Сегодня, была их первая встреча в году, и теперь увидев её уже семнадцатилетнюю, он был рад наблюдать, как Серенити Роли расцвела в прекрасную молодую женщину, от вида которой захватывает дух. Она была стильно одета в курту защитного цвета, поверх белой со стразами водолазки, джинсовых шортах и чёрных гетрах. Доктор был уверен, что с годами, она станет ещё прекраснее, и мог только надеяться, что также станет счастливее. Одному Богу известно, как она этого заслуживает.
Нажав кнопку "запись", он расположил диктофон на кофейный столик, и спросил:
— Как дела?
— Хорошо, насколько это возможно, доктор.
Всё ещё страдает от чувства вины, но уже меньше, чем в прошлом году, подумал доктор. Ему стало это ясно с того, как медленно и осторожно дрогнули её губы, будто она ещё думала, что не имеет права улыбаться.
Чтобы облегчить её участь, он решил сменить тему, и непринуждённо сказал:
—Миссис Ф. держит меня в курсе всех свежайших сплетен о тебе.
Щёки Серенити вспыхнули.
— Большинство из них неправда, мистер Фергюс.
Он приподнял бровь, уточняя:
— Значит, эти слухи о тебе, и наследном принце...
Она яростно закачала головой.
— Он не мой парень, и никогда им не был. Я... у меня никогда не было парня, доктор.
— Понятно. А почему?
— Никто не нравился.
Слова оказались неким бормотанием, что заинтересовало доктора. Возможно, его пациентка влюблена в того, о ком ей неудобно говорить? Но тогда кто он?
— Ты в кого-то влюблена, Серенити?
Она быстро покачала головой, слишком быстро.
Он опять решил поменять тему.
— А как дела дома?
— Хорошо, — Серенити уставилась на свои пальцы, избегая его взгляда.
— У вас всё хорошо с мачехой?
— Да.
— Ты ведь знаешь, что мне не стоит лгать, Серенити, не так ли?
Девушка прикусила губу.
— Она... в своей манере.
— Что означает? — Мягко подтолкнул он.
Она с трудом пожала плечами.
— Означает, что... она не разговаривает со мной, и не смотрит на меня, но я н-не могу её винить в этом. Я не её ребёнок, и если бы не завещание, мы обе понимаем, что наши жизни никогда бы не пересеклись.
— А сестра?
Серенити не сразу ответила. Шок, всё ещё не покидал её. После той истории, произошедшей в первый год её стажировки, местные папарацци усиленно интересовались ею, а Шейн подливала масла в огонь своими рассказами, о том, что Виллем взял её сестру под своё крыло, только из-за их отношений.
— Вы хорошо ладите с Шейн?
Серенити опять скромно пожала плечами.
— Учитывая то, что росли мы не вместе, то да, неплохо.
— Тогда, почему же, — тихо спросил он, — ты всегда приходишь одна на наши встречи? Даже несмотря на то, что я просил тебя появится с кем-то из семьи.
Медленный кивок.
— Но это не их вина, доктор. Я никогда не была... Ведь я, даже не часть их семьи, и это не справедливо заставлять их относиться ко мне так, будто, я всё же одна из них, когда это не так.
— А что на счёт твоих друзей? Я также упоминал, что буду рад с ними познакомиться.
Серенити покачала головой.
— У меня есть друзья, но не такие, которых, я могла бы пригласить... сюда.
Доктор приподнял бровь.
— Они не одиноки?
Серенити опять покачала головой.
Доктор решил, что это потому, как она сейчас выглядит, и из-за популярности, которую приобрела. И это заставило его вспомнить о причине внезапной популярности Серенити.
— А что, насчёт парня твоей сестры?
— Он пока не её парень, — выпалила она.
— Разве нет? — Доктор старался сохранять голос мягким.
— Нет. Это не так. Пресса пытается выставить всё так, будто это правда, но на самом деле, это не так. Он никогда не подтверждал этого, и не опровергал, так что... неправильно делать какие-то выводы. Ведь так?
— Кончено же, — ему было интересно, понимает ли сама Серенити, как она со страстью львицы защищала его. — Этот мужчина, Виллем де Конаи, он всё ещё встречается с твоей сестрой? Я спрашиваю, потому что, хочу понять, как много места он занимает в твоей жизни.
— Они выходят в свет время от времени, — даже просто говорить это, было больно.
— Тогда, выходит, это единственное время, когда вы видетесь?
Серенити покачала головой.
— Я опять работаю в его компании стажёром.
— Понятно. И как он тебе, как человек, работодатель, друг?
Глаза Серенити засверкали.
— Он великолепный человек, доктор. Вы даже не можете себе представить, какой он умный, добрый. Он...всё.
— Аха, — казалось, теперь, доктор окончательно всё понял, но прежде, чем он успел задать новый вопрос о миллиардере, раздался стук в дверь, прерывая его и доктор Фергюс нахмурился.
— Ты кого-то ждёшь, Серенити?
— Нет, доктор.
Всё ещё хмурясь, доктор поднялся, и открыл дверь, оказавшись в полном ошеломлении лицом к лицу с Виллемом де Конаи, собственной персоной.
— Мистер де Конаи?
Серенити вздрогнула.
Виллем вежливо улыбнулся.
— Полагаю, данная встреча предполагала появление друзей мисс Роли?
Когда доктор вернулся к Серенити, он был уже не один, и Серенити с широко открытыми глазами наблюдала, как Виллем устраивается на диван рядом с ней.
— В-Виллем?
Он пробормотал себе под нос:
— Ты ведь не думала о том, что я никогда не узнаю об этом?
Серенити была не в силах ответить, потому что, доктор уже расположился перед ними.
— Спасибо, что присоединились к нам, мистер де Конаи.
— Это для меня удовольствие, доктор. И пожалуйста, зовите меня Виллем.
— Тогда Виллем. Прежде, чем мы начнём, хочу, чтобы вы знали, что наш разговор будет записан, но конечно же, вся информация будет защищена "Законом о неразглашении".
— Да, конечно.
— Хорошо, — кивнул доктор, в знак согласия. — Если вы не против, хотелось бы узнать, как вы познакомились с моей пациенткой? — Доктор был не удивлён, что к этому причастна сестра Серенити, но что его поразило, так это как всё изменилось с тех пор.
— Если вы уже знаете мою пациаентку на протяжении трёх лет, тогда мне интересно ваше мнение о её успехах.
— Она стала намного сильнее, — легко ответил Виллем, взглядом изучая девушку, которая сидела рядом с ним, и тихо добавил. — Также, она научилась ценить себя, и изо все стил учится быть... счастливой.
— Рад, что вы сказали это, Виллем, — доктор повернулся к Серенити, глаза которой загорелись ещё ярче. И он не мог поверить, насколько слеп миллиардер, чтобы не видеть то, что видит сейчас он.
— А что насчёт тебя, Серенити? Ты согласна с тем, что сказал мистер де Конаи?
Размеренный кивок, который сказал доктору, как сильно его пациентка прислушивается к миллиардеру, и это невероятно обеспокоило его.
Он продолжал задавать вопросы Виллему и Серенити, держа своё мнение при себе, даже не смотря на то, как росло его беспокойство. По истечению часа, когда настало время Серенити уходить, он попросил миллиардера о приватном разговоре.
Видя встревоженный взгляд Серенити, доктор легко сказал:
— Он миллиардер, моя дорогая. Ты же не думала, что я упущу возможность, попросить его сделать пожертвование?
— Ох, — явное облегчение отразилось на улыбке Серенити. — Я буду ждать за дверью, и ох, эм... — она взглянула на миллиардера, — будь щедрым.
Виллем закатил глаза.
— Ну каким ещё могу быть я, когда ты просишь меня с таким взглядом.
Любая другая девушка, на такие слова миллиардера, сказала бы что-то кокетливое, но Серенити только легко ответила:
— Спасибо, — а затем она ушла.
Наблюдая за взглядом миллиардера, будто с уходом девушки ушло и его сердце, доктор тихо сказал:
— Какие ваши намерения по отношению к мисс Роли?
Жесткость появилась на лице Виллема, и он медленно повернулся к доктору.
— На что вы конкретно намекаете?
— Абсолютно ни на что, — сказал доктор, — я просто хочу получить ответ на простой вопрос.
— Она младшая сестра женщины, с которой я время от времени вижусь.
— И со всеми ли младшими сёстрами, женщин, с которыми встречались, вы вели себя так же?