- Одну? – удивилась та, - а ты, таки, шо, пить не будешь?

Илья громко рассмеялся, прижал бабку к себе и чмокнул в лоб:

- Не буду! Я еще сегодня квартиру хотел Наде показать.

- Вот и отлично! Наденька, проходите…

Немного волнуясь, Надя прошла в кухню, где уже был накрыт богатый стол.

- Ба, ну зачем ты столько всего наготовила? Отдохнула бы лучше. Здоровье поберегла…

- Зачем мне беречь то, чего, таки, уже нет? – всплеснула Сара Соломоновна и, повернувшись к Наде, объяснила в деталях: - Здоровья я не имею. Последние годы скорее оно имеет меня, а Илья все никак не поймет, что это закономерно.

Надя рассмеялась и уселась на предложенный Ильей стул. Напряжение отпустило. Ей стало легко-легко под взглядом этой непростой женщины, в этой старой, какой-то… живой, что ли, кухне.

- Илюша, положи Наденьке салатик и вот этой рыбки… И налей уже вина, что ты на него смотришь!

- Спасибо… Но лучше не надо, – запротестовала Надя, мягко улыбаясь. – В последнее время у меня странные отношения с алкоголем, - призналась чистосердечно.

- Ой, да брось! Один раз в неделю можно побыть собой, а остальные дни – как раз потратить на восстановление реноме.

Посмеиваясь, Надя все же согласилась на бокал вина и, окончательно расслабившись, включилась в веселую искрометную беседу за столом, которую, впрочем, довольно быстро свернули. Уж очень им хотелось с Ильей осмотреть собственную квартиру! И откладывать поездку не было никакой возможности. И терпения не было. Ну, во-первых, потому, что Новый год они решили встречать именно там, а для этого Наде нужно было составить хотя бы отдаленное представление о том, что еще нужно будет купить для праздника, а во-вторых… Они уже не могли друг без друга. Желание уединиться, укрыться от всех стало просто невыносимым. Все потом… Воздух потрескивал и искрил от образовавшегося между ними притяжения.

Надя помогла убрать со стола, вымыла под одобрительным взглядом Сары Соломоновны тарелки и выжидающе уставилась на Илью:

- Ну, что, поехали?

- Угу… Только носик припудрю, - пошутил он, чмокнул Надю в нос и скрылся за дверями туалета, который, по идиотской задумке советских архитекторов, находился аккурат рядом с кухней.

И тут Надя окончательно сбрендила! Выглянула в небольшой коридорчик, ведущий в прихожую, схватила низкую табуретку, используемую Сарой Соломоновной в качестве подставки для ног, и, взобравшись на нее, потянулась к окошку. Маленькому квадратному окошку, которое, по еще более идиотской задумке все тех же советских архитекторов, вело из кухни в ванную комнату. Надя была невысокая, табуретка и вовсе какое-то недоразумение! Надо было брать стул! Ругая себя, на чем свет стоит, доктор Соболевская, умница и почти что красавица, встала на цыпочки и максимально, насколько могла, вытянула шею.

- И шо? Там, таки, есть, на шо посмотреть? – раздался за спиной скрипучий старческий голос.

Надя дернулась, табуретка покачнулась, увлекая её за собой. Она все же удержалась на ногах. В физическом плане. А вот морально… Кажется, еще никогда в жизни она не испытывала такого обжигающего стыда.

- Полагаю, что, таки, да. Не успела разглядеть, – дрожащим то ли от едва сдерживаемого гомерического хохота, то ли от подступающих слез голосом, призналась Надежда. Неловкую ситуацию спас Илья. Он вышел из туалета, на ходу вытирая руки о небольшое синее махровое полотенце, и поторопил:

- Надюш, ну, давай! Собирайся!

Левин едва не подпрыгивал от нетерпения, а она… Она как будто очнулась и теперь удивлялась сама себе! И такое у нее внутри творилось! Но все другое, вот вообще все… перекрывало какое-то неудержимое, абсолютно глупое веселье. Это надо же было до такого додуматься? На табуретку… В окошко… Соболевская, ты звезда! Операция «Охота на единорога» может смело считаться провальной! Не быть тебе, Надя, шпионом! Ой, не быть!

- А ты чего веселишься? – чутко улавливая ее настроение, и себе улыбнулся Илюша.

- Да так! Глупости всякие в голову лезут! Про единорогов… - закинула удочку Надя, внимательно следя за реакцией будущего мужа.

- Быва-а-ает, - протянул тот, открывая перед ней дверь.

Надя хмыкнула. Ну, и подумаешь! Не удался заход. Вот и ладно. Когда-нибудь она же увидит его голым! С единорогом, или без единорога… Но ведь увидит! И тогда все станет понятно! А пока... Надя скользнула в салон машины, откинулась в удобном, подстроенном под нее, кресле и, чуть повернув голову, уставилась на Илью. Он вывернул руль, нажал на какие-то кнопки:

- Не холодно?

Надя сглотнула и покачала головой. Какой там холод?! Она будто в огне горела. Смотрела на него и таяла, таяла, таяла… Ну, разве можно быть таким невозможно красивым, таким… мужественным, таким обаятельным и манящим? Как он двигался, как говорил, как смотрел и улыбался! Это ведь чудо, настоящее чудо, что его до сих пор не прибрала к рукам какая-нибудь ушлая баба, которая и любить-то его не будет! Нет… С этим нужно что-нибудь делать! Табличку какую-нибудь повесить! На любу написать: «Частная собственность Надежды Соболевской»… Да!

Надя усмехнулась про себя и с трудом разлепила губы, чтобы что-то сказать, но ее слова утонули в его обжигающем, голодном поцелуе.


=25=


Они начали целоваться еще в лифте. И никакой квартиры, конечно же, не увидели! Ввалились в королевских размеров прихожую, захлопнули дверь и… потерялись, растворились друг в друге. Кожей, каждой клеточкой чувствуя надвигающийся ураган! Подрагивая от нетерпения, без всякого страха готовые упасть в его эпицентр. Отдавая себя целиком, без остатка…

Илью потряхивало, как мальчишку! Он понимал, что нельзя так быстро, что нужно притормозить! Хотя бы вспомнить, как надо, надо… что там советуют в мужских журналах?! Но не мог, просто не мог остановиться! Даже в свой первый раз он не испытывал такого дикого, такого рвущего жилы желания. В нем что-то мелко-мелко дрожало, распространяя по телу пульсирующие волны света, как, наверное, бывает лишь тогда, когда, рядом с тобой находится единственно правильная, небом тебе предназначенная женщина.

Как он раньше жил без нее? Как спал, как просыпался, как что-то делал? Непонятно…

Притянул Надю к себе, не прерывая поцелуя уложил на пол, сам не понял, как они в четыре руки избавились от мешающей одежды и… Наконец… Наконец! Плавясь от щемящей нежности, сгорая в пламени прокатившегося по венам огня, устремляясь выше и выше в разлитое по небу звездное молоко. В открытый космос… Надя закричала, сокрушенная горячим вихрем удовольствия, забилась в руках Ильи, своим неистовством подхлестывая его восторг.

Они не сразу пришли в себя. Лишь через несколько минут Илья сумел перекатиться на бок, освобождая любимую женщину от своего немалого веса. Оперся на локоть, внимательно разглядывая ее умиротворенное лицо. Вообще-то, по всем канонам, он налажал. Его даже на прелюдию не хватило! Однако Наденька вроде бы не жаловалась, и, возможно, все было не так уж и плохо…

- Ты как?

- Еще не поняла… - улыбнулась Надя, не открывая глаз, - кажется, что умерла и родилась заново. А еще у меня болят все кости…

- Завтра же купим кровать! – клятвенно пообещал Илья.

- А толку? Мы бы все равно до нее не дошли… - философски заметила Надя и осторожно села на полу, окинув взглядом разбросанные вещи. Впрочем, их было не так уж и много. Раздеться толком они и не успели. Так, оголили стратегически важные места. Надя тихонько рассмеялась. Илья смутился. Не так он себе представлял свой первый раз! Ой, не так!

- В следующий раз будет лучше, - неловко заметил он.

Надя удивленно хлопнула глазами.

- Куда лучше-то, Илюш?

И у него отлегло! Вот так, сразу! В один момент. Он подхватил ее игривое настроение, перекатился на спину и взгромоздил Надю сверху. Пусть теперь у него кости болят. Хотя что ему, такому медведю, будет?! Второй раз он брал ее изматывающе неторопливо. Голод первой страсти был утолен, и теперь ничто не мешало им наслаждаться неспешной, тягучей, как мед, и такой же сладкой нежностью. Илья не знал, что так бывает! Что можно так отдавать и… так брать! Ему, взрослому, битому жизнью мужику плакать хотелось.

Надя пошевелилась на его груди:

- У тебя в животе урчит.

- Еще бы! Столько энергии потратил! – сыто протянул Илья, закидывая руки за голову.