Джоанна Линдсей - Мой единственный

Вообще, Ричард не собирался плыть на Карибские острова, просто первый корабль, покидающий Англию в тот день, когда он решил сбежать, направлялся именно туда. Здесь, среди тысячи островов, было легко затеряться, хотя тогда Ричард этого не знал. Молодому английскому аристократу было трудно добывать хлеб собственным трудом. Семнадцатилетний юноша был слишком брезглив и неопытен, чтобы понять: если хочешь выжить, придется приспосабливаться. Он слонялся от острова к острову целый год, постоянно меняя работу. Его отовсюду увольняли, потому что он чурался грязной работы. И в тюрьме он оказался тогда не впервые. В тот раз Ричарда арестовали потому, что он не смог заплатить за жилье, хотя эту грязную дыру трудно было назвать жилищем.

Вся ирония заключалась в том, что он и Ор прибыли в Вест-Индию по абсолютно противоположным причинам. Ор надеялся найти отца, которого никогда не знал, а Ричард сбежал от родителя, которого терпеть не мог. Встреча с Ором в тот день в Санта-Лючии, скорее всего, спасла Ричарду жизнь. Он нашел новую семью в лице Натана Брукса и его экипажа, новых друзей, ближе которых у него никогда прежде не было. А еще эта работенка ему очень понравилась.

– Тоже? – произнес Ор. – Опять Габби досаждает тебе своим сочувствием?

– А когда такое бывало, чтобы наша милая девочка не лезла в чужие дела? – сказал Ричард.

– Есть только одно, чем она тебе может докучать. Мне неприятно об этом упоминать, но…

– Да-да… и вы действуете заодно, – отрезал Ричард.

– Уж очень ты обидчивый. Но ответь мне: ты любишь Джорджину Мэлори, потому что знаешь ее как человека или просто обезоружен ее красотой? Ладно, можешь не отвечать, но поразмысли об этом.

Неужели друзья так несерьезно относятся к его чувствам?

– Я долго разговаривал с ней, Ор, – с готовностью ответил Ричард. – Никогда еще не встречал женщину, с которой так легко общаться… за исключением Габби, разумеется. У Джорджины замечательное чувство юмора. Я видел, как сильно она любит своих детей. Она храбрая… подумать только, за кого она вышла замуж… А в прошлом году она помогла спасти друга. Короче говоря, эта женщина – идеальна во всех отношениях.

– За исключением того, что любит другого.

Джорджина была единственной крошечной радостью в жизни, которую он хотел для себя. Обычно он имел дело с дешевыми девками из таверн или легкомысленными сорвиголовами женского пола. Ричард не знал никого, кого можно было бы представить в роли матери его детей. За все эти годы он не встретил другой женщины, кроме Габриэллы, способной подарить ему ощущение большой, любящей семьи, о которой он так долго мечтал, семьи, совсем не похожей на ту, в которой рос Ричард. Не стань они с Габби настоящими друзьями, не будь она дочерью его капитана, Ричард обязательно начал бы ухаживать за ней. Он не встретил ни одной подходящей женщины, пока не познакомился с Джорджиной Мэлори. Она символизировала все то, что он желал видеть в своей жене. Ричард просто не в состоянии был отказаться от этой женщины.

Как ни странно, мужчина, за которого Джорджина вышла замуж, его отнюдь не отпугнул, а напротив, дал определенную надежду. Как такая женщина может любить мужлана вроде Джеймса Мэлори? Ричард просто не мог в это поверить, а посему терпеливо ждал, пока она одумается и бросит его. Следовало только уведомить ее, что он готов ждать ее с распростертыми объятиями.

Ор покачал головой.

– Ладно. Я ничего больше не скажу, но, признаться, терпеть не могу похороны. Очень надеюсь, что мне не придется присутствовать на твоих.

Ричарда передернуло.

– Что бы вы там с Габби ни воображали, я хочу прожить жизнь по-своему до самого конца, когда бы он ни наступил. Лично я не намерен погибнуть от рук этого бегемота. Клянусь тебе, что впредь не буду предпринимать попыток отбить Джорджину у мужа.

– Мне и этого довольно. Держись от нее подальше, и все будет в порядке.

Ричард, не ответив, отвел взгляд. Ор фыркнул.

– Я так и думал. Не забывай, что Мэлори тебе говорил об ухаживаниях за его женой. Тебе и на пушечный выстрел нельзя к ней приближаться.

– Не преувеличивай. Большинство угроз обычно так и остаются пустыми угрозами.

– Это зависит от того, кто их произносит. Если Джеймс Мэлори дал обещание, он его выполнит.

– Ты, кажется, не собирался больше говорить на эту тему, – пробормотал Ричард.

Ор засмеялся.

– По-моему, именно ты выудил эту тему из небытия, приятель. Мне кажется, ты теряешь способность размышлять здраво, и кому-то нужно помочь тебе ее вернуть.

Неужели Ор прав? Ричард твердо пообещал себе, что оставит попытки соблазнить и отбить любимую у ее мужа, но что, если он не сдержит данное слово? Нет, он же не полный дурак!

– Вы все еще здесь? – спросила Габриэлла, подходя к ним сзади вместе с Дрю. – Пора уже погрузить наши сундуки и отправляться в путь. Вижу, от вас помощи не дождешься.

– Мы ждали твоего мужа, – нашелся Ор. – Он сильнее любого из нас.

Габриэлла бросила восхищенный взгляд на Дрю, который стоял достаточно близко, чтобы услышать слова Ора.

– И то верно, – согласилась она с улыбкой.

При других обстоятельствах Дрю всего лишь хмыкнул бы, услышав Ора, но под взглядом жены он покраснел, чем вызвал всеобщий смех. Немного повеселев, Ричард постарался не думать о своих тревогах. Вот если бы и его друзья сделали то же самое…

Джулия Миллер прекрасно понимала, что бал у Иденов, несомненно, станет выдающимся событием грядущего сезона. По-видимому, все без исключения приглашения были приняты. Но в бальном зале особняка на Парк-лейн царило такое столпотворение, что закрадывалось подозрение: некоторые гости проникли сюда без приглашений. Возможно, поэтому Реджина Иден, хозяйка бала, выглядела несколько уставшей. Кроме того, это был маскарад, поэтому узнать большинство гостей, скрывавших свои лица за изысканными масками, было практически невозможно. А посему нельзя было, указав на кого-то пальцем, заявить: «Вас не приглашали. Уезжайте!»

Впрочем, Джулия сомневалась, что Реджина Иден, племянница четырех братьев Мэлори, весьма приветливая и любезная леди, была способна на подобную грубость. Сама Джулия без особых церемоний указала бы незваным гостям на дверь, если бы из-за них могло не хватить еды и напитков, приготовленных для приглашенных.

Сегодня Джулия щеголяла в своих любимых тонах. Шелковое бальное платье цвета морской волны было отделано двойным бирюзовым шнуром, связанным серебряной нитью. Этот цвет творил настоящие чудеса с ее сине-зелеными глазами, которые заиграли неуловимыми оттенками, то светлея, то темнея. Жаль, что пришлось надеть полумаску, частично затенявшую глаза. Из трех видов полумасок девушка выбрала самую узкую, обрамляющую только глаза, а еще украшенную драгоценными камнями.

Узкие полумаски не могли полностью скрыть лица. Джулия без труда узнала лорда Персиваля Олдена, который, лавируя между гостями, направлялся к ней. Она познакомилась с ним через младших братьев Мэлори, другом которых он был. Лорд был немного увлечен ею, несмотря на то, что знал о ее помолвке. Ему было тридцать с небольшим, он был высок и довольно симпатичен.

Перси, как называли его друзья, галантно поцеловал ее руку и с громким вздохом произнес:

– Мисс Миллер! У меня при виде вас дух захватывает. Я не спешу обременять себя законным браком, но когда-нибудь все же придется. Все мои друзья уже позволили посадить себя на цепь. Правда, будь вы свободны, я бы решился на женитьбу гораздо раньше.

Джулия покраснела. Не впервые он высказывал вслух подобные мысли. К сожалению, у Перси была привычка слишком много болтать, ставя друзей в неловкое положение. Некоторых это задевало, но Джулия понимала, что, в сущности, он безобиден. Девушка решила не признаваться ему, что ее положение может скоро измениться. Как муж, конечно, Перси был вполне приемлем, и все же при виде его у Джулии не захватывало дух… Как бы там ни было, давно уже пора искать себе мужа, который в состоянии…

Она дала вполне достойный ответ на столь дерзкое замечание:

– Ха-ха, Перси, как бы не так! Все знают, что вы закоренелый холостяк.

Один из приятелей окликнул его, но лорд, казалось, этого не услышал. Он явно не горел желанием ее покидать, но потом снова тяжело вздохнул.

– Пожалуйста, сообщите мне, если ваши обстоятельства когда-нибудь изменятся, – уже отходя от нее, Перси бросил через плечо. – Один танец оставьте за мной!