Маша Драч - Мотылёк

— Мультики смотрите? — в гостиную зашел Алестер.

— Ага, — Калэб хохотнул, увлеченно наблюдая за пингвинами, которые постоянно повторяют «Улыбаемся и машем, парни». — А ты уже куда-то собрался?

— Да, у меня самолет через час, — Коулман глянул на свои наручные часы.

— Я думал, что ты еще останешься на денек, — Калэб немного загрустил.

— С радостью, но я на Хэллоуин едва сумел выбраться, — Алестер пожал плечами, и по выражению его лица было понятно, что ему и самому не очень приятно расстраивать Калэба.

— Понятно. А Лерри где?

— Он в спортзале с раннего утра, я его уже предупредил об отъезде. Не грусти, малый, — Коулман подошел к Калэбу и похлопал его по плечу. — Я еще приеду. Работа, сам понимаешь.

— У вас у всех работа, — возмущенно пробормотал Калэб, кашлянув. — Никому кроме Хэтти и Мотылька до меня нет дела.

— Ты сам прекрасно знаешь, что это неправда, — Алестер стал серьезным. — Просто и мне, и Лерою нужно работать, чтобы была возможность покупать тебе подарки, понимаешь? Тем более, ты всегда можешь мне позвонить, и мы поболтаем. А чтобы тебе совсем грустно не было, держи, — Коулман достал из внутреннего кармана пиджака черный бумажник и протянул Калэбу купюру в пятьдесят долларов. — Как выздоровеешь, поедешь, купишь себе что-нибудь. Пусть это будут твои личные карманные деньги.

Калэб взял деньги в руки и с восторгом посмотрел на них. Видимо, прежде ему никто не давал те же пятьдесят долларов просто так в руки.

— Спасибо, я бы тебя обнял, но испачкаю соплями, — Калэб хихикнул и снова откашлялся.

— Мотылек, — Алестер посмотрел на меня, пряча бумажник на место. — Был рад познакомиться с вами, вы произвели на меня неизгладимое и положительное впечатление своим обаянием и проникновенным взглядом.

Я застыла на месте и даже немного приоткрыла рот. Вот так слова! Хотя, сейчас с красным носом, опухшими от вчерашних слез глазами, разбитыми коленками, да еще и с насморком, во мне трудно разглядеть то обаяние, о котором говорил Алестер. А есть ли оно вообще у меня?

— Спасибо, — ответила я. — Мне тоже было приятно с вами познакомиться.

— Надеюсь, мы еще встретимся, — Коулман улыбнулся мне. — Удачи вам обоим.

— Спасибо, — одновременно с Калэбом проговорила я, когда Алестер направился к входным дверям, где уже стоял его небольшой чемодан.

Когда Коулман покинул нас, через несколько минут из левого крыла дома вышел Лерой. Он был одет в спортивные штаны, а черная майка висела у него на плече. По крепкому и мускулистому телу скользили маленькие капельки пота, поблескивая при дневном свете. Я глянула на татуировку быка, сейчас это чудовище казалось мне спокойным, а энергетика его хозяина не так сильно давила на плечи.

— Лерри! — воскликнул Калэб и закашлялся.

— Ты заболел? — Грейсон окинул нас недовольным взглядом.

— Есть немножко, — смущенно ответил Калэб.

— Ремня дать обоим надо, чтобы не шастали по вечерам на улице, — Лерой выразительно посмотрел на меня, отчего даже дыхание перехватило. Если он видел, что мы были на улице, то возможно заметил и то, что я пыталась убежать. Внутри зашевелилось чувство паники, но я быстро ее подавила. Нечего себя мучать догадками, которые даже не подтверждены фактами.

— Ну, Лерри, не сердись, давай лучше вместе с нами мультики посмотришь. Тут «Мадагаскар» идет, ты же любишь его.

— Не сегодня, у меня еще много работы, — Грейсон направился к лестнице.

Возможно, у него действительно было много дел, но мне почему-то показалось, что он всего лишь не хотел раскрываться передо мной. Страх это или пренебрежение по отношению ко мне — не знаю, но в любом случаи, Лерой наносил вред своему брату, отвергая его.

Вскоре к нам вернулась Хэтти и проводила в свои комнаты. После целого ряда процедур, мне было велено оставаться в кровати и попытаться немого поспать. Долго меня просить об этом оказалось не нужно, простуда отнимала слишком много сил и я быстро провалилась в сон.

Проснулась я уже где-то после обеда и чувствовала себя значительно лучше. Видимо, температура спала. Как только я открыла глаза, то тут же вспомнила о том, что вчера оставила в комнате Калэба сигареты и помаду. Если Лерой обнаружит все это, то явно ничего хорошего мне от него ждать не придется.

Я тут же вскочила на ноги и чуть не упала, когда голова неожиданно закружилась. Переждав минуту-другую, я направилась в комнату Калэба, но так и не решилась в нее войти, услышав за дверью разговор:

— Нет, она хорошая, — заявил Калэб. — Другой няньки мне не надо, — кашель.

— Я найду тебе лучше, — мягкость в голосе Лероя поразила меня. Оказывается, он умеет быть человеком.

— Нет, — упрямо ответил Калэб. — Если… Если ты ее выгонишь, то я убегу из дома, понятно?! — он говорил как подросток.

— Да зачем она тебе сдалась? Она ничему хорошему тебя не научит.

— Неправда. Мотылек очень-очень хорошая и мне с ней классно. Она понимает меня, играет со мной. Не хочу говорить про это. Она останется здесь или я уйду с ней, и ничего ты мне не сделаешь.

— Какой же ты несносный мальчишка, — Лерой вздохнул.

— Весь в тебя. Она же тоже тебе нравится. Я знаю. Тогда зачем выгонять ее? Мы бы могли жить все вместе, как дружная семья. Это же так круто! Вы могли бы пожениться, Алестер приехал бы на свадьбу. Праздник, веселье!

— Калэб не говори ерунды, — Грейсон добродушно рассмеялся и мне подумалось, что может там за дверью сидит не тот Лерой, который трахает меня? Нет, голос определенно его. — Лучше отдыхай и слушайся Хэтти.

— Хорошо.

Послышались шаги, и я как угорелая быстро бросилась убегать. Опять чуть не упала, но все же добралась до своей спальни благополучно. Вот так новости! От меня пытаются избавиться! Нет уж, Лерой, раз ты купил меня без моего согласия, то так просто я теперь тебе жить не дам, не надейся.

К вечеру у меня снова поднялась температура. Я это отчетливо ощутила, когда ужинала на кухне. Хэтти вынуждена была проводить рабочих, которые наведались к нам, в кабинет Лероя, чтобы те оценили ущерб нанесенный потолку выстрелом из пистолета. Самого же хозяина нигде не было видно.

Передо мной стояла тарелка с горячим куриным бульоном, но его аромата я не могла почувствовать из-за насморка, впрочем, как и вкуса. Голова буквально раскалывалась на части, а нос ужасно щепал из-за того, что я бесконечно вытирала его одноразовыми салфетками. Черт! Как же я не люблю болеть.

— Почему не ешь? — спросил меня Калэб, уже доедая свою тарелку бульона. Похоже, ему было гораздо легче, чем мне. Что же, ну хоть кто-то из нас двоих быстрей выздоровеет.

— Аппетита нет, — я шмыгнула носом и продолжила набирать ложкой прозрачно-золотистую жидкость и обратно выливать ее в тарелку.

— А ты кушай через силу, мне всегда так Хэтти говорит. Не будешь есть, никогда не поправишься, — Калэб говорил так, будто бы был признанным во всем мире первоклассным доктором.

— Оно мне не лезет, — раздраженно ответила я. — К тому же бульон горячий, а я и так вся плавлюсь из-за высокой температуры, — я прижала ко лбу стеклянную солонку. Она была такой приятно-холодной, что я от удовольствия даже глаза закрыла.

— О! Лерри! А куда это ты собрался?

Я тут же встрепенулась и поставила солонку на место, когда Калэб восторженно завопил.

— Пока еще никуда, но на несколько дней мне нужно отлучиться по делам, — спокойно ответил Лерой и направился к холодильнику.

Грейсон прошел мимо меня, и я остро ощутила, как его давящая энергетика окатила с головы до ног, словно волна ледяной воды. Странно, что даже в таком ужасном состоянии, я все равно продолжала чувствовать этого человека. Будто я радар, который безошибочно распознает приближающийся объект. Правда не всегда это срабатывает сразу, но если я и дальше буду жить здесь, то быстро «настроюсь» на волну Лероя.

— Понятно, — Калэб продолжил ужинать и, покончив с остатками бульона, вновь посмотрел на своего брата. — Лерри, а Мотылек ничего не хочет есть. Я ей говорю, что надо, а она все равно не хочет. Скажи, что если не кушать, то выздороветь, не получиться.

— Так и есть, — скучающе ответил Грейсон, наливая себе в стакан сок. Он это сказал лишь для того, чтобы поддержать разговор с Калэбом, но уж точно не из-за желания замотивировать меня есть.