Джоанна Линдсей - Мой единственный

Сравнение с Ричардом Джулии не слишком понравилось, но, кажется, ее извинения несколько успокоили графа, потому что он только презрительно фыркнул, но промолчал. Пожалуй, сейчас самое время уйти, потому что она снова позволила гневу взять верх над разумом. Джулия была готова предложить графу деньги. В последний раз. Если его нельзя будет урезонить. Тем более что поверенные пока не передали власть в руки отца. Но этот человек не заслуживал ни пенни, поскольку держался за контракт куда дольше, чем следовало бы.

— Я хотела решить дело миром. Но в любом случае все кончено, — объявила она.

— Кончено?

— Да. Я была готова выполнить свою часть этой гнусной сделки. В отличие от Ричарда. И он уже достаточно взрослый, чтобы иметь свое мнение. Поэтому я хотела сказать «нет» у алтаря, но…

Граф презрительно повел плечами:

— Вы еще вообще не стояли у алтаря! Но через семь месяцев…

— Простите, но еще семь месяцев — это на четыре года дольше, чем следовало бы. И если вы немедленно не представите жениха, я больше не обязана ждать и официально разрываю помолвку с вашим сыном. С благословения моего отца, поскольку Ричард давным-давно от меня отказался. Я пришла из вежливости, чтобы сообщить вам, прежде чем это станет общеизвестным.

— Понятно, — холодно обронил он. — Вы позволите пострадать репутации своего отца только потому, что не желаете подождать несколько месяцев до свадьбы?

— Отец заверил меня, что выдержит любой шторм, — сухо ответила Джулия.

Граф на секунду сложил ладони перед лицом. И уже через несколько секунд в нем произошла поразительная перемена. В его голосе вдруг зазвучало искреннее участие.

— Вы должны понять: отец говорит вам то, что вы хотите слышать, потому что любит вас. Но я посчитал бы свой долг невыполненным, если бы не предупредил вас. Ради вашего же блага. Не представляете, что случится, если вы откажетесь отданного слова. Это не только дурно отразится на вас и вашей семье, но скандал разразится такой, что может плохо повлиять на состояние дел Миллеров. В результате ваш отец станет расстраиваться и винить себя, что замедлит его выздоровление. Вы действительно хотите взять на себя вину за новую болезнь отца? Не знал, что вы так эгоистичны!

Джулия с трудом перевела дыхание. Он прикрывает угрозы так называемым сочувствием.

Она знала, что граф безмерно жаден, но перекладывать вину на нее, с тем чтобы манипулировать ее поступками?!

Яростно сверкая бирюзовыми глазами, Джулия процедила:

— На каком основании вам требуется еще семь месяцев? Я уже сказала, что видела Ричарда на прошлой неделе, и он заявил мне в лицо, что не собирается жениться. Что вы такого сказали ему, чтобы заставить передумать? Если не объяснитесь, милорд, нам больше нечего обсуждать!

Она блефовала. Он достаточно ясно дал понять, что не разорвет чертов контракт и через тысячу лет. А она не станет рисковать здоровьем отца.

И все же он ответил ей:

— Слова для Ричарда ничего не значат. Ему нужно показать ошибочность его воззрений. И его ждет наказание за долг, который он намеренно предоставил платить мне, и за воровство, которое совершил перед исчезновением. Это наказание могло быть легким, просто шлепок по руке… будь он человеком здравомыслящим и рассудительным. Но он, как обычно, предпочел воспротивиться уговорам. И за это его ждет крайне суровое наказание.

Она не знала, что Ричард совершил какие-то преступления, пусть даже столь мелкие, но все же предположила:

— Боже, не хотите же вы бросить в тюрьму родного сына?

— В тюрьму? — снисходительно усмехнулся он. — Наши тюрьмы — рай по сравнению с колониями каторжников в Австралии. Куда он сейчас направляется. Похоже, вы недовольны, хоть и ненавидите его?

Он жестко улыбался и при этом пристально всматривался в нее. Джулия с трудом сохраняла спокойствие.

— Меня уверили, что уже через несколько недель он станет умолять вернуть его домой, — продолжал граф, покачивая головой. — Там невыносимые условия. Поэтому готовьтесь к свадьбе, мисс Миллер. Уверяю, Ричард будет более чем рад выполнить свои обязательства и жениться на вас, и в этом случае я позволю ему приехать домой.

На обратном пути в Лондон Джулия пребывала в состоянии полного шока. Когда она наконец пришла в себя и обрела способность мыслить ясно, то поняла, что у лорда Аллена не было никаких прав отсылать сына в колонию для британских каторжников. Людей ссылали туда только после суда и обвинительного приговора. Графу пришлось использовать свои связи, чтобы обойти закон, но ей тоже под силу сделать нечто подобное. Для этого нужно попросить о помощи либо отца Кэрол, либо Джеймса Мэлори.

Кэрол упоминала, что ее отца сейчас нет в стране. Поэтому Джулия, не заезжая домой, постучалась в дверь городского дома Мэлори. И хотя она уже оправилась от потрясения, все же была очень встревожена. Время крайне дорого. Если Ричарда захватили в тот день, когда они в последний раз виделись, значит, прошло уже больше недели. Граф был уверен, что корабль с каторжниками давно вышел в море. Получается, нужно остановить судно и забрать Ричарда, пока не случилась беда.

Она надеялась найти супругов Мэлори одних, чтобы без помех изложить свою просьбу, но когда дворецкий проводил ее в гостиную, Джулия уже издали услышала голоса, некоторые — с американским акцентом. Хоть бы Джеймс был дома и не пытался при этом скрыться от родственников жены?

И тут до нее донесся еще один голос:

— Я целую неделю обыскивал ту часть страны, расспрашивал людей. Не дал брату Ричарда отправиться в поездку к своему тестю и попросил тщательно осмотреть весь дом, что он и сделал. Ричарда там нет. Я даже заглянул в тамошние тюрьмы. Ума не приложу, что теперь делать, Габби. Он пропал. Просто исчез.

Джулия узнала Ора, друга Ричарда, и потянулась к дверной ручке как раз в тот момент, когда он договорил последнее слово.

Джеймс тоже был в гостиной. Лицо, как всегда, бесстрастное. Джорджина и Габриэла с расстроенными лицами сидели на диване. Судя по всему, Габриэла была вне себя от тревоги. Дрю стоял за спинкой дивана, положив руку на плечо жены, Бойд и Ор устроились на диване напротив.

— Мы знаем, что он не уехал бы, не предупредив нас, — прошептала Габриэла. — Значит, он где-то здесь, только нужно понять, где именно. Говоришь, он ненавидит отца? Поэтому никогда не говорил нам о нем?

— И ненавидит свою невесту. Неудивительно, что он не хотел сюда возвращаться.

Джулия сжалась. Очевидно, Ор что-то объяснил собравшимся насчет ее отношений с Ричардом. Но она не ожидала, что он добавит:

— Ее нужно допросить. Предоставляю это вам.

— Не думаешь же ты… — начала Габби.

— Она была там в тот день, а комната носит следы взлома и вся разгромлена, — перебил Ор. — Мне кажется, что его силой уволокли из номера. А она угрожала его убить!

— О Господи, я сказала это в пылу ссоры! — брезгливо морщась, сообщила Джулия, чем привлекла к себе все взгляды. — Я бы ни за что такого не сделала.

Джеймс первым опомнился от такого поразительного заявления.

— Так невеста — это вы? Ну да, конечно, пропавший жених и все такое… Какая ирония судьбы!

Пришедшая в себя Габриэла нахмурилась:

— Но почему вы делали вид, будто впервые встретились с ним, если столько лет были обручены?

— На балу он носил маску и назвался мне фальшивым именем. Жан-Поль, — напомнила Джулия.

— Ну конечно! — воскликнула Габриэла. И тут же резко спросила: — Может, вы знаете, что с ним стряслось?

— Знаю.

— О, слава Богу!

— Благодарить меня нет причин, — мрачно усмехнулась Джулия. — Я только что вернулась из поместья его отца. Ездила, чтобы уведомить графа, что разрываю брачный контракт, поскольку виделась с Ричардом, и мы, как взрослые люди, пришли к общему решению, что никакой свадьбы не будет. Граф, в свою очередь, сообщил мне, что Ричард изменит свое решение через семь месяцев и я должна готовиться к свадьбе. Я ответила, что не стану ждать и месяца. Тогда он пригрозил испортить репутацию моей семьи. Я думала, что он блефует, говоря о каких-то семи месяцах. Поэтому тоже стала блефовать и заявила, что если не услышу вескую причину неожиданного решения Ричарда жениться, ни за что не соглашусь. Поэтому он изложил мне причину. Упомянул о каких-то мелких преступлениях, за которые Ричард должен быть наказан, и…