Николь Рейш - Мое сломанное счастье (СИ)

- Ты так в меня веришь? - Шутя, спросил я. - Уверена, что я справлюсь?

Напор Эдисон мне казался весьма забавным, именно такой была Эмили. Быстро загоралась и напористо шла к своей цели. Она практически всегда получала задуманное. Практически...

- А ты до такой степени в себе не уверен? - Эдисон кокетливо приподняла одну бровь.

- Вот еще. Уверен на все сто. - Хмыкнул в ответ я.

- Ну и почему нас ни кто не встречает? - Из гостиной донесся веселый голос Мила.

Мы с Эдисон ошарашено переглянулись и, бросив посуду на пол, помчались на голос.

Маленькая девчушка сидела в одном из кресел и весело болтала ногами в воздухе. Ее маленькие пяточки то и дело ударялись об кресло, издавая приглушенное «Бум! Бум!».

В руках у маленькой Мии был старый, потрепанный медведь, у которого вместо одного глаза была здоровенная, черная пуговица.

- Девочка моя! - Выкрикнула Эдисон и подскочила к дочери.

- Мамуля, - залепетала малышка. - Я так по тебе скучала, просила папу отвезти меня к тебе. Он обещал, но так и не отвез.

- Я тоже по тебе скучала, доченька. - Говорила девушка, поглаживая белокурую макушку.

Мил оценивающим взглядом осматривал комнату, перемещая взгляд с одной поверхности на другую, но тут заметил серую фаторамку и его холодные, голубые глаза наполнились дикой печалью.

Я знал, что именно так на него подействовало - фотография Эмили. Несколько дней назад Айлин принесла небольшую коробочку и ни сказав, ни слова всучила ее мне в руки. Внутри оказалась новая, серовато- серебряная фоторамка с фотографией Эмили.

Айлин стало неудобно за то, что ее сын испортил памятную вещь, и она обратилась к другу, который с помощью какой-то программы сделал для меня несколько новых фотографий с Эмс.

Сделав два шага вперед, Мил схватил серебряную рамочку с тумбочки и поднес ее поближе к лицу.

Лицо его стало белее белого, а каждая мускула на лице ходила ходуном, пока его пухлый, грубый палец скользил по стеклу фоторамки.

Он, как и я, безумно скучает по ней.

- И какие у тебя планы? - Без задней мысли спросил я. - На будущее.

Эдисон сегодня проснулась в чрезвычайно прекрасном настроении. Все утро, что она провела за приготовлением целого пиршества вместо завтрака, Эдисон пела. И казалось, Эмили и тут оставила свой отпечаток. Пение ее дочери такое же прекрасное и мелодичное.

Девушка удивленно вскинула брови: - Тебе уже не терпится от меня избавиться?

- Нет. - Быстро ответил я. - Я даже не думал об этом в таком русле. Ты можешь жить у меня столько, сколько посчитаешь нужным. Разумеется нет, вы с Мией мне не мешаете. Мне весело с вами.

Нервно затороторил я, говоря на одном вздохе. Мне ни коем образом не хотелось ее обидеть. Я и не подумал, что этот вопрос может заставить ее подумать, как сильно мне не терпится от нее избавиться. Мол, я жду не дождусь, когда они соберут свои вещи и съедут.

Честно сказать, я наоборот рассчитываю на то, что эта мини семейка задержится у меня по дольше. Впервые за целый год я не чувствую себя одиноким, несчастным, скорбящим. Я чувствую себя, даже не знаю... Нормально, что ли. Чертовски нормально.

- Расслабься, - рассмеялась Эдисон, наблюдая за моими внутренними дебатами. - Я пошутила. Я прекрасно понимаю, что ты слишком добр, чтобы даже подумать о том, чтобы поскорее меня выгнать. И знаешь, - говорила она, уплетая блинчики с голубикой. - Я планирую злоупотребить твоим гостеприимством, до тех пор пока не найду себе подходящее жилье в этом города.

- Хочешь остаться в Тилия Сити? - Удивился я.

- А почему бы и нет? - Небрежно ответила девушка. - Мне здесь понравилось. Даже не смотря на то, что город встретил меня весьма холодным приемом и моя машина до сих пор стоит где-то за городом.

- За городом? - Не понимаю о чем это она. - Что ты имеешь ввиду?

- Черт, - девушка распахнула свои голубые глаза в предвкушении моей реакции на ее историю. - Я же тебе не рассказала. Моя машина поломалась, когда я была примерно в четырех километрах от твоего дома. Мне пришлось идти ночью, по проселочной дороге и в довесок ко всему еще и дождь пошел. Я промокла до нитки, мне было страшно до такой степени, что я едва не падала в обморок каждые двадцать метров.

- Ты сумасшедшая. - Покачав головой, ответил я. - Тебе повезло, что в этом городе вообще нет преступности, здешний потолок правонарушений это переход улицы в неположенном месте.

- Как жаль, что в тот момент я не знала об этом. - Хохоча, продолжала Эдисон. - Стук моих зубов разносился по всей округе. Я даже удивлена, что ты не проснулся от такого ужасающего звука.

- Я бы может и проснулся, - рассмеявшись, ответил я. - Если бы не был в дрова пьяный.

- Тебе несказанно повезло, мужчина.

- А что у нас на завтрак? - Сзади послышался детский голосок. Мия с растрепанными волосами и сонным лицом, шлепая маленькими, босыми ножками протопала к обеденному столу и с любопытством посмотрела на содержимое тарелок. Ее глаза радостно загорелись. - Блинчики?

- Именно. - Эдисон подхватила дочку под руки и усадила во главе стола. - Ты же их любишь.

- Ой, мамочка очень. - Она принялась орудовать вилкой и поспешно запихивать кусочки блинчика в рот. - Наверное, это самая вкусная вещь на всем свете. Правда, Кайл?

- Безусловно. - Улыбаясь, ответил я, отправляя в рот очередную порцию черничного лакомства. - Я вот думаю, как бы уговорить твою маму приготовить их сегодня на ужин.

- Да!!! - Подхватила девчушка. - Я хочу на ужин черничные блинчики!

- Спасибо тебе, Кайл. - Буркнула Эдисон, садясь напротив меня. - Ты подал моей дочери отличную идею. - Не смотря на то, что говорила она строго, в ее глазах играли смешинки. Эдисон наклонилась ко мне через стол и прошептала: - Она же теперь не отстанет, пока не получит их на ужин. Более упертого ребенка я в жизни не встречала.

- Ну, раз такое дело, - я последовал ее примеру и тоже наклонился к ней, наши лица были в сантиметре друг от друга, и тихо проговорил: - Я помогу тебе с блинчиками для ужина. Мне бы хотелось знать секрет их приготовления, в жизни ни ел, ни чего подобного.

- Так я тебе его и открыла. - Прыснула Эдисон. - Даже не надейся.

Я рассмеялся и уже даже придумал колкий ответ, как друг меня словно молнией ударило. Маленькая Мия, уплетая блинчики и беззаботно болтая ножками в воздухе, напевала себе под нос до боли знакомую песню. Мою песню.

Спи принцесса моя, спи

Страхи сон твой пускай не тревожат

Где-то ждет тебя принц в дали

И любовь, прям как в сказке, может.

И пусть я не герой из книг,

но без остатка в тебе растворился.

Все, что было - поставил на кон.

С неба пал я, но не разбился.

- Где ты услышала эту песенку, милая? - Не скрывая волнение, спросил я. Все краски отступили от моего лица, а сердце предательски сжалось и совершенно отказывалось биться.

Девочка насупилась и недовольно на меня посмотрела, но, ни чего не ответила.

- Мия, пожалуйста, скажи мне, где ты слышала эту песню? - С нажимом я повторил свой вопрос. Эдисон насторожилась, не понимаю, что происходит.

- Кайл, о какой именно песне идет речь? - Спросила Эдисон и я повторил ей первые две строчки припева, именно его минуту назад пела малышка.

- Я ни разу ее не слышала, ни от Мии, ни где-либо еще. - Девушка пожала плечами.

- Ты и не могла ее слышать. - Ответил я. - Это моя песня, я написал ее почти сорок лет назад. Колыбельная для Эмили, я пел ее ночами, когда был ее... Не важно, Мия просто скажи мне, где ты ее услышала?

- Эмили мне ее поет каждую ночь. - Хлопая ресницами, ответила малышка, ведя себя так, словно мы с ее мамой задаем самые глупые вопросы, которые вообще можно придумать.

Эдисон насторожилась ответом своей дочери.