми глазами. – Любовь – лучшее лекарство от всех печалей…