Из-за всего, что я прочла, из-за всех наводящих ужас и запутывающих исследований, я пропустила самое главное. Решающую правду в сердцевине всего этого. Причину.
Как и многие люди, я считала все ролевые игры, позы и разнообразные приспособления способом держать дистанцию. Я видела, как эту теорию выдвигали несколько раз, и у меня никогда не было причин не соглашаться с этим. Но интимность момента, запечатленного на фотографии, рассказывала совершенно другую историю.
Наконец, я смогла оторвать взгляд. Под некоторыми фотографиями были небольшие подписи, и я стала читать, позволяя словам проникнуть глубже, чем раньше.
Была общая нить между всеми ними. Доминант был внимателен, сконцентрирован, но не на своем удовлетворении. Только на ее. Мне об этом говорили, и я пыталась понять, но до этого момента не выходило. Просто не могла, не была готова.
Я не могла вспомнить, чтобы кто-то когда-либо пытался возбудить меня. Чьи-то намеренные прикосновения, которые были бы чем-то большим, чем просто хваткой и обладанием. Я сидела сжавшись на стуле и вспоминала о первом парне, который оказался внутри меня. Я была на первом году старшей школы. Его пальцы были грубыми и твердыми, требовательными. Он сказал, что пытается «подготовить меня», а я не поняла, что это значило. Должна ли я была наслаждаться этим? Что со мной было не так? Была ли я как-то испорчена?
Когда я немного повзрослела и поступила в колледж, я стала встречаться с «самым лучшим, который только был у меня» мужчиной. В любом случае, именно этот титул я приписала ему. Сейчас же я могла вспомнить, каким действительно он был — более умелым, чем парень из старшей школы, но все еще нетерпеливым. Неуклюжим. Всегда недовольный моей реакцией и постоянно льстивший мне, давящий на меня и желающий больше, чем я могла ему дать. Я стала симулировать оргазм чаще, чем действительно его получала, чтобы он не чувствовал себя неумелым.
Я не знала, чего хотела, плакать или смеяться. Все это время я не хотела рыться в памяти, зная, что это наведет на меня депрессию. Все, чем эти люди делились и о чем писали, было так далеко от того, что я испытала. Не думала, что это было реально. Но я знала, что написанное было реальным. Каждое слово излучало искренность.
Было ли это тем, что я могла иметь?
С ним?
Только мысли об этом было достаточно, чтобы мое сердце ускорило ритм. То, как он поцеловал меня… если занятие любовью с ним хотя бы наполовину такое же напряженное, я бы могла просто взорваться от страсти.
Но были также и другие моменты. Например, тот факт, что мы не были на самом деле вместе. Он не хотел этого. Слишком ясно он дал мне это понять. Все стало бы очень запутанным, и где бы тогда мы оказались?
Черт, я не знала. Просто доверяла его суждению. Почему «запутанно» было плохо? Почему он не хотел быть со мной по-настоящему? Не из-за недостатка желания. Я чувствовала доказательство этому, прижатое к моему бедру.
У взрослых мужчин вялый поцелуй от женщины, лишь притворяющейся его девушкой, не вызывает эрекцию. Может, у меня грустный и немногочисленный сексуальный опыт, но даже я это знала.
Я устала играть в игры, но именно на это я подписалась.
Звонок от Бена раздался неожиданно, когда я сидела с Лаурой на полу и наблюдала, как она играет в своей деревней «маленьких людей».
— Привет, — сказала я. — Я работаю.
— С ребенком? — его голос звучал немного странно. — Передай ей привет от меня.
— Обязательно, — ответила я сухо. — Что-то случилось?
— Это унизительно, — сказал он, — но мне нужна услуга.
Стук сердца. Я прочистила горло.
— … хорошо?
Он был сонный? Или… слегка выпивший, или что-то подобное.
— Мне нужно вырвать зуб мудрости.
Я моргнула.
— Сейчас? Разве тебе не тридцать пять?
— Тридцать три, — поправил он. — Хотя я и не понимаю, какое это имеет значение.
— Разве это не делают обычно в… пятнадцать? — я встала на колени, чтобы спасти пожарника, который закатился под диван. Беспокойное выражение лица Лауры сменилось на улыбку. — Или это так только у простых людей?
Он вздохнул.
— Я мог… откладывать.
— Ох, на… — я встала, измерив шагами длину комнаты, качая головой. Казалось, я не могла разговаривать с этим человеком сидя на одном месте. — Хорошо, и что?
— Меня нужно подвезти, — сказал он. — Мой водитель, Тим, у него заболела бабушка и ему пришлось покинуть город на время.
— Ох. Если будешь говорить с ним, скажи, что я сожалею, — я на мгновение задумалась. — А что с Кэрол?
— Она будет занята на момент записи, — сказал он. — В отпуске. На Багамах. Попросила о нем еще год назад. Я все же не полный кретин. К тому же, ты, по идее, моя девушка.
Мне действительно не нравилась та дрожь, что проходила через мое тело при этом слове.
— Что, если у меня тоже запланирован отпуск на Багамах?
— Это было бы странно, — сказал он. — Так как ты моя девушка.
Ну да.
Мне на самом деле было жаль его. У парня не было семьи, по крайней мере, никого из местных, и…
— Вторник, — сказал он. — Девять утра. Это за городом. Там есть парковка. Я заплачу.
— Я определенно надеюсь на это, — я зажала нижнюю губу между зубами. — Ты ведь понимаешь, что у меня нет машины, да?
— Я арендую ее для тебя, — ответил он.
— Ах, у тебя разве нет, ох, порядка двадцати машин? — я не знала на самом деле. Лишь предполагала.
Он засмеялся немного одурманенным смехом.
— Только из-за того, что я богат, у меня должно быть двадцать машин? Нет. Кто, черт возьми, ездит в этом городе?
— Значит, у тебя нет машины? — я немного недоумевала. — То есть, помимо той, что водит Тим.
Снова смех, ему понадобилось мгновение, чтобы ответить.
— У меня есть машины. Но не двадцать. Даже не близко.
Ох, боже. Под чем он был? Я закатила глаза, отвечая.
— Что же, кажется, одной будет достаточно, чтобы избежать аренды.
— Ты не поведешь одну из моих машин, — сказал он строго. Я почти слышала, как он скрещивает руки.
— Ты похож на избалованного ребенка, — сообщила я ему. — Но ладно. Хорошо. Конечно. Словно я упущу возможность услышать, что ты говоришь во сне.
Мне стало интересно, думал ли он об этом. С резким вздохом, он, казалось, задумался об этом впервые.
— Не шантажируй меня, — сказал он, наконец. — Я тебе не понравлюсь в моменты, когда меня шантажируют.
Я разразилась смехом прежде, чем смогла остановить себя. Лаура тревожно посмотрела на меня.
— Ты сейчас под кайфом?
— Немного, — сказал он. — Я не мог спать прошлой ночью, поэтому сходил ко врачу, и он дал мне кое-что от боли. Достаточно сильное. Я и забыл, насколько.
— В любом случае, не садись за руль, — я предупредила его. Внезапно я вспомнила, как он выглядел перед тем, как мы пошли в клуб — словно у него что-то болело. — Ты на зуб давил той ночью?
— Он беспокоит меня уже некоторое время, — признался он. — Думаю, я надеялся, что боль пройдет сама собой.
— Ну конечно, именно так обычно и бывает с зубной болью, да? — посмеялась я над ним.
— Да! — сказал он, защищаясь. — Если будешь игнорировать ее достаточно долго, зуб просто сгниет и выпадет. Проблема решена. Но это особенный случай. Он застрял там. Очевидно, мне нужен хирург. Это абсолютное дерьмо, если хочешь знать. Как вообще зуб может быть такой лажей? Думаю, здесь замешан заговор. Я знал, что не нужно было отказываться от того предложения присоединится к иллюминати.
— В этом нет никакого смысла, — сказала я ему.
— В этом нет никакого смысла, — пробурчал он. — Кстати, у меня очень хорошая гигиена рта. Это всего лишь одна из… одна из миллиона медицинских ошибок.
— Ну да, хорошо, — произнесла я. — Но к твоему сведению, вросший зуб мудрости — это не совсем случай один на миллион. Все мои вырвали, еще когда я была ребенком.
— Заговор, — пробормотал он. — Видишь? Говорил же тебе. Как ты можешь знать точно, что он бы врос? Стоматологи держат нас за яйца, уверяю тебя.