– Поздравляем! – хором воскликнули дамы. Далматинец Эммы, шестимесячный Кенни, оглушительно залаял и принялся грызть тапочку Рамзи.
– Когда? Сколько весит? Как назвали?
Шерлок весело расхохоталась, так что смех раскатился по всей комнате.
– Его зовут Син Франклин Савич, и не поверите, орал во все горло, когда скользнул прямо в руки Диллону. Огромный, здоровый, красный, и все просто чудесно! Но Диллон вел себя, как палач! Водил меня по палате, не давая лечь, пока я наконец не пригрозила поставить ему фонарь под глазом, если он не позволит мне устроиться в постели и осыпать его проклятиями.
Эмма потребовала немедленно привезти Сина, чтобы поиграть с ним, и не успокоилась, пока не получила твердое обещание. Повесив трубку, Рамзи уселся в большое кресло коричневой кожи, притянул Молли к себе на колени и, посадив Эмму на колени матери, обнял сразу обеих, по недавно заведенному обычаю. Он с удовольствием уставился на противоположную стену, где висели три неоимпрессионистских пейзажа, купленных им совместно с Молли.
– Мои практиканты и секретарша заявили, что желают повидаться с Эммой, – сообщил он, целуя Молли. – Твердят, что прошло уже целых три недели и я ужасный эгоист, потому что один хочу наслаждаться ее обществом.
Ну, братцы, как насчет того, чтобы снова прийти в мой офис? Эмма, в понедельник у тебя нет занятий, так что не придется пропускать школу. Что скажете?
– А у миссис Бергер остались лимонные карамельки?
– Ну вот, жадность, как всегда, перевесила? – ехидно хмыкнул Рамзи. – Я спрошу.
– Если да, значит, рассчитывай на нас, – заверила Молли и поцеловала Эмму в макушку.
Когда девочка наконец спрыгнула на пол и помчалась играть с Кении на заднем дворе, Рамзи кое-что вспомнил:
– Знаешь, мне звонил лейтенант О'Коннор. Они нашли человека, который, по их мнению, стрелял в Мейсона, на свалке в северном Огайо. Труп почти разложился. Рул Шейкер не оставляет следов.
– Точно. Ив, наверное, рассказала отцу о слюне и тестах на ДНК. Плевок стоил ему жизни.
– Да, но невелика потеря. Зато какое облегчение для твоего отца!
Он прижался губами к ее шее, поиграл с маленьким золотым колечком в левом ушке и прошептал:
– Ты уже решила, куда мы едем на День благодарения? Поспеши: осталось всего несколько дней, и билетов в кассах становится все меньше.
– Нет проблем, – отмахнулась она с широкой улыбкой. – Италия, конечно. А Рождество мы проведем в Чикаго. Я сказала папочке, что Эмма желает получить кучу подарков и именно поэтому ему выпало принимать нас на Рождество. Сначала он пыхтел и шипел, как чайник, но в конце концов рассмеялся и поведал, что Гюнтер уже поговаривает о том, чтобы купить Эмме куклу с полной выкладкой и с автоматом. Попробуй теперь его превзойти!
– Ну.., тут даже пытаться не стоит.
Молли закатила глаза.
– Что же, поскольку мой «детоникс» благополучно лежит в коробке на верхней полке шкафа, считай, и я сложила оружие. Кстати, я поговорила с Элинор Лу. Она шлет всем приветы и надеется, что весной встанет на лыжи.
– Что она сказала насчет Эммы?
– Очень рада, что все обошлось. И считает, что крошке полезно попутешествовать, хотя она и так делает огромные успехи. Будем надеяться, что наша малышка скоро забудет весь этот кошмар и все останется позади.
– Дай Бог. Признайся, Молли, я что, безбожно ее балую?
– Нет, у нее есть голова на плечах. Скорее, это она тебя бессовестно портит. Представь себе, утром помчалась на кухню поджарить тебе тосты, чтобы ты не простудился, стоя босиком на холодном кафеле.
– В постели остались крошки, – вздохнул Рамзи. – Да, вот еще что! Знаешь, как судьи получают дела? По лотерейной системе. Досье вытягиваются наугад и вручаются судьям по алфавиту. Я начинаю очередной крупный процесс над наркоторговцами. Надеюсь, что хоть у этого дела будет иной конец.
– Придется, пожалуй, засесть в зале суда, на случай, если кто-то снова попытается тебя обидеть.
Рамзи стиснул Молли, бормоча между поцелуями:
– Подумать только, какая роскошь! Эмма балует меня, ты охраняешь… – И, вольготно раскинувшись в кресле, с самым довольным видом заключил:
– Чего больше желать бедному беззащитному парню?