— Андрей Владимирович занят.

Одна из девушек попыталась помешать войти в кабинет. Дора и Лев дружно хмыкнули, прекрасно зная, что остановить меня мог только Ковин и то не всегда. Улыбнулась, обошла и зашла.

— Привет, я ненадолго, только сына заберу.

— А меня забрать не хочешь, — скорбным голосом уточнил муж.

— И тебя заберу. Никто же не возражает?

Семен и Григорий дружно согласились отпустить, Вера застыла. Как и люди в приемной, что ожидали криков за дверью и новой пищи для сплетен. Криков не дождались, а вот сплетен было много. Еще бы, у Ковина не только сын, но еще и жена появилась. Но нас это мало волновало. Вот вирусняк, что все же прихватил Димка из сада, занимал нас куда больше.


Я пролистал журнал, верней то, что от него осталось. Николь редко покупала журналы, а из тех, что приобретала, нещадно выдергивала листы. Оставалось с десяток страниц с текстом.

— А ты в курсе про кризисы в браке, через три года, через семь лет?

— Какие кризисы, Андрей? Мы с тобой все кризисы уже на работе прошли.

— Тут так написано. Ты же зачем-то оставила страницы.

— Мне просто любопытно, сколько текста остается, если всю рекламу выкинуть.

Ну и нервы немного успокаивает.

— Хотя, знаешь, будет тебе сейчас кризис.

— Какой?

— Продовольственный. Я черешни хочу с анчоусами.

— Чего?

— Черешни с анчоусами, — капризно уточнила я, — а еще воблы с килькой в томате, а сверху хурмы сушеной.

— Понял, поехал искать.

Я все еще его «личное дело» и никому другому мои хотелки он не доверяет. Полночи промотался муж в поисках черешни, не сезон на нее, а то, что находил на прилавках, браковал, под утро нашел лоток с черешней, которая была достойна его жены. А я благополучно спала, Пашка был не капризен, и не заставлял меня есть странные сочетания продуктов, как Димка, но Ковин об этом не знал. В следующий раз не будет всякую чушь на ночь читать, а то кризисов ему не хватает.


Как же хорошо иногда сбежать из дома и провести пару часиков в салоне — ноготки мои привели в божеский вид, волосы подравняли, бровки скорректировали, кожу различными кремиками умаслили. По дороге зашла в магазин белья, прикупила новый комплект, правда, долго он мне не прослужит, муженек в порыве страсти, мог и порвать преграду. Соблазню собственного мужа, буду долго дразнить, доводить до исступления. Почти получилось. За пять лет могла бы уже и привыкнуть, и не заводиться так быстро, но каждое прикосновение было особенным, каждая ласка новой, каждый поцелуй лучшим.

— Родишь мне?

— Уже двоих родила.

— Девочку.

— Девочку? Сам прекрасно знаешь, что это от тебя только зависит. Только учти, четвертой попытки у тебя не будет.


— Как это мы не поедем в Хоббитон?! Я прошагала с тобой через всю Зеландию, дети молча сносили все тяготы «Великой дороги» и ты нас оставляешь без Хоббитона? Ковин, ты хоть понимаешь, что ты очень близок к черепно-мозговой травме?

— Мы же там уже были.

— И?

— Что ты там не видела?

В ярости Николь была прекрасна, и ей очень шли эльфийские уши.

— Фооодооо, — протянула разочарованно малышка и потянула меня за штанину. Даже дочка увлеклась, и сейчас ее ножки стали волосатыми лапами. Мальчишки перестали драться на мечах и уставились на меня, один гоблин, другой орк.

— Ладно, Николь, только ради тебя.

Пришлось натягивать костюм.

Ники сидела у меня на коленях. Малыши носились по залу. Трактир «Зеленый дракон» как всегда был полон странных личностей.

— Дракоша, хорошиииий, — прошептала мне на ухо жена, — любимый, мой.

Да и черт с назгулами, раз жене больше нравится Дракон, буду Драконом. Ее Драконом.