Джоанна Линдсей - Мой мужчина

Это был тот самый случай, когда дружба рушится из-за постоянного соперничества. Каждый хотел доказать, что он лучше, сильнее, быстрее и сообразительнее другого. Само по себе это естественно для мальчишек одного возраста — главное, чтобы это не заслоняло остального. Увы, так оно и случилось. Вскоре эти двое лезли из кожи вон, чтобы обставить друг друга в школе, на охоте и рыбалке, в стрельбе по мишеням, верховой езде и во всем остальном, в чем только возможно. Постепенно Спенсер начал сдавать позиции, и чем больше сдавал, тем чаще дело кончалось дракой. Драка стала для него более чем просто новым способом доказать свое превосходство — она стала воплощением соперничества, его конечной и абсолютной формой. В такие минуты трещала мебель, рвались книги и бились стекла. Наконец школьный попечительский совет перенес занятия в церковь в надежде, что это окажет умиротворяющее действие. Ничего не вышло — просто драки теперь проходили во дворе.

Бывает, что с возрастом желание быть во всем первым теряет остроту (ведь в конечном счете это издержки роста), бывшие соперники становятся настоящими друзьями и вместе посмеиваются над прошлыми эскападами, но только в том случае, если раньше на сцену не выступит интерес к противоположному полу.

Первой девушкой, а вернее, девочкой, на которую обратили внимание сразу и Чад, и Спенсер, была Уилма Джонс. Шесть драк после того, как однажды под покровом ночи Спенсер вырезал «Я люблю тебя, Уилма!» на каждой доске забора Джонсов, заставили эту семью покинуть город (разумеется, вместе с дочерью).

Вторым объектом яростного соперничества стала Агата Уинстон. Мальчишкам было тогда по шестнадцать лет, и драки их стали более серьезными. Однажды Агата имела неосторожность вмешаться, и дело кончилось разбитым носом. Трудно сказать, чей кулак был виноват, но Чад сильно подозревал, что его. Теперь при виде любого из них Агата отворачивалась — до сих пор, хотя давно уже вышла замуж и стала матерью троих детей.

Но хуже всего вышло с Клэр Джонсон. Она была из тех, что созревают позднее других, поэтому позже удостаиваются мужского внимания. Еще в детстве Клэр любила возиться с отстающими и всерьез готовилась стать учительницей.

Чад увлекся этой тихой и кроткой девушкой через год после истории с Агатой. Надо сказать, это было его первое серьезное увлечение (к сожалению, и последнее). Он пригласил Клэр один раз на пикник, дважды на рыбалку и, наконец, на вечеринку по поводу завершения крыши на амбаре Уилксов. Танцы сменились долгой прогулкой под луной, причем Чад был уверен, что первым сорвал у Клэр поцелуй — так она была смущена. У него и в мыслях не было добиваться большего: за такими, как Клэр, долго ухаживают и в конце концов женятся.

Чад приложил все усилия, чтобы скрыть расцветающие отношения с Клэр от Спенсера. Он избегал мест и мероприятий, где тот любил появляться (вечеринки у амбара были не из их числа). Но усилия пропали даром, потому что Спенсер и без того втихомолку приударил за Клэр. Когда это выяснилось, было уже слишком поздно: Спенсер не признавал никаких правил там, где речь шла о том, чтобы обставить соперника. Он не только соблазнил Клэр, но и повсюду об этом раструбил, чтобы у Чада не осталось и тени сомнения. Его нисколько не беспокоило, что он губит репутацию хорошей девушки, возможно даже, он наслаждался этим как свидетельством победы.

После этого драки превратились в побоища. Эти двое не могли пробыть и пяти минут в одном и том же помещении, чтобы не сделать попытки вытрясти друг из друга душу. Это продолжалось до тех пор, пока отец Спенсера, Том Эванс, сытый по горло как дурной славой сына, так и тем, какой урон это наносило его кошельку, отправил его заканчивать школу к родственникам на побережье.

Поначалу городок вздохнул с облегчением, но месяца через три начались жалобы на то, что жизнь чересчур пресна без такой пикантной приправы. Оставалось лишь с тоской вспоминать о постоянных стычках Чада и Спенсера.

Несколькими годами позже Том умер. Спенсеру пришлось вернуться, чтобы вступить во владение салуном. Городок затаил дыхание, полный надежд и опасений, но бывшие мальчишки возмужали и, поскольку салунов в Трентоне было теперь несколько, получили возможность избегать друг друга. Правда, если им все же случалось сталкиваться, не всегда дело кончалось мирно, однако теперешние потасовки не шли в счет по сравнению с прежними.

Клэр никуда не уехала из города. Пока был жив отец, жестянщик, она помогала ему в работе. Осиротев, она продала дело и пошла работать в салун Спенсера, где развлекала клиентов как певица и не только. После этого Чад окончательно запрезирал Спенсера.

Поскольку Аманда была в Трентоне лишь проездом, можно было надеяться, что обойдется без сцен. Кроме того, Спенсер не мог стать желанным гостем на ранчо Рыжей (та никогда не стала бы привечать беспринципного обольстителя), так что шансов у него было мало.

— Вы отпустили дилижанс? Наш личный дилижанс?

Чад сдвинул шляпу на затылок, как всегда в минуты замешательства, и начал мысленно считать до тридцати. Похоже, в этот день Аманда взялась всерьез испытывать его терпение. К счастью, терпения у него хватало.

Дамы, все втроем, стояли у дверей гостиницы. Мэриан делала вид, что рассматривает свои ногти, Элла Мей, по обыкновению, скучала, зато Аманда метала громы и молнии.

Чад только что вернулся с городской конюшни, где нанял трех лошадей с намерением продолжить путь верхом, причем добрых полчаса расспрашивал владельца, достаточно ли кротких и вышколенных животных тот ему выделил. Вообще говоря, следовало заранее предупредить дам, что в Трентоне Уилл повернет назад, но Чаду просто не пришло в голову, что с этим будут проблемы: в Техасе все и каждый, в том числе женщины и дети, умели ездить верхом.

— Это не был ваш личный дилижанс, мэм, — возразил он резонно. — Единственная причина, по которой он был снят с маршрута и предоставлен в ваше личное распоряжение, — мои горячие настояния. Это была вроде как компенсация от компании за то, что кучер бросил вас на произвол судьбы. Смотритель согласился только потому, что я пригрозил свернуть ему шею. К ранчо ведет не проезжая дорога, а проселочная, и дилижансу там не проехать. Кроме того, он уже далеко, так что и спорить не о чем.

— Нет, есть о чем, нет, есть о чем! Я не собираюсь ехать верхом! Придется вам нанять экипаж.

Что за ослиное упрямство, подумал Чад с оттенком досады. Надо быть в самом деле красоткой, чтобы мужчина смотрел на это сквозь пальцы.

— Я могу нанять только верховую лошадь или простой фургон для перевозки груза, — возразил он со вздохом. — Ничего другого здесь нельзя раздобыть. Трентон не так велик, и здесь трудно найти экипаж внаем. Здесь, если куда-нибудь нужно, ходят пешком или ездят верхом. Должен предупредить, что дорога к ранчо сильно петляет. Это удлиняет ее, поэтому с экипажем одну ночь пришлось бы провести под открытым небом. Лошади могут срезать путь.

— Фургон? — Аманда, не слушая, наморщила лоб. — Что ж, я согласна на фургон.

Разве он недостаточно подробно все объяснил? Разве не привел разумные доводы? Неужели она предпочитает трястись по проселочной дороге в товарном фургоне? Или это чистой воды упрямство? Некоторым женщинам свойственно стоять на своем любой ценой.

— Фургон я уже нанял — для ваших сундуков. Кучер вот-вот будет здесь. Он все не спеша погрузит, а к завтрашнему дню доставит.

— Значит, все в порядке! Я поеду с ним.

— Вы не понимаете, — начал Чад. — Это означает лишний день дороги, так что…

— Нет, это вы не понимаете! — перебила Аманда. — Я не поеду верхом ни сегодня, ни завтра, никогда! Это не для меня. Если вы не в состоянии предоставить более удобный транспорт, я не поеду вообще.

— Вам не выиграть эту битву, мистер Кинкейд, — вмешалась Мэриан. — Она до смерти боится лошадей.

В ее голосе прозвучала откровенная насмешка, но, поскольку смотрела она куда-то в сторону, невозможно было определить, на кого эта насмешка направлена. Тем не менее Аманда повернулась к ней, сверкая сапфирами глаз:

— Ничего подобного! Просто я не желаю выносить неудобства езды верхом на потной и пыльной лошади!

— Фургон тоже не слишком удобен, — заметил Чад. — Он не предназначен для пассажирских перевозок, это всего-навсего крытая телега. Кстати, и сон под открытым небом не доставит вам удовольствия.