Злата Соколова - Мой ласковый и нежный зверь

— Не ставь мне условия! Я делаю, что хочу! — Он отвернулся от девушки. — Тебе, правда, понравился тот идиот? — гораздо спокойнее спросил Кирилл.

— Нет, я хотела быть милой…

— Милой? — Он снова зарычал. — Ты моя кукла, и принадлежишь мне! Нехер быть милой с идиотами.

— Ну, знаешь ли, я не кукла! — Забыв об осторожности, вспылила девушка. — И не какая-либо вещь и принадлежу себе. Ты мне никто, и не имеешь права так со мной разговаривать!

— Что еще? — Он грозно навис над ней.

— Еще? Ты немедленно отвезешь меня домой! Иначе я заявлю в милицию, что ты насильно увез и пытался изнасиловать! — Неожиданно он рассмеялся.

— Пытался? Заявляй об изнасиловании, — притянув девушку к себе, впился в ее губы, разрывая платье.

Татьяна среагировала немедленно. Оттолкнув Кирилла, влепила ему пощечину, потом, собравшись с силами, развернула и толкнула мужчину на капот машины, кусая его губы, она рвала его рубашку. Кирилл был в шоке? Слабо сказано, он настолько офигел, что послушно позволял девушке доминировать, наслаждаясь ее действиями.

— Что ты творишь, ненормальная? — Негромко рычал он, балдея от ее ласк.

— Отвечаю взаимностью, — ответила она, продолжая ласкать своего зверя.

Все выходные они провалялись в постели, отдаваясь дикой страсти. Кирилл весело смеялся, когда Таня учила его нежно целоваться, продолжая кусать ее губы. Объясняя, что у них не унылое занятие любовью, а жесткий секс. Его перестало бесить ее везде вмешательство. Правда, любимый плюшевый мишка Тани периодически улетал с кровати подальше с глаз долой.

— Предупреждаю последний раз, только посмей брить свои ножки моим станком, и я клянусь побрею яйца твоим Венусом! — возмущался он.

Уживались, как могли.

Тот вечер был вполне обычным, если не считать Кирилла, который был необычайно тих. После очередного раунда жесткого секса, мужчина перекатился на спину и уставился в потолок. Таня поняла, что-то не так. — Я больше не хочу тебя трахать, Малинка… — негромко сказал он.

Полтора года спустя. 30 декабря.

Татьяна стояла на стремянке, пытаясь дотянуться до верхушки елки, с белоснежным ангелом в руках. Лестница пошатнулась, девушку качнуло.

— Какого хрена ты делаешь? — Не своим голосом заорал Кирилл, схватившись за стремянку с такой силой, что костяшки побелели. — Сказал же, меня подождать! Упертая, свалиться хочешь? — рычал он. От мысли, что его куколка могла упасть, мужчину передернуло.

— Напугал меня своими криками, — обиженно отозвалась девушка.

— Немедленно слазь, я сам все сделаю!

— Но, Кирилл, ты знаешь, как я хотела…

— Татьяна! — грозно рыкнул мужчина.

— Хорошо. Ладно. Спускаюсь. Как скажешь, мой волк, только не кусайся, — девушка подняла руки в знак капитуляции и полезла вниз. Кирилл невольно улыбнулся, наблюдая за ее неуклюжими движениями.

— Мой зверь доволен? — Нежно гладя по колючей щеке своего мужчину, прошептала Таня. Он поцеловал ладошку любимой.

— Зверь всегда доволен, когда его самочка рядом и в безопасности. Может ну ее, елку. Я знаю занятие поинтереснее.

— Твой крестник останется без зеленой красавицы, — Таня сделала вид, что возмущена.

— Кстати о нем, тебе не кажется, что малышу скучно и ему необходим друг или подруга? Возможно и оба… — он задумчиво почесал подбородок.

— И что ты предлагаешь?

— Предлагаю бросить елку, отправиться в комнату и приступить к созданию нового человека, — у Тани отвисла челюсть.

— Человека? Ребенка?

— Угу. Думаю, я буду неплохим папочкой, — перекинув смеющуюся Татьяну через плече, игриво хлопнув по попке, понес в дом.

Она сладко спала, измотанная его страстью. Нежно поцеловав ее шейку, Кирилл оделся и вышел из дома.

— Ух и громадина, не один час на тебя потрачу, — вздыхая, обратился он к елке. Подхватив коробку с украшениями, полез на стремянку. Больше всего ему хотелось спать рядом со своей куколкой, прижать к себе, уткнуться носом в шейку, но увидеть ее счастливую улыбку утром, это бесценно, когда Таня обнаружит украшенную елку и гору подарков под ней. Ради ее улыбки, он готов на все. За эти полтора года он изменился. Таня стала его частью, душой. Каждый день он мчался в свою тихую гавань к любимой женщине. Той, которая не боялась его, одно прикосновение нежной руки которой, заставляло его зверскую натуру падать на спину и вилять хвостом. Женщина, которая могла и не боялась дать отпор, которая полюбила его чисто и искренне именно таким «моральным уродом». Благодаря ей, он стал внимательнее и терпимее к окружающим. Татьяна подарила ему то, чего он, мальчик-сирота, никогда не имел, любовь и заботу. А семью? Семью подарит ей он.