-20-




Только когда Митю перевели из реанимации в обычную палату, Геля разрешила Павлову и Трохову навестить парня. Дмитрий был обеспокоен за жизнь и здоровье мальчика, все-таки он был сыном Оленьки и племянником Гели и, в глубине души, он даже начал испытывал что-то вроде ответственности за него. У Кости был профессиональный интерес, так как напали на Митю на подведомственном ему участке, и заниматься этим делом приходится теперь его ребятам.

Константин опаздывал уже на десять минут, поэтому Дима, ожидавший его в холле больницы, решил не терять времени и поднялся к Мите в палату.

Юноша лежал весь в бинтах. Кроме сотрясения мозга у него были сломаны два ребра, челюсть, а лицо представляло один большой синяк, не говоря уже о множественных ушибах по всему телу. У его кровати дежурила Ася, и по ее изможденному виду, было ясно, что последние несколько дней у нее выдались очень тяжелые.

- Ну как он? - тихо спросил ее Дмитрий.

- Хорошо уже то, что он пришел в себя? - ответила девушка.

- Он может говорить? - поинтересовался Павлов.

Ася отрицательно покачала головой.

Дима чуть наклонился к Мите, рассмотрел его и протянул:

- Как же тебя угораздило так, парень...

В больничной палате появился Костя Трохов и, увидев Митю, тихо присвистнул:

- Ну и дела!

Затем пообещал Асе:

- Мы обязательно будем искать этих негодяев, если вы нам поможете.

Митя сделал небольшое движение рукой.

- Что, Митенька, что? - подскочила к нему девушка.

Тот водил рукой, как будто что-то писал. Ася непонимающе переводила взгляд то на Митю, то присутствующих в палате мужчин.

Костя догадался первым, он раскрыл свою папку на молнии, достал из нее ручку и несколько чистых листов бумаги. Листы с подложенной под них папкой, положил на кровать к Мите, прямо под его ладонь и вложил в его руку шариковую ручку.

Митя неуверенной рукой косо нацарапал на листке "4 лысых".

Дмитрий с Константином прочитали надпись и переглянулись.

- Лысых?! - переспросил Костя.

- Может бритоголовых? - предположил Дима.

- На тебя напали четверо бритоголовых парней? - уточнил Трохов.

Митина рука дрогнула и нацарапала "да".

Поняв, что, таким образом, можно хоть что-то выяснить, Дима и Костя подвинулись к нему поближе и стали по очереди задавать вопросы.

- Что они от тебя хотели?

Митя вывел: "Телефон".

- Они забрали твой телефон?

Митя снова написал: "да".

Костя обратился к Асе:

- Найди, если возможно, документы на Митин телефон, попробуем его поискать.

Ася пообещала посмотреть у них дома.

Костя еще немного поговорил с парнем и, заметив, что тот устал и его клонит в сон, напоследок пообещал, что на днях принесет несколько фотографий для возможного опознания его обидчиков. Пожелав ему набираться сил, они с Димой покинули палату.

В конце больничного коридора, у лестницы до них донесся девичий голос:

- Подождите, подождите, - бежала за ними Ася и, догнав, вручила Диме лист бумаги свернутый пополам. - Митя попросил передать вам это.

Дмитрий развернул лист и прочитал: "Нашел телефон мамы. Оставил на кухне".

Поблагодарив и попрощавшись с девушкой, мужчины покинули больницу и отправились каждый по своим делам.

В Олином телефоне могла содержаться важная информация: звонки, сообщения, их нужно было посмотреть и проверить, поэтому Павлов набрал Гелю, чтобы договориться об очередном визите в квартиру Белых за телефоном. Но Геля не ответила.

- Наверно, занята, - подумал он и набрал ей сообщение: "Мне нужно попасть в вашу квартиру еще раз. Митя нашел телефон. Можешь вечером сходить со мной?"

Через полтора часа он получил ответ: "Да, в семь часов я буду там".


-21-




Деревья стояли уже полностью голые, мокрые и темные. Из черного, затянутого тучами неба на землю падал мелкий накрапывающий дождь, время от времени переходящий в такой же мелкий неприятный снег. Особенно отчетливо его было видно в свете желтых фонарей.

Подняв воротник и натянув капюшон куртки, Павлов сидел на скамейке во дворе Олиного дома уже почти час, а Геля все не шла. Он беспрерывно смотрел на часы и набирал ее номер, но механический женский голос упрямо твердил ему "Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети".

Дима волновался, в голове билась мысль, что надо куда-то бежать, возможно, ей нужна помощь, но вот только куда бежать?! Сидеть на одном месте он тоже больше не мог, поэтому встал и начал прохаживаться вдоль дома. И вдруг увидел вынырнувшую из арки знакомую фигурку в светлом пальто, которая медленно шла, скрываясь под голубым зонтом. Дима обрадовался, облегченно выдохнул и, быстрым шагом, направился к ней на встречу.

Подойдя ближе, он увидел, что Геля чем-то сильно напугана и вся дрожит.

- Геленька, что случилось, я так беспокоился! - начал он.

Геля ахнула и прижалась к его груди.

- Дим, мне страшно. Мне очень страшно. Я не понимаю, что происходит... - испуганно шептала она.

Дима обнял ее, прижал к себе и попытался успокоить:

- Не бойся, с тобой не случится ничего плохого, я с тобой, я помогу тебе. Расскажи, что произошло.

Она подняла на него свои широко распахнутые серые глаза, казавшиеся в темноте совсем черными, и с сомнением произнесла:

- Кто-то пытался меня убить.

- Ну-ка, пойдем, в доме расскажешь, - потянул ее за собой встревоженный Дима и повел в Оленькину квартиру.

В доме была чистота и порядок, больше ничего не напоминало о совершенном преступлении, только в гостиной, в том месте, где когда-то висели картины, обои были попорчены острым предметом.

Дима помог Геле снять пальто и бережно придерживая за плечи, провел на кухню.

Там он усадил ее за стол, а сам стал по очереди открывать все ящики, ища хоть какое-нибудь успокоительное. Лекарственные средства он так и не нашел, зато за одной из дверцей подвесного кухонного ящика обнаружил пузатую бутылку коньяка. Взяв стакан и немного плеснув на дно спиртное, Павлов протянул его Ангелине со словами:

- Выпей, успокойся и рассказывай!

Сделав глоток, та немного пришла в себя и рассказала, что, как обычно, после работы спустилась в метро. Был час пик и ее окружал плотный поток людей. Когда к станции подходил электропоезд, она ощутила сильный толчок в спину и чуть не упала с края платформы на рельсы. Но в последний момент ее подхватил какой-то мужчина, да при этом еще и так обругал, что она растерялась и даже забыла его поблагодарить.

- Я поначалу просто испугалась, - не отрывая взгляда от зеленой скатерти с желтыми подсолнухами, говорила она, - присела на скамейку, чтобы успокоиться и мне вдруг пришло осознание того, что это не случайность. И чем больше я думала, тем больше убеждалась в этом. Сначала убили Олю с Женей, затем чуть не до смерти избили Митю, теперь пытались избавиться от меня. Кто-то хочет всех нас убрать и я не понимаю почему?! - она перевела растерянный взгляд на Дмитрий, как будто спрашивая это у него.

- Может ты просто перенервничала, - попытался успокоить ее Дима, но его самого этот случай озадачил, насторожил и обеспокоил.

- Что у тебя с телефоном? - поинтересовался он.

- Наверно разрядился..., - пожав плечами, ответила ему Геля и, закрыв лицо руками, страдальчески произнесла, - Ну за что все это?

- Геля, я разберусь, обязательно разберусь, - пообещал он, беря табуретку и присаживаясь рядом с ней.

Дима убрал ее руки от лица, приблизился и осторожно поцеловал в губы. Геля опешила, но, не совладав со своими эмоциями, ответила ему взаимным поцелуем и внезапно почувствовала, как ее охватывает чувство трепетного счастья, затем испугавшись этого, отстранилась от него:

- Что мы делаем?!

Дима перевел дух и мысленно себя отругал:

- Действительно, что я делаю, дурак, на что рассчитываю? Я - ее прошлое, а в настоящем у нее Иван.

- Геля, может тебе уехать на время к родителям? - спросил Павлов.

- Я не могу, - ответила она, - Митя в больнице, да и на работе меня сейчас никто не отпустит. Давай лучше поищем телефон Оли, - предложила Геля.

Телефон нашелся сразу. Он лежал на подоконнике, среди журналов и каких-то бумаг и был полностью разряжен, а зарядного устройства по близости не было видно.

Дима, с Гелиного согласия, взял его, сунул в карман и решил, что поищет подходящую зарядку среди коллег.