— Скоро подадут обед, а ты еще не готова, — сказала она. — Королю это не понравится.
Я подняла бровь. Может мне еще начать сдувать с него чертовы минойские пылинки, чтобы ему угодить.
— Ну… придется ему подождать.
Ее глаза чуть ли не повыскакивали из орбит, но потом она взяла себя в руки, улыбнулась и кивнула.
— Как хочешь, — что можно было трактовать, как «Это твоя задница, а не моя!» — Увидимся за ужином.
После того как она ушла, я стала вытираться и переоделась в платье, приготовленное и оставленное для меня на моей «кровати» (разложенное на каменной платформе сено).
Мое ярко-синее платье было чертовски впечатляющим, учитывая, что его сделали люди, понятия не имеющие о швейных машинках. Это была своего рода тога из плиссированной ткани, струящаяся до пола, обнажающая одно плечо, с поясом на талии. К счастью, длина платья скрывала то, что на мне не было нижнего белья.
— Я готова, — крикнула я.
Отряд молодых девушек ворвался внутрь и заставил меня сесть на стул. Они судорожно начали укладывать мои волосы в высокую прическу, не считая нескольких прядей, свободно спускающихся по моей спине. Волосы закололи медными шпильками с белыми жемчужинами на концах. Потом на мою голову повязали ленту из такого же жемчуга и других камней. Они быстро натерли мои подмышки маслом, которое пахло лавандой и розами, а затем поднесли ко мне небольшое зеркало.
— Ух ты! Я выгляжу красиво, — сказала я. — Спасибо.
Девушки смутились и уставились в пол, а Мела махнула рукой в сторону двери, где меня ждала толпа тех самых охранников.
— Надеюсь, он будет доволен, — тихо произнесла она.
— Уверена, что так оно и будет, — заверила ее я. — Спасибо тебе.
Я чувствовала себя невероятно виноватой в том, как жили эти женщины. Возможно, позже я смогу обсудить это с Кингом.
Я последовала за мужчинами наружу и, пройдя через другой двор, освещенный факелами, поднялась за ними по каменной лестнице. Мы вошли в огромный зал со сводчатыми потолками, и я заметила оголенного по пояс Кинга, восседающего во главе длинного стола. Маслянистый свет от ламп играл на его крайне возмущенном лице. Хейн, как и еще восемь гостей мужчин сидели на своих местах молча и неподвижно.
Я прочистила горло и улыбнулась.
— Добрый вечер.
— Вы опоздали! — проворчал Кинг. Вены на его шее и плечах пульсировали от раздражения.
— Ты никогда не изменишься, — нахмурилась я, а все присутствующие одновременно ахнули.
Ладно, я понимаю, что многие в этот момент могли меня обвинить в неподобающем и хамском отношении к этому человеку, учитывая мое нынешнее положение, но это не отменяет правдивости моих слов. Проклятый или нет — Кинг не терпит нарушения своих правил и привычек. И он не доверится кому-то просто так. И если я намерена изменить свою судьбу, то я должна показать ему, что мне нечего скрывать. Что вижу, о том и говорю. Даже если это означает, что любое слово неугодное ему приблизит мой «поцелуй смерти».
Я произнесла эти слова и приготовилась к его гневу. Потому что следующая вещь, которую я хорошо выучила — он терпеть не мог неповиновения. «Делайте, что вам велено, мисс Тернер!» — примерно так бы он сказал.
Потрясающие голубые глаза Кинга пялились на меня некоторое время, а потом он взорвался хохотом, подняв голову к покрытому фресками с морскими картинами потолку. Гости тоже стали хихикать, нервно переглядываясь. Они не имели представления о том, почему их король смеется подобно безумцу, черт, но я-то отлично это знала — моя наглость его забавляла. Так же как будет забавлять спустя три тысячи лет. Я приравнивала это к тому, как если бы вы гуляли по лесу и переступили через нору злобного бурундука. Он может пищать и визжать целый день, но вы никогда не почувствуете того, что вы находитесь под угрозой. Вы даже могли бы просто сказать ему: «Посмотри на себя, пушистый маленький ублюдок. Ты же в курсе, что я могу просто раздавить тебя?». Вы даже можете чувствовать какое-то уважение к тому, что вам противостоит такое маленькое существо. Именно так думал обо мне Кинг.
Отсмеявшись, он указал мне на небольшой резной стул из дерева, стоящий напротив Хейн.
— Ты сегодня очень красива, — сказал он, и я смущенно прикоснулась к своим волосам.
— Спасибо. Это работа Мелы.
Кинг нахмурился, понятия не имея о том, кто это такая.
Из ниоткуда появились несколько слуг и налили мне вино в металлический бокал, стоящий передо мной. На столе стояло множество блюд с миндалем, свежим инжиром, оливками, чем-то вроде чечевицы, смешанной с травами и чем-то еще… Черт, понятия не имею с чем.
Чего бы я сейчас только не отдала за один бокал виски.
Слуги начали накладывать мне небольшие порции еды из каждой тарелки на красивое керамическое блюдо, украшенное рисунком осьминога, поедающего рыбу. В центр блюда мне положили немного ячменя, улиток и сардин.
Ухх! Могло быть и хуже. По крайней мере, я знаю большинство приготовленных блюд.
Я улыбнулась.
— Выглядит аппетитно! — сказала я.
— Ешь, Провидец. Сегодня тебе понадобятся силы.
Я сдержала вскрик. Он произнес слова из мечты, которая превратилась в кошмар. Даже сейчас при воспоминании об этом все внутри меня переворачивалось. Я видела Кинга, связывающего меня, разрывающего мою одежду. От воспоминаний все мои внутренности похолодели. Мой пульс ускорился, и я почувствовала, что новая Миа (холодная, жестокая, готовая на все) испаряется в воздухе.
— Прошу меня извинить. Мне нужен свежий воздух, — я встала и направилась к двери, надеясь уйти от посторонних до того, как я потеряю самообладание.
Всего несколько простых слов довели меня практически до нервного срыва. Я вышла на балкон с видом на океан и посмотрела наверх, позволяя прохладному воздуху наполнить мои легкие. На темном небе сияла полная луна, ее серебряный свет отражался в ряби волн.
— Почему ты ушла, женщина? Вернись сейчас же! — приказал Кинг.
Ну, здорово!
Я развернулась и столкнулась с ним, вернее, впечаталась в его оголенный торс. Его небритое лицо было таким же красивым, как и всегда. И без сомнения, он почувствовал, как сбилось мое дыхание.
— Ты меня слышишь, женщина? Или мне самому отнести тебя за стол?
Будь сильной. Он не будет уважать труса.
— Прекрати называть меня женщиной. Меня зовут Миа.
— Вернись за стол… Миа.
Я усмехнулась.
— Я не голодна и, честно говоря, не в восторге от этой компании, — конечно же, я говорила про Хейн.
Кинг часто заморгал.
— Ты оскорбляешь моих советников? Ты смиренный Провидец, утверждающая, что пришла сюда из другого времени?
Я подняла руку.
— Смиренная? Что заставляет тебя думать, что я буду смиренной?
Мгновение его глаза осматривали меня, задержавшись на груди, но потом, спохватившись, он прочистил горло и выпрямился.
— Все Провидцы смиренны.
— Вернее, ты имеешь в виду, что смиренными должны быть все, кроме тебя?
— Я — король!
— Тогда ты имеешь в виду, что смиренна твоя невеста.
— Хейн — моя суженая, — он хмуро на меня посмотрел. — Ты сумасшедшая. Я, конечно, это подозревал, но теперь ты меня просто в этом убедила.
Я до сих пор была впечатлена тем, как работает татуировка Хейн (для перевода речи), но мне было интересно, как он поймет то, что я хочу ему сказать дальше.
— Я не сумасшедшая. Я единственная, кто может предотвратить просто адскую ситуацию…
— Докажи это. Докажи, что ты не сумасшедшая, и что я должен верить твоим словам.
Вот дерьмо!
У меня не было с собой сотового телефона, ноутбука или интернета, чтобы показать ему место, откуда я сюда прибыла, и все, что я ему говорю, звучит, как бредни сошедшей с ума женщины. Мне оставалось только одно. И это был большой риск.
Я показала ему свою татуировку «К».
— Ты заклеймил меня. Это позволяет тебе чувствовать меня, знать, где я нахожусь, и… — черт, я еще пожалею об этом, — управлять мной.
Кинг рассмеялся.
— То есть контролировать тебя?
Я кивнула.
— Ты сжимаешь мое запястье ладонью, и я делаю то, что ты говоришь.
Он расхохотался глубоким, искренним смехом.
— Ну, женщина…
— Миа, — поправила я.
— Миа, — снисходительно повторил он. — Если ты говоришь правду, то я не удивляюсь, почему это так необходимо. Ты как дикий зверь с пеной у рта. Стремишься вонзить свои зубы во все, что движется.