— Опять мне. Все самое противное мне.
— Я уже выбрал три раза и три раза выгнал.
— Тогда ты на подписание АПП и сбор замечаний.
— Ой, лучше собеседования, ты зови, если надо покричать, поспорить, нервы помотать.
— С этим я прекрасно и сама справлюсь. Слушай, Макс, не хочешь мне замену найти?
— На время декрета?
— Вот сейчас не поняла, кто сболтнул?
— Так я четырежды папа, все симптомы знаю. Какой же я прозорливый, и место предусмотрел для нужного.
«Да и Ковин пообещал мне много разных малоприятных вещей, если я тебя случайно обижу. А с ним лучше не шутить».
— И что про замену?
— А зачем? Ты через месяц сама прибежишь, такие как ты дома круглосуточно находиться не могут, надо куда-то энергию лишнюю девать.
— Посмотрим.
— Даже и смотреть нечего. Не буду замену искать. У нас сейчас все начинает работать как надо, крупных накладок не будет, а вот родишь, тогда и новые горизонты будем осваивать. А пока пошли, выпьем травяного настоя, моя жена его литрами пьет, когда в положении. А вот чай и кофе тебе лучше не пить.
Да, богатый опыт все же у Макса, почти все его рекомендации мне доктор продублировал. Придется идти за витаминами, терпеть не могу их пить. Но теперь у меня был контролер, точней три — звонил и напоминал Ковин, заходил и напоминал Горский, приносил и ждал, пока при нем проглочу все прописанное Слава. Никакой свободы.
Дверь открылась, удивление быстро сменилось нежностью, без которой мне сложней и сложней обходиться, он отступил, пропуская меня в квартиру. Как же я соскучилась по нему, по его запаху, по его теплу.
Стул с витой спинкой скрипнул подо мной, и что он его никак не заменит. Уткнулась взглядом в чашку чая, мне надо столько ему рассказать, но я слишком устала, сейчас немного отдохну в этой уютной кухне, соберусь с силами и все ему расскажу. А пока я могу полюбоваться своей фотографией за его спиной, фото Вика «Мое самое прекрасное утро». Я рассказывала про очередную поездку, мне нужно было принимать решение, но я так не могла принять верное, мне все время казалось, что все варианты плохи. Андрей слушал, иногда что-то уточнял. И ничего не советовал. Вот и какая от него польза? Он поил меня сладким можжевеловым чаем, рассказывал разные истории из своей жизни. Хотела на него обидеться, но не успела, совместное утро слишком быстро закончилось, ему надо в Берлин, а мне в постель, пробыла всю ночь в дороге, чтоб успеть до его отлета.
Да, рановато я стала директором, до меня только утром на следующий день дошло, что все советы Андрей мне уже дал, просто оставил выбор за мной.
Так, просмотр почты. Чуть заикаться не начала открыв файл. Уф, выдохнула, просто финдир не переименовала файл, как был он обозван ремонт офиса, так и остался, ну подумаешь, что бюджет на реконструкцию бизнес-центра и сумма в миллиард. Злая я, придирчивая, вредная, а еще и беременная, бедные мои коллеги. Так, сегодня просмотр веселых картинок, что и как мы будем реконструировать. Пять встреч подряд с проектировщиками, смотрим фасадики, потом выбираем одного и с ним уже идем всю стройку обнявшись. И почему это все нельзя провести без меня, мое мнение все равно там не так важно. Вот поездка к Мире куда важней, должно же быть у меня хоть какое-то подобие свадебного платья. Но может и не платья.
Свадебные джинсы у меня и свадебный свитерок, до Миры я так и не доехала, ладно, у нас все равно все никак у людей, даже кольца, пока поношу «свою прелесть», Андрей долго возмущался, но все же уступил. Не хочу я кольцо переделывать, вот рожу, вернусь в обычное состояние и тогда выберу одно единственное и неповторимое, или забуду про него, что реальней, с моей «любовью» к украшениям.
«Так, через полчаса у нас свадьба, а Ники и близко нет. И зачем только уступил ей, сказала, чтоб ждал у ЗАГСа, вот теперь и жду. Сбежать она не могла. Надо было Славу за ней направить».
Страшное советское здание с казенной вывеской, поломанные ступени, машины с лентами, пупсами, пытающиеся согреться гости, битые бокалы, крики «горько», меня уже несколько раз пытались заставить выпить за здоровье молодых, на отказ и пояснение, что сам жених, выслушал несколько сочувственных комментариев.
«Да, не такой свадьбу я себя представлял, если честно и не представлял ее никогда. Всегда считал, что женюсь по расчету, а вышло по залету, причем к алтарю тащу я, а не меня».
Вот и невеста. Спокойна и прекрасна. На ее фоне я просто псих. Просто у нее опыта больше, она-то уже была замужем, а для меня это первый брак, и единственный.
— Будешь пирожное?
— Ники, какие пирожные, у нас роспись через полчаса.
— Еще целых полчаса. А пирожные просто чудесные, наш хлебокомбинат делает, какие корзиночки, какие трубочки, зря отказываешься, мне больше достанется. Пошли. Я посижу в комнате для невест, ты в курилке для женихов.
— А вместе мы посидеть не можем?
Можем, он на стуле, я на нем. Он в смокинге, я в джинсах и свитере, только в волосах заблудились мелкие цветочки, напоминая, что все же невеста. Так бы и просидела весь день, прижавшись к нему. Но нас позвали в зал.
— Невесту на руках выносят, а не вносят.
— Моя невеста, когда хочу, тогда и ношу на руках.
— Не надорвись, Андрео.
Ковин только хмыкнул. В зале он все же поставил меня на ковер, по моей настоятельной просьбе. Но лучше бы осталась на его руках. Сотрудница ЗАГСа проникновенно рассказывала о том, какое важное решение мы приняли, и что так важно создать семью и прочее заученное годами. А меня так и тянуло расхохотаться. Не прониклась торжеством момента, и все из-за ковра. Мы поставили подписи, обменялись кольцами, поцеловались. И меня прорвало.
— Простите, — но хихиканье не хотело затыкаться, — это не над вами, я просто всю церемонию ждала фразу «Граждане, сойдите с ковра, вас много, а ковер один».
У Ники начался очередной приступ смеха, у сотрудницы ЗАГСа тоже, кажется, я один ничего не понял.
Все ни как у людей, и даже торжественного обеда не было, посидели в местном ресторанчике. Я, Ники, Ольга, Иваныч и Олег, Слава (гость со стороны жениха так сказать) и весь праздник. И медового месяца не было — три дня в коттедже в лесу. Я и Ники. Все гаджеты отключены и убраны в сейф. Только мы.
И не променял бы все это на «как у людей». Если глаза любимой женщины сияют, то все правильно.
Прятать очевидное становилось все сложней, а Зубров опять горел желанием меня проинспектировать, хотя реконструкция шла полным ходом и дорогу мне никто не перекрывал. И зачем-то приехал раньше. Так бы сидела за столом и не видно животика.
— И когда ты мне собираешься сказать, что беременна?
— Не хотела тебя лишний раз расстраивать.
— И лишила меня возможности порадоваться лишний раз. С отцом ребенка надо помочь?
— А как ты хочешь помочь?
— Найти, заставить платить алименты, жениться.
— Нет, не надо. Может мне от него только ребенок и был нужен.
— Не, Никуська, ты еще до этой стадии не дошла, ты пока еще хочешь родить от любимого мужчины.
— Все такие знатоки прям, все знают, что я хочу, одна я ничего не знаю.
— О, тут я не соглашусь. Ты уж точно знаешь, что хочешь, может и сама себе в этом не признаешься, а еще великолепно знаешь, что совершенно точно не хочешь. Да, Ковин расстроится, — протянул Зубров то ли сочувствуя, то ли злорадствуя.
— Это еще почему, Ромка?
— Ну, он все ждал, надеялся и верил, что к нему вернешься. А тут счастливая мамашка.
— Пока еще беременная женщина и да, счастливая. Так, с тобой хорошо болтать, а мне надо на объект, там шоурум должны делать.
— Подвезу тебя.
— Ох, боюсь, мой водитель будет против.
— Ты боишься водителя?
— Ага. Представляешь.
Вот и Слава, легок на помине.
— Так это же водитель Ковина?
— Теперь мой.
— Я правильно все понял.
— Правильно. И должен молчать.
— Могила.
Ромка ушел, забыв про инструктаж. Слава забрал мою сумку, прихватил бутылочку воды и помог мне выбраться из кресла. И ехать никуда не хотелось, и надо. Лучше сегодня сделать, и вечер свободен.
Народ сгруппировался как-то странно в холле, словно пытался спрятать от меня что-то.