Джоанна Линдсей - Мой единственный

Когда подали первое блюдо, свежевыловленную рыбу под сливочным соусом с травами, Джулия выбрала подходящую нейтральную тему.

– Твой брат не собирается спускаться к ужину?

– Его нет дома, – ответил Ричард с очевидным разочарованием. – У дедушки Мэтью какие-то дела в Манчестере. Он пригласил их туда на несколько дней. Он герцог Челтер. Ты ведь знаешь?

– Да, знаю. Мою семью приглашали на свадьбу Чарльза. Ты не помнишь?

– Кажется, ты позабыла, что меня там не было.

– Да… совсем запамятовала. Почему ты не пришел на свадьбу брата?

– Не захотел быть свидетелем того, как он совершает роковую ошибку. Он терпеть не мог свою жену даже до свадьбы.

Это было так похоже на их собственные отношения, что оба на миг замолчали. Однако обрывать разговор вот так было нельзя.

– Помню, у нее был высокий, пронзительный голос.

– Называй вещи своими именами, дорогая. Леди Кэндис визжала, как недорезанный поросенок.

Рассмеявшись, Джулия едва не подавилась рыбой. Потом она заговорила, но смех то и дело мешал ей.

– В детстве ее голос показался мне весьма необычным, но не будем слишком строги к ней. Возможно, при рождении что-то нехорошее случилось с ее голосовыми связками.

Ричард долго смотрел на Джулию, а потом произнес:

– Черт! Я об этом и не подумал! Но, кроме мерзкого голоса, леди Кэндис вечно жаловалась, а от рождения такое не унаследуешь.

– Верно, – улыбнулась Джулия. – Особой красотой она тоже не отличалась…

– Не забывай называть вещи своими именами, – усмехнувшись, вставил Ричард.

Джулия согласно закивала.

– Ну… довольно уродливая, со странным голосом, из-за чего не могла найти себе мужа. Я бы сказала, что у нее были веские причины жаловаться.

– Ты встала на ее сторону, потому что ты женщина? – поинтересовался Ричард.

– Нет, просто пытаюсь посмотреть на ситуацию с другой точки зрения.

– Ладно… поговорим о другой точке зрения, – согласился Ричард и накормил Джулию кусочком рыбы со своей вилки. – Причин сетовать на свою жизнь куда больше у бедных и больных, а она была дочерью герцога, весьма испорченной и… избалованной.

Джулия несколько удивилась странной паузе посреди фразы, а потом поняла, что Ричард заворожено смотрит на нее и заботливо кормит из своей тарелки. Она подумала, что это очень мило, и решила ему подыграть. Джулия сделала вид, что еда на его тарелке вкуснее. Она придавала своему лицу мечтательно выражение всякий раз, когда он давал ей кусочек. В его глазах сверкал огонь.

Ричард подтвердил направление своих мыслей, когда произнес:

– Я бы предпочел прогнать этих двоих за дверь и заняться тобой на десерт.

Жар внезапно прилил к ее щекам. В животе приятно затрепетало. Он шутит или нет? Джулия понимала, что должна бороться с желанием сесть к нему на колени и обхватить шею руками. Слова Ричарда произнесены были достаточно громко, чтобы слуги его услышали. Поэтому девушка не покраснела слишком сильно, так как не была уверена, что все это не является лишь частью их «представления».

Как ей полагается реагировать? Что должна сказать влюбленная женщина на подобное фривольное заявление?

– Веди себя прилично. Ночь еще не наступила, – наконец ответила она.

– Надеюсь на твое обещание. Постараюсь держать себя в узде, – с обольстительной улыбкой произнес Ричард.

Господи! Неужели она это сказала?

Но его искренняя улыбка свидетельствовала, что он доволен ее вкладом в представление. Джулия решила, что нужно срочно поменять тему разговора. Молодая женщина перевела дух и постаралась успокоиться.

– Значит, в Кэндис не было ничего привлекательного?

Ричард ответил не сразу. Мужчина тоже глубоко вздохнул, взглянул на потолок столовой и лишь потом посмотрел на Джулию.

– Когда Чарльз вернется, спроси у него, почему он не смог ее полюбить.

Джулия отрицательно замотала головой.

– Чарльз всегда мне нравился. Спрашивать об этом слишком бестактно, даже если мы вскоре станем родственниками. Лучше я поверю тебе на слово.

Ричард приподнял брови.

– Тебе нравился мой брат?

Джулия засмеялась.

– Не нужно ревновать к нему. Дело не в твоем брате, просто он всегда был добр ко мне.

«В отличие от тебя» произнесено не было, а вот Ричард не постеснялся.

– А я добр к тебе не был…

– Т-с-с-с… – попыталась разрядить ситуацию Джулия.

– Не затыкай мне рот. Все на свете знают, что мы ненавидели друг друга.

– Не преувеличивай.

– Хорошо, не весь мир, но вся Англия.

Он по-прежнему преувеличивал, ибо об их антипатии знали лишь несколько уважаемых семейств и их слуги. Зачем Ричард заговорил вдруг о том, что им не следовало обсуждать? Даже стены имеют уши.

Девушке стало не по себе, но мужчина смягчил ситуацию, добавив:

– Не стоит бояться вспоминать прошлое, любимая. Что было, то прошло. Теперь все изменилось, и наши чувства тоже…

Да… и то верно… К этому Ричарду просто невозможно испытывать неприязнь. На маскараде в честь дня рождения Джорджины он привлек ее внимание. Незнакомец показался ей весьма милым и галантным. Он обладал прекрасным чувством юмора… Он благороден. Ричард мог бы и не помогать ей, не приезжать сюда, но приехал и рискует исключительно ради нее… Впрочем, он многим ей обязан, а теперь пытается вернуть долг.

И тут в голову Джулии пришла неожиданная мысль: он ей нравится… очень нравится… Это застало ее врасплох…

Вскоре после ужина Джулия удалилась в свою только что прибранную спальню. Она хотела проснуться пораньше, чтобы отдавать распоряжения рабочим, когда те приедут. Они с Ричардом решили нанять много рабочих, исходя из нескольких соображений. Во-первых, это прибавит правдоподобия их истории. Во-вторых, приведет к такой суматохе в доме, что граф, чего доброго, на некоторое время о них забудет… Но главное соображение состояло в том, что это было прекрасным предлогом, не вызывая подозрений, свободно перемещаться по помещениям первого этажа, занимаясь необходимыми приготовлениями к приезду гостей.

Джулия сидела посреди кровати, скрестив ноги, и расчесывала волосы. Обычно она исполняла этот ежевечерний ритуал перед зеркалом туалетного столика, но его в комнате не оказалось. Девушка внесла туалетный столик в список необходимых покупок, который приложила к письму, в котором сообщала отцу о подробностях того, как граф их принял. Отец настаивал, чтобы она регулярно ему писала. Если Джеральд вскоре наберется сил, он обещал появиться в поместье и помочь. Но Джулия надеялась, что на поиски документа потребуются не недели, а дни.

Ей следовало бы чувствовать себя усталой после дневных игр в озере, но, как ни странно, спать Джулии совсем не хотелось. Слишком много серьезных мыслей одолевало молодую женщину, а она старалась ни о чем не думать, считая каждое движение руки с зажатым в ней гребнем. Когда она досчитала почти до сотни, дверь открылась.

Джулия замерла. Она была полуобнажена и не могла принимать в своей спальне мужчину, тем более Ричарда. Но молодой человек застыл в дверном проеме, глядя на нее. На Джулии была ее любимая летняя ночная сорочка, без рукавов, с глубоким вырезом на груди, пошитая из мягчайшего белоснежного шелка, который просвечивал на свету.

Ричард первым опомнился и оправился от замешательства. Его губы медленно растянулись в улыбке, но потом, издав приглушенный стон, мужчина посуровел, правда, никуда не ушел, а наоборот прикрыл за собой дверь.

– Оденься-ка поприличнее, – несколько сухо произнес Ричард.

Джулия тотчас спрыгнула с кровати, метнулась к гардеробу, в котором висел ее пеньюар, и поспешно накинула его себе на плечи. Правда, пошит он был из того же тонкого шелка, но, по крайней мере, руки были закрыты, а дополнительный слой прикрывал ее грудь. Для пущей верности Джулия, туго затянув пояс пеньюара, перекинула волосы через плечи себе на грудь.

– Уже прикрылась?

Хмыкнув, Джулия взглянула на Ричарда.

– Если не научишься стучать, всегда будешь видеть то, что тебе не стоит видеть и смущаться.

– Я, дьявол меня побери, ничуть не смущен. Просто я сильно стараюсь оставаться там, где стою.

Ротик Джулии изумленно округлился, хотя с губ не сорвалось ни звука. К чему эта агрессия? Или так он выражает свое потрясение при ее виде? Или этого мужчину может воспламенить даже вид сосков под полупрозрачной тканью? Легкая улыбка скользнула по ее губам.